признавала старых правил и статичности, она была импульсивной и непредсказуемой.
Это был определенный круг людей, обладающих экономической и политической властью, принадлежащих, в основном, к системе зарождающихся корпораций — основному становому хребту Америки, связанных между собой общностью позиций, и регулирующих частоту пульса страны. Светские связи и родственные отношения этих людей создавали атмосферу доверия и взаимных услуг, а потому, зачастую, одаривая большими деньгами избирательные компании, они стремились продвигать поближе к власти своих представителей.
Поведение этих людей здесь, на приеме было совершенно иным. Они не были напряженными и осторожными, как бывшие друзья Скарлетт и не вели себя так, словно за каждым углом в любую минуту их могла подстерегать опасность. Они не были скрытными, умалчивающими о своем прошлом и не становились вульгарными и развязанными, набравшись на вечеринках.
Это были богатые люди, деловые и энергичные, уверенные в себе, культурные и общительные. Мужчины, конечно, не такие галантные, как южане, однако воспитанные и внимательные к дамам. Они были более собраны по сравнению с южными джентльменами, которые после изрядно пропущенной порции спиртного зачастую теряли над собой контроль. По крайней мере, за весь этот вечер Скарлетт не увидела ни одного 'по настоящему' пьяного мужчины.
Это были сливки общества — богатые аристократы, соблюдающие кодекс поведения в Свете и владеющие собой. Общаясь друг с другом, они, в основном, обсуждали свои дела и предстоящие прожекты, и глядя на них создавалось впечатление, что они пришли сюда не расслабиться и отдохнуть, а продолжить свои деловые отношения и завязать новые знакомства в более приятной обстановке, попутно разбавляя это занятие музыкой, танцами, прекрасной выпивкой и едой, а также игрой в карты.
Многие из них, если не все, знали друг друга лично или понаслышке, многие состояли в одних и тех же элитарных клубах и были вхожи в самые влиятельные дома Нью-Йорка.
Важным гостем мистера Полтнера, ради которого устраивался весь этот прием, оказался малорослый полный мужчина лет шестидесяти, совершенно не симпатичный и очень серьезный, как показалось Скарлетт. На прием он явился один и как только вошел в дом, стремительно, словно спешил на поезд, направился к мистеру Полтнеру, возле которого стояли Мериэм и Скарлетт. Он представился по очереди обеим дамам, как Леон Жерар и, отпустив несколько учтивых слов по поводу гостеприимства, растворился в толпе гостей вместе с хозяином дома.
Женская половина гостей мистера Полтнера, представляющая собой спутниц мужчин — их жен, дочерей, сестер, племянниц и внучек, была публикой более раскованной и эмансипированной, по сравнению с южанками. В их взгляде, также как и во взгляде южных женщин читалось превосходство и уверенность в себе. Но если у соотечественниц Скарлетт это превосходство объяснялось победами, одержанными над мужчинами и уверенностью в неотразимости своих женских чар, усвоенной вместе с молоком матери и закрепленной воспитанием настоящих леди, то у северянок это объяснялось скорее женской независимостью, стремлением к равноправию с мужчинами.
Из их разговоров Скарлетт мельком узнала, что многие из них состоят в каких-то женских клубах, а многие поддерживают какие-то движения за права женщин. Они обсуждали издание женских журналов и чтение романов писательницы Жорж Санд. Однако чисто женская любовь к интрижкам, сплетням и всевозможным разговорам женского характера была им также не чужда.
Мериэм Полтнер поочередно представляла Скарлетт своим гостьям, однако, как ни старалась хозяйка дома, ни к одной из женских групп Скарлетт так и не пристала. Представляясь, дамы мило ей улыбались, задавали несколько несущественных вопросов из вежливости, однако радушного приема и интереса к ней не проявляли. Все они были заняты своими разговорами и не стремились вовлекать в них незнакомую южанку, даже из уважения к Мериэм Полтнер, и Скарлетт вынуждена была постоянно находиться рядом с хозяйкой дома, следуя за ней по пятам.
Так было до тех пор, пока Скарлетт не заинтересовались мужчины. А началось все с игры в вист, когда Мериэм и Скарлетт заглянули в малую гостиную, где во всю шли карточные состязания. Они подошли к одному из столиков, за которым мистер Полтнер играл с симпатичным черноусым мужчиной лет сорока. Миссис Полтнер зачем-то понадобился супруг и она наклонилась к нему, шепнув несколько слов на ухо. Он кивнул ей в ответ и обещал разыскать сразу же после того, как закончит партию. Мериэм повернулась, чтобы уйти и позвала Скарлетт, однако ее гостья решила остаться в игровом зале.
— Я побуду здесь, мне интересно последить за игрой — сказала она старой даме.
Скарлетт опустилась на свободный стул рядом с мистером Полтнером и с интересом стала наблюдать за игрой. У нее чесались руки' от желания поиграть самой, а когда мистер Полтнер делал очередной опрометчивый ход, то так и хотелось остановить его и дать совет. Да, старик слаб в висте, — думала она, — уж я бы сумела обставить этого черноусого франта.
Когда игра закончилась в пользу незнакомца и Эндрю Полтнер отвалил ему приличную сумму, мужчина обратился к нему.
— Похоже, ваша гостья очень интересуется вистом, Эндрю, представьте меня этой прелестной даме, она так волновалась за Вас во время нашей игры, что не будь я таким тщеславным, наверняка поддался бы Вам, чтобы ей угодить.
— Миссис Скарлетт, познакомьтесь, это Лесли Кроуфорд, владелец одной из фирм по торговле недвижимостью в Нью-Йорке, — отрекомендовал своего гостя Эндрю Полтнер.
Кроуфорд улыбнулся Скарлетт, и она обнаружила, что его улыбка была хоть и откровенно приветливой, судя по искреннему выражению лица, однако не очень приятной, напоминающей оскал какого-то хищника. Такое сравнение пришло Скарлетт в голову потому, что верхние зубы этого джентльмена были неровные и выступали вперед. Ему совсем не идет улыбаться, подумала она, он выглядел гораздо привлекательней, пока сосредоточенно играл в карты с закрытым ртом.
В этот самый момент к столику играющих подошли еще двое мужчин, один был ровесником незнакомца, а другой чуть постарше, — лет сорока семи.
— Мистер Полтнер, — обратился один из них, к хозяину, — представьте даме и меня, пожалуйста.
— С удовольствием — ответил ему Эндрю.
— Это Кевин Грейни, крупнейший судовладелец нашего города.
— А я — Чарльз Бергсон, — отрекомендовал себя второй мужчина, тот, что был помоложе, любезно целуя Скарлетт руку.
— Да, Скарлетт, — это действительно Чарльз Бергсон, наш уважаемый конгрессмен, и он только сегодня прибыл из Вашингтона. — Не без гордости сказал отец Фила.
— А это, джентльмены, миссис Скарлетт Ретт Батлер, моя гостья.
Скарлетт одарила прелестной улыбкой всех троих мужчин.
— Миссис Батлер южанка из Атланты, хорошая знакомая моего сына Фила, они живут там по соседству.
— Вы путешествуете, миссис Батлер и решили заглянуть к нам в Нью-Йорк?
Спросил Лесли Кроуфорд.
Скарлетт хотела, было, открыть рот, но шустрый Эндрю Полтнер опередил ее.
— Что Вы, джентльмены, миссис Батлер находится здесь с деловым визитом. Видите ли, совсем недавно она купила текстильную фабрику моего сына в Атланте и прибыла сюда, чтобы поучиться фабричному делу на моих предприятиях, вы ведь знаете, что на Юге их не так много.
— Вы что же, хотите сказать, будто эта прекрасная дама сама лично собирается учиться фабричному делу? — просил Лесли Кроуфорд, недоверчиво глядя на Эндрю Полтнера.
И зачем этот старый дурак все им выкладывает! — с раздражением подумала Скарлетт. — Эти заевшиеся богатые типы только посмеются над ней, да и все!
А у Эндрю Полтнера даже румянец заиграл на щеках от того, какую сенсацию он преподнес своим гостям рассказывая о необычном визите Скарлетт.
— Представьте себе, джентльмены, сама лично, вместе со своим управляющим, мистером Бруксом. Миссис Батлер необычайно самостоятельная женщина, она занимается бизнесом. В Атланте у нее есть два магазина, салун и теперь вот, текстильная фабрика.
— Да что Вы говорите, Эндрю?! — изумленно воскликнул Кевин Грейни.
