сейчас со всей строгостью, то сами представляете, какие беззакония и какие бедствия ждали бы нас в дальнейшем. Возблагодарим Судьбу за то, что она спасла нас от гнусных происков Отца Лжи.
Все произнесли краткую благодарственную молитву.
— Прежде всего я должен поблагодарить членов Имперского Суда, которые не жалели сил своих, расследуя эту запутанную и гнусную историю, и не успокоились, пока не распутали или разрубили все узлы, которыми она была защищена. Они убедительно показали всем, что невинному человеку не стоит бояться расследования Высокого Суда, что даже те строгости, к которым, к прискорбию нашему, члены Суда вынуждены прибегать, идут в конце концов обвиняемым на пользу. Они показали также, что Суд всегда склонен проявить милость, если только это возможно. Но история такого громкого и важного процесса не кончается с концом суда. Нужно проследить за тем, как действия суда сказались на судьбах и душах людей, что воспоследовало за приговором, и по возможности вынести из этого урок для всех: и для народа, и для суда, и для иерархов, поскольку все мы грешны и несовершенны. И я вас собрал здесь, чтобы исследовать первые последствия и высказать те поучения, которые вытекают из них. Сын мой, Мастер Тор, подойди ко мне и скажи всем, в чем ты согрешил после суда?
Тор поднялся на кафедру подошел под благословение Патриарха и громко сказал:
Грешен был я во многом. И гордыня порой проникала в сердце мое, когда меня излишне славословили, и гневу я недавно предался, выбросив на улицу трактирную служанку, которая была виновна лишь в том, что поцеловала меня, и похоть меня терзает так, что я никак не мог удовлетворить ее до конца, и соблазнился я поэтому, помимо законной наложницы-рабыни, на великолепную Толтиссу. Тут кто-то выкрикнул из толпы:
— Мастер, не виноват ты! Эта сучка-рабыня недостойна тебя и не могла бы тебя удовлетворить! А после суда ты заслужил великолепную награду! И трактирную девку ты правильно выкинул!
Толпа одобрительно загудела. Патриарх повелительно вскинул руку, и все замолчали.
— Люди часто бывают чересчур снисходительны к тем, кто понравился им. И это сбивает с толку самых сильных. Ведь Князь Мира Сего был ближайшим слугой Всевышнего, но сверзся в преисподнюю, именно возгордившись. Так что борись с этим грехом непрестанно и неуклонно. А вот другие твои грехи мы сейчас исследуем и выясним, насколько грешен ты и насколько грешны другие. Но прежде всего скажи, сын мой, что ты намерен делать дальше?
— Буду честно исполнять обязанности хозяина в семье, доме и в мастерской. Буду выращивать детей. Буду учить мастерству. Буду не жалеть сил, чтобы делать самые лучшие вещи, которые только сделать смогу. Буду поднимать свое оружие ради благого дела, и при этом щадить тех, кто молит о пощаде. Буду молиться и каяться, поскольку знаю, что хоть буду пытаться удерживаться от грехов, слабость человеческая все равно меня в них ввергнет.
В принципе Тор назвал основные обязанности мужчины и Мастера, как их с детства выучивали все полноправные граждане, но назвал их в своем порядке и так искренне и убедительно, что все восхищенно зааплодировали.
— Я доволен, сын мой! — сказал патриарх. Иди на место свое. В конце я вынесу решение. А пока, грешная дочь моя, Толтисса, иди сюда и тоже покайся!
Слуга подал гетере белое полотнище, она завернулась в него и пошла под благословение патриарха.
— Немало у меня грехов. Многие из них столь соблазнительны, что не могу я их рассказывать всей толпе и вынуждена буду каяться в них в келье. Но позавчера, когда я увидела Тора, взыграла во мне гордыня и похоть, и я поклялась себе, что заполучу его в свои объятья надолго и накрепко. Правда, чтобы оправдать себя, приговаривала я себе при этом, что, если я его к себе не залучу, то его залучит и развратит какая-то низкая развратница из тех, что готовы броситься на любую знаменитость, а тем более на столь мощного героя. А сегодня есть у меня одно грешное желание, которое выскажу я прилюдно: я намерена породить от семени богатыря, героя и Мастера Тора еще одного богатыря или еще одну красавицу, как решит Судьба.
Толпа восхищенно зааплодировала. Раздались клики: 'Патриарх, пожени их! Совет да любовь!'
— Да, грешна ты гордыней и похотью. Но мотивы действий твоих в значительной степени облегчают грехи твои. Я очень доволен, грешная дочь моя, которая скоро может стать менее грешной. Иди на место свое. А ты, падшая и кающаяся дочь моя, Ангтун, иди сюда!
— Недостойна я даже приближаться к тебе, пресветлый отец! — воскликнула Ангтун, упав на колени. Тем временем официалы подали ей грубое серое полотнище, и Ангтун закуталась в него с головы до ног с видимым облегчением. Стоять нагой рядом с Толтиссой было настоящим наказанием: сравнение явно было не в пользу Ангтун, хотя всего за один день груди ее налились, а тело как-то округлилось и стало более симпатичным. Но ведь кое-кто в толпе кричал: 'На кол суку!'
— Не бойся, дочь моя! Даже прикосновение твое не может осквернить меня. Иди и расскажи всем, как глубоко ты пала и как вознаграждают Победители искреннее раскаяние.
Толтисса спустилась на свое место и сбросила покрывало. Ангтун поднялась на трибуну, упала на колени и с дрожью в голосе начала:
— В той жизни я была дамой. Видела я, как ведут себя дворяне в жизни и на приемах, и сама вела себя так же. Мужа я не любила, занималась сплетнями, злословием и время от времени принимала ухаживания эффектных либо щедрых кавалеров. Но и их я не любила тоже. А увидев в нашем обществе Мастера Тора, сразу прельстилась я им, его мощью, чистотой и богатством, и задумала соблазнить его первой из дам. Я сама утащила его на ложе любви, но поскольку я абсолютно не любила его, я получила страшную муку вместо наслаждения. Да, впрочем, в те времена я была очень холодна и никогда наслаждения от соития не получала. Я первый раз почувствовала, насколько сильно различается настоящий мужчина и те недоноски, что считают себя знатью и кичатся своим положением в обществе. Но по гордыне своей и поскольку я уже была до глубины души порочна, я не поняла знака, который подала мне Судьба, не поняла, с кем она меня столкнула, и стала изощренно клеветать на своего нынешнего господина. Именно я придумала, что он рвет рабынь на куски своим великолепным мужским естеством.
Тут произошел еще один эффектный эпизод. Толтисса решительно повернулась к Тору и поцеловала его на глазах у всех. А Тор, проинтерпретировав по-своему: 'Носи наготу гордо', поднял ее на руки и тоже поцеловал. Толпа зааплодировала и еще раз закричала: 'Император и Императрица любви!' А рабыня продолжала:
— И многие другие клеветнические слухи расцвечивала я своими выдумками. Еще более злило меня, что стала меня мучить желание мужского общества, чего я раньше не испытывала, но радости мне оно не доставляло. И ребенка я не рожала и не хотела. Еще бы немного, и пала бы я еще ниже, занявшись сатанинскими извращениями. На самом деле я была самой виновной среди всех, кто возводил поклепы на Мастера. Но, увидев меня, Мастер вспомнил свою вину передо мной, как он причинил мне боль. Я не считаю, что это была его вина. Это была моя вина и беда, но он винил себя. Он заступился за меня, и справедливый суд отнял у меня все права и приказал мне вечно служить ему в качестве позорной рабыни- наложницы. И имя дали мне подходящее той грязи, которой я была.
Толпа завороженно слушала. Редко так красноречиво кается грешник, и редко столь интересно слушать эту исповедь. Настроение толпы все больше склонялось в пользу рабыни.
— Но Любвеобильная подсказала мне, что очистить душу можно часто лишь через падение. Я полностью отреклась от предрассудков и пороков того жалкого общества, членом которого я была ранее. Я приняла наказание всей душой, и решила исполнять свое служение самым лучшим образом, как бы больно и страшно мне ни будет. Но тем самым я открыла свою душу хозяину, возжелала его всем сердцем и всем телом, как единственную свою дорогу к очищению и к спасению, и вместо боли Любвеобильная подарила мне величайшее наслаждение, так что я чуть не умерла от счастья. Если бы господин мой не поклялся, что не желает рабов от своего семени, я бы рожала ему детей с величайшей охотой. Когда у меня вновь пытаются появляться пороки моей прошлой жизни, мой господин своими строгими повелениями и наставлениями помогает мне от них избавиться. Я буду служить ему, как верная собака или лошадь! И я клянусь, что, если он умрет, я перестану принимать пищу и умру, недостойная рабыня, на его могиле как верная собака.
Ангтун упала ниц в экстазе покаяния. Патриарх довольно улыбался: сумели незапланированную ситуацию использовать самым лучшим образом, чтобы повлиять на нравственность народа и знати. Народ
