— Мы с ребятами сегодня утром повезем большую часть гостей на конную прогулку, но несколько человек всегда отстают и возвращаются. Если ты будешь одна в комнате или в домике, а гость вернется, уходи.
— Я могу справиться…
Он прервал ее:
— Таково правило. Будь готова через полчаса.
Она как раз сняла последний блин со сковороды, когда Джек Лэндер спустился вниз.
— Доброе утро, — проворчал он и принюхался.
— Доброе утро.
— Сто лет женщина не готовила на этой кухне.
Подружиться с Джеком, а потом причинить ему боль, казалось коварством и подлостью. Она подала ему тарелку, а сама искала предлог, чтобы уйти с кухни.
— Моя жена обычно пекла блины каждое утро. Городская девчонка, как и ты.
Она знала. Арчи называл Каролину орхидеей, которую он нашел на цветущем пастбище.
— Мне нужно сбегать наверх и немного прибраться перед отъездом на ранчо.
Учитывая то, как присутствие Патрика действует на нее, Лианна решила наводить порядок в его комнате, когда его нет.
Фотографии в рамках стояли в ряд на комоде. Еще с десяток было засунуто под раму зеркала. Испытывая любопытство и небольшую зависть, потому что у нее не было детских снимков, она подошла поближе, чтобы рассмотреть темноволосых, черноглазых мужчин.
Она узнала Джека и Калеба и догадалась, что двое других — младшие Лэндеры, о которых писала Каролина. Один держал приз за состязание в родео, другой был одет в берет и плащ выпускника колледжа. Все были похожи: красивые, смуглые, черноволосые и черноглазые, но черты лица Патрика были более классическими, тело более поджарым, волосы скорее темно-каштановые, чем черные.
Семья Патрика. Расстроит ли их открытие, что Патрик им только сводный брат? Вряд ли. Ведь они всю жизнь вместе.
Лианна отвернулась от фотографий и стала заправлять постель. На лестнице послышались шаги. Она быстро сунула подушку на место и расправила складки на покрывале.
Патрик вошел в комнату.
— Лианна, если ты собираешься поиграть с простынями мужчины, следует дождаться, когда он присоединится к тебе.
Она не могла придумать, что ответить.
— Я… не буду тебе мешать.
Он взялся за пуговицы своей рубашки, и она чуть не проглотила язык. Очевидно, раздеваться перед женщинами для него привычное дело.
— Дай мне время принять душ и побриться, и поедем. Хочешь присоединиться ко мне, малышка?
От его дразнящей улыбки и лукавого блеска в глазах у нее закружилась голова. Лианна попыталась взять себя в руки.
— Прибереги свой шарм для гостей, ковбой. Я не собираюсь терять от тебя голову. — Она обогнула кровать и направилась к двери.
Патрик преградил ей путь.
— Только не говори мне, что не любишь пофлиртовать. Все парни на вечеринке из кожи вон лезли, чтобы привлечь твое внимание.
— И как это ты смог увидеть из-за кучи женщин, свалившихся к твоим ногам?
— Мне послышалось или ты ревнуешь?
Разве? Разумеется, нет.
— Прочисти уши.
Он усмехнулся:
— У тебя на все есть ответ?
— А это плохо?
— Мне нравится. — Он взялся за бляху своего ремня. Он что, намеревается раздеваться прямо перед ней? — А теперь брысь отсюда, если только не собираешься потереть мне спинку. Мы опаздываем.
Она влетела в свою комнату и прижала холодные ладони к горячим щекам. По ту сторону двери Патрик раздевается, обнажая свое смуглое тело.
Раньше она прекращала любые отношения прежде, чем они вступали в опасную фазу. В этот раз она не может убежать. Ее долг перед Арчи — остаться и довести дело до конца.
Хорошо, что он умеет обращаться с маленькими мальчиками, подумал Патрик.
Его первым делом в воскресенье утром было определить лошадь для каждого гостя. Обычно это не представляло затруднений, но сегодня один маленький упрямец захотел заполучить единственного коня на ранчо, который был настырнее, чем он сам.
— Тим, тебе придется отвечать за свою лошадь всю неделю. Диабло ужасно капризный. Поверь мне — он совсем не то, что тебе нужно. — При одной мысли о Тиме, чистящем копыта Диабло, Патрика прошиб холодный пот.
— Нет, то. — Нижняя губа мальчишки выпятилась и задрожала.
Патрик попытался придумать, как бы так умудриться сказать «нет» восьмилетнему мальчику, чтобы он понял и не разревелся.
Мальчуган топнул ножкой и сморщился.
— Я хочу этого.
— Этот несговорчив, Тим.
Патрик обернулся. Лианна опять подкралась к нему. Как женщина это делает? Она двигается так же бесшумно, как те привидения, от которых она в восторге.
Она легонько похлопала Диабло и погладила белую полоску у него на морде, изящно уклонившись от попытки коня куснуть ее.
— Мне все равно, — упрямился мальчик. — Он большой, а я хочу лошадь больше, чем у моей сестры.
Лианна почесала Диабло за ушами и погладила шею Апполузы, завоевав тем самым ее преданность.
— Тогда нам придется спросить Патрика, есть ли на ранчо большой конь, с которым не так трудно справиться.
Удовольствие, с каким она гладила животное, сбило мысли Патрика на неправильный путь. Вернув их обратно, он попытался думать о лошадях, а не о мягких руках и их нежном прикосновении или о том, как он чуть было не поцеловал ее сегодня утром в своей комнате. Та их шутливая пикировка завела его, как никогда.
Черт, да что это с ним?
— Вот что, малыш, если ты считаешь, что справишься, я посажу тебя на самую большую лошадь.
Тим выпятил свою тощую грудь.
— Конечно, смогу.
— Что ж, идем. — Он подвел мальчика и Лианну к пастбищу, открыл ворота и свистнул.
Двадцатилетний, уже ушедший на пенсию тягловый конь Голиаф навострил уши и притрусил прямо к ним. Он был таким высоким, что Патрик с трудом виднелся поверх его холки, а Тим мог пройти у него под брюхом, почти не пригибаясь.
Тим долго и неуверенно разглядывал его, а потом радостно завопил и запрыгал, размахивая руками. Большинство лошадей шарахнулись бы, но Голиаф лишь покосился на мальчишку и принялся щипать траву. Несмотря на размеры, Голиаф был самой спокойной лошадью на ранчо.
Лианна прикусила нижнюю губку. Беззвучный смех, сияющий в ее глазах, поразил Патрика. Как, черт возьми, он мог подумать, что она чопорная зануда?
Легкий толчок морды Голиафа ему в спину едва не сбил его с ног.
Он попытался незаметно поправить джинсы и прочистил горло.
