— Когда-нибудь, — сердито заметила Гермиона, — ты прочтешь 'Историю Хогвартса', и, может быть, это напомнит тебе, что в Хогвартсе телепортация невозможна. Даже Волдеморт не смог бы заставить тебя вылететь из твоей спальни.
— Ты не покидал свою кровать, дружище, — сказал Рон. — Я видел, как ты метался в ней, это было за минуту до того, как я тебя разбудил.
Гарри опять стал расхаживать по комнате, размышляя. Все, что они говорили, не просто успокаивало, в этом был смысл… Машинально он взял с тарелки на кровати сэндвич и начал жадно его есть.
'Никакое я не оружие', — думал он. Его сердце наполнилось радостью и облегчением. Он уже хотел присоединиться к остальным, когда услышал, как Сириус протопал мимо их спальни в комнату Клювокрыла, напевая 'Спи спокойно, Милый гипогрифф'.
И как он только мог помыслить о возвращении на Привет Драйв на Рождество? Радость Сириуса, что дом был опять полон людей, и особенно, что Гарри вернулся, оказалась заразительной. Он больше не был тем угрюмым хозяином, каким он был летом. Теперь Сириус старался, чтобы всем все понравилось, чтобы они чувствовали себя здесь лучше, чем в Хогвартсе. Поэтому он усердно трудился перед Рождеством, убирая и украшая дом не без их помощи, так что когда они отправились спать накануне Рождества, дом было практически не узнать. На матовых люстрах больше не было паутины, а свисали гирлянды из золотого и серебряного дождика; волшебный снег блестел сугробами на изношенных коврах, а большая Рождественская елка, полученная от Мундунгуса и украшенная живыми феями, заслонила собой генеологическое[VAN22] древо Сириуса. Даже на чучельные головы эльфов в холле на стене были надеты шапочки Деда Мороза и бороды.
Гарри проснулся рождественским утром и обнаружил гору подарков рядом со своей кроватью, пока Рон уже наполовину распаковал свою, выглядевшую немного внушительнее.
— Отличный урожай, — проинформировал он Гарри сквозь гору бумаги. — Спасибо за Компас для Метлы, он просто отличный, это гораздо лучше, чем подарок Гермионы… она презентовала мне распределитель домашнего задания.
Гарри проинспектировал свои подарки и нашел один с почерком Гермионы на нем. Она тоже подарила ему книгу, которая была похожа на дневник, но когда он открыл ее, она громко проговорила: 'Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня'.
Сириус и Люпин подарили Гарри отличную серию книг под названием 'Практическая защита мага и ее использование против Темных Сил' с великолепными двигающимися иллюстрациями для всех заклинаний и контрзаклятий[VAN23], которые в ней описывались. Гарри с нетерпением пролистал первый том. Он понял, что этот подарок будет очень полезным для Защиты от Темных Сил. Хагрид прислал меховой коричневый кошелек с клыками, который, по идее, должен был защищать свое содержимое от воров, но воспротивился и попыткам Гарри положить туда деньги, пытаясь откусить пальцы. Маленькая модель Молнии была подарком от Тонкс. Гарри наблюдал, как она летала по комнате, и мечтал, чтобы у него была метла натуральных размеров. Рон подарил ему огромную коробку 'Бобов с Любым Вкусом', мистер и миссис Уизли — уже ставший традиционным вязаный свитер и несколько пирогов с мясной начинкой, а Добби какую-то жуткую картину, которую, как подозревал Гарри, нарисовал сам эльф. Он только попробовал перевернуть ее, надеясь, что вверх тормашками она бы выглядела лучше, когда с громким хрустом Фред и Джордж проявились прямо на его кровати.
— С Рождеством, — поздравил Джордж. — Не ходите вниз пока.
— Почему? — спросил Рон.
— Мама опять плачет. — вздохнул Фред. — Перси прислал свой свитер назад.
— Даже без записки. — Добавил Джордж. — Даже не спросил, как папа, или что-то в этом роде.
— Мы пытались ее успокоить. — Фред придвинулся поближе к Гарри, чтобы посмотреть на его портрет. — Я сказал, что Перси — не что иное[VAN24], как возомнившая о себе куча крысиного помета.
— Не сработало, — Джордж сунул в рот Шоколадную Лягушку. — Люпин взял на себя заботу о ней. Будет лучше, если он сумеет ее развеселить, прежде чем мы спустимся на завтрак.
— А это что такое? — Фред указал на картину Добби. — Похоже на гиббона с двумя черными глазами.
— Это Гарри! — Джордж уставился на заднюю сторону картины. — Вот здесь написано!
— Очень похоже, — хихикнул Фред. Гарри бросил в него своим дневником-напоминалкой, который ударился об стену, упал на пол и радостно провозгласил:
— Сделал дело — гуляй смело.
Они встали и оделись, слушая, как обитатели дома желали друг другу Веселого Рождества. По дороге вниз они встретили Гермиону.
— Спасибо за книжку, Гарри, — приветливо сказала она. — Я уже давно хотела 'Новую Теорию Нумерологии'. И те духи очень необычны, Рон.
— Всегда пожалуйста, — сказал Рон. — А это зачем? — добавил он, кивнув на аккуратно запакованный подарок в ее руках.
— Для Кричера! — ответила Гермиона
— Я надеюсь, что это не одежда! — предупредил ее Рон. — Ты же помнишь, что сказал Сириус: Кричер слишком много знает, мы не можем освободить его!
— Это не одежда, — промолвила Гермиона, — хотя, если б у меня была такая возможность, я бы дала ему что-нибудь вместо той грязной старой тряпки. Это стеганое одеяло, я подумала, что оно украсит его спальню.
— Какую еще спальню? — прошептал Гарри, когда они проходили мимо портрета мамы Сириуса.
— Ну, Сириус сказал, что это в действительности на спальню не похоже, — ответила Гермиона. — Он спит под бойлером в буфете на кухн[VAN25].
Миссис Уизли была одна на первом этаже, когда они туда пришли. Она стояла у плиты, и когда она пожелала им веселого Рождества, можно было подумать, что у нее сильный насморк. Все отвели глаза в сторону.
— Так это спальня Кричера? — Рон указал на грязную дверь под буфетом. Гарри никогда не видел, чтоб она была открыта.
— Ага, — теперь Гермиона занервничала. — Эээ… я думаю, нам лучше постучаться.
Рон постучал в дверь костяшками пальцев, но ничего не услышал в ответ.
— Кричер наверняка шатается где-то наверху, — сказал он и без лишних раздумий открыл дверь. — Ух!
Гарри заглянул внутрь. Большую часть площади буфета занимал огромный и старинный бойлер, но на маленьком пространстве под трубами Кричер устроил себе что-то вроде гнезда. Всевозможные тряпки и вонючие старые одеяла беспорядочно лежали на полу, в середине была небольшая вмятина, которая указывала на место, где каждую ночь Кричер сворачивался клубочком. Тут и там валялись черствые корки хлеба и заплесневевший сыр. В дальнем углу поблескивали маленькие вещицы и монеты, которые, как догадался Гарри, Кричер спас от Сириуса во время летней уборки дома. Он смог сберечь и семейные фотографии в серебряных рамках, которые Сириус тогда выкинул. Стекло на многих из них треснуло, но маленькие черно-белые человечки, запечатленные на них[VAN26], все еще смотрели на него немного надменно, включая — внутри у него что-то сжалось — темноволосую женщину с тяжелыми веками, суд над которой он видел в Думоотводе Дамблдора: Беллатрикс Лестранж. Вероятно, это была любимая фотография Кричера. Он поставил ее впереди всех и неуклюже залепил стекло скотчем.
— Я думаю, что мне просто надо оставить подарок тут. — Гермиона аккуратно положила подарок на тряпки и покрывала и тихо закрыла дверь. — Он его позже найдет, все будет отлично.
— Слушайте, — сказал Сириус, появляясь из кладовой с большой индейкой, когда они закрыли за собой дверь буфета, — кто-нибудь видел Кричера?
— Я не видел его с того вечера, как вернулся сюда, — ответил Гарри. — Ты приказал ему выйти из кухни.
— Ага, — нахмурился Сириус. — Ты знаешь, наверное. я его тоже тогда видел в последний раз… прячется где-нибудь наверху.
— Он же не мог уйти, правда? — спросил Гарри. — Ну, когда ты сказал «вон», может он подумал, что
