«Благородный спорт», как называл его дядя Вернон, сделал Дудли еще более огромным, чем он казался Гарри в начальной школе, когда он служил первой боксерской грушей юного Дурслея.
Гарри больше не боялся кузена, однако соседские дети опасались его так же, как и отъявленного хулигана Поттера, о котором было доподлинно известно, что он посещает центр безопасности святого Брута для неисправимых малолетних преступников.
Гарри, стоявшему в тени дерева вдруг захотелось, чтобы банда Дудли заметила его, чтобы они тогда стали делать? Бросились и начали бить? Как бы повел себя Дудли, оказавшись перед дилеммой — остаться крутым в глазах своих приятелей и хорошенько отделать Гарри, или изо всех сил пытаться избежать конфликта, памятуя о волшебной палочке в руках кузена.
Давайте же… оглянитесь… я здесь совсем один…подходите и начинайте…
Ему необходимо было выпустить часть своего раздражения наружу, он бы показал этим дегенератам, когда-то превратившим его жизнь в кромешный ад.
Их голоса уже замерли вдали, а Гарри все не мог пошевелиться, скрытый под тенью деревьев. Я делаю так, как ты хочешь, Сириус, тупо подумал Гарри. Не тороплюсь, держу свой нос в чистоте, делаю все в противоположность тому, что сделал бы ты.
Гарри потянулся и отряхнул брюки. Тетя Петуния и дядя Вернон всегда считали, что, когда бы Гарри не пришел домой — это уже слишком поздно, а позднее возвращение грозило Гарри ночью, проведенной запертым в сарае. С другой стороны, когда бы их милый Дудли не возвращался с прогулок, это всегда было вовремя. Поэтому Гарри зевнул и направился к воротам парка.
Дома на Магнолийной улице, как и на Бирючиновой Аллее стояли огромные и квадратные, с идеально подстриженными лужайками, и все они принадлежали таким же идеально большим и квадратным владельцам, в точности похожими на дядю Вернона. Гарри любил вечера, когда окна домов задернуты шторами и светятся в темноте, подобно драгоценные камни. И своим появлением на приличной улице в это время Гарри никому не доставлял хлопот. Он ускорил шаг, и на полпути к дому вновь увидел банду Дудли, они стояли под фонарем и что-то живо обсуждали. Гарри отступил в тень большого куста сирени.
— … он визжал, как свинья, правда? — сказал Малколм и заржал.
— Хороший правый хук, Большой Д, — поддакнул Пирс.
— Ладно, значит завтра в тоже время? — спросил Дудли.
— Соберемся у меня, предки свалили, — предложил Гордон.
— Тогда до завтра, — махнул рукой Дудли.
— Пока, Дуд!
— Увидимся, Большой Д!
Гарри подождал, пока вся банда разошлась. Выйдя из-за куста, он быстрым шагом нагнал Дудли, беззаботно насвистывающего что-то немузыкальное.
— Эй, Большой Д!
Дудли резко обернулся.
— А, — проворчал он. — Это ты…
— И как давно ты стал Большим Д? — поинтересовался Гарри.
— Ох, заткнись, — прохрипел Дудли.
— Крутая кликуха, — Гарри теперь шагал рядом с кузеном. — Но для меня, ты всегда останешься Лимпопусиком Дудличкой.
— Я сказал, заткнись, — ветчино-подобные руки Дудли сжались в кулаки.
— А разве твои друзья не знают, как зовет тебя твоя мамочка?
— А ну, заткнись…
— Эй, ты же не предлагаешь ей заткнуться, когда она называет тебя Пупсик или Мусик-Пусик. Если нет, значит, и я могу называть тебя так же.
Дудли ничего не ответил, на его лице отразилась внутренняя борьба, уж очень он хотел врезать Гарри, и не сделать это — требовало огромного самообладания.
— Так кого же вы отделали сегодняшним вечером? — спросил Гарри, усмехаясь. — Еще одного десятилетнего? Я же знаю, что это вы избили Марка Эванса пару дней назад.
— Он сам напросился, — зарычал Дудли.
— Да ты что!
— Он надерзил мне…
— Да? Он что, сказал, что ты похож на свинью, которая встала на задние ноги? Если так, то это не дерзость, Дуд, это истинная правда…
Желваки Дудли задергались. Гарри почувствовал удовлетворение, приведя кузена в ярость, и как будто избавился от части своего плохого настроения. Они свернули в проулок, между Магнолийной улицей и Глициновым переулком, где Гарри впервые увидел Сириуса. Это было пустынное тихое место, куда не доходил даже свет уличных фонарей. Звук шагов приглушался с одной стороны стенами гаражей, а с другой — высоким забором.
— Думаешь, если у тебя есть эта вещичка, то ты уже крутой? — произнес вдруг Дудли.
— Какая вещичка?
— Та, что ты прячешь за поясом.
Гарри снова ухмыльнулся.
— Думаешь, ты не настолько туп, как выглядишь, да Дуд? Наверное, не настолько, иначе ты не смог бы идти и говорить одновременно.
Гарри достал палочку, краем глаза наблюдая за Дудли.
— Ты не посмеешь, — взвизгнул Дудли. — Я знаю, что нет. Иначе тебя отчислят из твоей сумасшедшей школы.
— А откуда ты знаешь, что они не изменили правила?
— Нет, они бы никогда…
Гарри мягко усмехнулся.
— Да у тебя кишка тонка сделать это, — закричал Дудли.
— Прими во внимание, что кишка тонка у тебя, если за твоей спиной нет прикрытия из четверых твоих приятелей-идиотов. Сколько было парнишке, которого вы сегодня побили? Десять? А может семь? Или шесть? Конечно, никак не больше, иначе ты бы наделал в штанишки от страха.
— К твоему сведению, ему было шестнадцать, и он был в отключке целых двадцать минут, после того, как я с ним закончил. Кстати, он был вдвое больше и тяжелее тебя. А ну убери эту штуку, а то я пожалуюсь папе!
— Побежишь к папочке? Его пупсик чемпион испугался противной палочки Гарри?
— А вот по ночам ты не так смел, а?
— К твоему сведению, сейчас ночь, обычно так мы называем темное время суток.
— Я имею ввиду, когда ты в кровати!
Он остановился, и на его лице заиграло торжествующее выражение.
— Что ты подразумеваешь под тем, что я не так храбр, когда я в кровати? — спросил Гарри, приведенный в полное замешательство. — Я что, по-твоему, могу испугаться подушки или еще чего-нибудь подобного?
— Ох, да ладно, я слышал тебя этой ночью, — произнес Дудли. — Ты говорил во сне. Стонал.
— Что это значит? — Гарри похолодел, живот снова скрутило. Вчера ему снова приснилось кладбище.
Дудли резко рассмеялся, а затем заныл высоким голоском.
— Не убивайте Седрика! Не убивайте Седрика! Кто этот Седрик? Твой дружок?
— Ты врешь, — автоматически ответил Гарри. Но его губы пересохли. Он знал, что Дудли не лгал, откуда бы иначе он узнал о Седрике?
— Папа! Помоги мне, папа! Он собирается меня убить, папа! Фу!
— А ну, заткнись, — спокойно произнес Гарри. — Закрой свой поганый рот, Дудли, я тебя предупреждаю!
— Папочка помоги мне! Мамочка, помоги мне! Он убил Седрика! Он идет ко мне!..Эй, не направляй эту штуку на меня!
