можешь знать, учитывая то, что наш отец сопровождал его в суд, у Поттера было дисциплинарное слушание перед всем Уизенгэмотом, и показал он себя не слишком хорошо. Его отпустили по чисто техническим особенностям, но если ты спросишь меня и множество других людей, я отвечу, что считаю его виновным.

Если ты боишься порвать все связи с Поттером — я знаю, он бывает неуравновешенным, и к тому же, склонным к насилию — но если тебя беспокоит именно это, или что-то в поведении Поттера настораживает тебя, я советую обратиться к Долорес Умбридж, несомненно восхитительной женщине, которая, я знаю, будет счастлива помочь тебе.

Все это предшествует остальной части моего совета. Как я намекал выше, власть Думбльдора в Хогвардсе скоро закончиться. Твоя преданность, Рон, должна распространяться не на него, а на школу и Министерство. Мне прискорбно слышать, что профессор Умбридж сталкивается с непониманием персонала Хогвардса в проведении реформ, так желаемых Министерством (со следующей недели, у нее это будет получаться гораздо легче — смотри завтрашний «Ежедневный Пророк»!). Я должен сказать только, что студенты, проявившие желание помочь профессору Умбридж, в ближайшие годы смогут добиться очень высокого положения Старосты Школы!

Мне жаль, что не удалось видеться с тобой чаще этим летом. Мне доставляет боль, критиковать наших родителей, но боюсь, что не смогу больше жить под одной с ними крышей, пока они путаются с опасной компанией Думбльдора. (Если будешь писать маме, ты должен сказать ей, что некий Стургис Падмор, большой друг Думбльдора, отправлен в Азкабан за попытку проникновения в Министерство. Возможно это откроет им глаза на то, с какими преступниками они за одно). Я считаю, мне повезло избежать позорного клейма сотрудничества с такими людьми — Министр не мог бы быть более благодарным мне — и я надеюсь, Рон, ты не поддашься тлетворному влиянию нашей семьи. Я искренне надеюсь, что в свое время, они осознают, как ошибались, и я, конечно же, приму их извинения, когда этот день наступит.

Пожалуйста, серьезно подумай над всем, что я тебе сказал, особенно в отношении Гарри Поттера, и вновь поздравляю тебя со званием старосты.

Твой брат,

Перси.

Гарри поднял глаза на Рона.

— Ну, — он старался говорить так, будто воспринял написанное, как шутку. — Если ты хочешь…эээ… как там? — он сверился с письмом. — О, вот оно… порвать связь со мной, я клянусь, что не стану применять насилие.

— Отдай, — Рон протянул руку. — Он… — отрывисто произнес Рон, разрывая письмо пополам. — Самый большой… — разрывая на четвертинки. — В мире… — разрывая на восемь частей. — Подонок.

И выкинул клочки письма в огонь.

— Давай, нам нужно покончить с этим до рассвета, — сказал он Гарри, подтягивая к себе эссе для профессора Зловестры.

Гермиона смотрела на Рона со странным выражением лица.

— Ох, давай их сюда, — внезапно сказала она.

— Что? — удивился Рон.

— Дай их мне, я просмотрю, и все исправлю, — ответила она.

— Ты серьезно? Ах, Гермиона, ты спасла мне жизнь, — воскликнул Рон. — Что я могу…?

— Что ты можешь сказать, так это «Мы обещаем, что никогда не станем так затягивать с домашними заданиями», — ответила Гермиона, протянув обе руки за их эссе.

— Миллион благодарностей, Гермиона, — слабым голосом поблагодарил Гарри, отдавая ей свое эссе, затем откинулся в кресле, потирая глаза.

Было уже заполночь, и в комнате отдыха не осталось никого, кроме них и Косолапсуса. Слышался только скрип Гермиониного пера, вычеркивающего целые предложения из их эссе, и шорох страниц, когда она сверялась с разбросанными по столу учебниками. Гарри был опустошен, желудок свело от боли, но это не имело отношение к усталости, все было из-за письма, съеживавшегося сейчас в огне.

Он знал, что половина людей в Хогвардсе, считало его, если не сумасшедшим, то, по крайней мере, очень странным, знал и то, что «Ежедневный Пророк» долго обливал его грязью, но было что-то в письме Перси, посоветовавшего Рону не только порвать с ним всякую связь, но и донести на него Умбридж, что делало это положение совершенно реальным. Он знал Перси четыре года, оставался в его доме на каникулы, делил с ним палатку во время Мирового Турнира по Квидитчу, и даже получил от него высшие оценки на Тремудром Турнире в прошлом году, а теперь оказалось, что Перси думает о нем, как о неуравновешенном и, возможно, жестоком человеке.

На него накатила волна симпатии к крестному, наверное, только Сириус мог по-настоящему понять его чувства, так как сам находился в точно такой же ситуации. Почти все в колдовском мире считали Сириуса опасным убийцей и прислужником Вольдеморта, и ему пришлось прожить с этим четырнадцать лет…

Гарри моргнул, он только что увидел в огне нечто, чего там совсем не должно было быть. Что-то вспыхнуло и мгновенно исчезло. Нет… этого не может быть… он просто вообразил себе, потому что думал о Сириусе…

— Хорошо, теперь перепиши, — сказала Гермиона Рону, подталкивая к нему эссе, испещренное ее исправлениями. — Потом добавишь заключение, которое я написала тебе вот здесь.

— Гермиона, честно, ты самый чудесный человек, какого я знаю, — ответил Рон. — И если я когда- нибудь еще нагрублю тебе…

— …то я узнаю, что ты вернулся в свое нормальное состояние, — сказала Гермиона. — Гарри, твое эссе в порядке, кроме вот этого кусочка в самом конце, думаю, что ты ослышался, Европу покрывает лед, а не мед…Гарри?

Гарри сполз со своего кресла, и стоя на коленях на подпаленном изношенном коврике, уставился на пламя.

— Эээ… Гарри? — с сомнением в голосе спросил Рон. — Ты чего там делаешь внизу?

— Я только что увидел в камине голову Сириуса.

Он отвечал спокойно, в конце-концов, он уже видел Сириуса в этом самом камине в прошлом году, и даже говорил с ним. Однако, он все же не был до конца в этом уверен …. Слишком быстро оно исчезло…

— Голову Сириуса? — повторила Гермиона. — Ты хочешь сказать, как, когда он захотел поговорить с тобой во время Тремудрого Турнира? Но он же не может сделать этого сейчас, это было бы слишком… Сириус!

Она открыла от удивления рот, уставившись в камин, Рон выронил перо. Посреди танцующего пламени появилась голова Сириуса, длинные черные волосы свисали вокруг ухмыляющегося лица.

— Я уж думал, что вы пойдете спать до того, как исчезнут все остальные, — сказал он. — Я проверял каждый час.

— Ты выскакивал из огня каждый час? — спросил Гарри с полуулыбкой.

— Всего на пару секунд, чтобы проверить, чист ли путь.

— А что, если бы тебя заметили? — встревожено спросила Гермиона.

— Ну, думаю, девочка…первогодка, если по ней судить…. может быть увидела меня мельком, но не волнуйся, — быстро добавил Сириус, когда Гермиона закрыла рот рукой. — Я исчез в ту же секунду, как она обернулась и, спорю, она решила, что я причудливой формы полено или что-то в этом духе.

— Но, Сириус, это ужасно рискованно… — начала Гермиона.

— Ты говоришь, как Молли, — прервал ее Сириус. — Это была единственная возможность ответить на письмо Гарри без шифровки… а шифр легко можно разгадать.

При упоминании Гарриного письма, Гермиона и Рон уставились на него.

— Ты не сказал, что писал Сириусу! — осуждающе молвила Гермиона.

— Я забыл, — ответил Гарри, и это была истинная правда, от встречи с Чу в Совяльне, все мысли повылетали из его головы. — Не смотри на меня так, Гермиона, никто бы не смог извлечь из письма какую- нибудь секретную информацию, правда, Сириус?

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату