воспитали, что после них сарай Уизли пахнет просто замечательно…
Гарри схватил Джорджа. Анжелина, Алисия и Кэйти объединили усилия, чтобы не дать Фрэду кинуться с кулаками на открыто хохочущего Малфоя. Гарри оглянулся в поисках мадам Хуч, но та все еще распекала Крэбба за незаконную атаку Нападалой.
— А может, — злобно глянул в его сторону Малфой. — Ты помнишь запах дома своей матери, Поттер, и вонь свинарника Уизли тебе его напоминает…
Гарри больше не удерживал Джорджа — в следующую секунду они оба рванули к Малфою. Его даже не заботило то, что за ними наблюдают учителя — все что он хотел, это утопить Малфоя в его же крови; не став возиться с палочкой, он размахнулся кулаком, в котором до сих пор сжимал Проныру и изо всех сил заехал им в живот Малфоя.
— Гарри! ГАРРИ, ДЖОРДЖ! НЕТ!
Закричали девочки, послышался вопль Малфоя, проклятия Джорджа, свисток и рев толпы, но его это уже не волновало. Он, наверное, забил бы Малфоя до смерти, но кто-то заорал рядом: Импедимента! — и сила Заклинания отбросила Гарри назад.
— Да что такое ты творишь? — кричала взбешенная мадам Хуч на Гарри, поднимающегося на ноги. Именно она поразила его Спотыкальным Проклятием; в одной руке мадам Хуч держала свисток, в другой — палочку; неподалеку валялась ее метла. Малфой, с разбитым в кровь носом скрючился на земле, постанывая и хныча; Джордж ощупывал языком разбитую губу; Фрэда все еще удерживали трое Охотников, а сзади хихикал Крэбб. — Никогда не видела такого возмутительного поведения… марш в замок, вы оба, идите прямиком к главе факультета! Живо!
Гарри с Джорджем развернулись на каблуках и удались с поля, молча сопя. Вой и улюлюканье толпы становились все слабее, пока не исчезли вовсе и, шагая по Вестибюлю, они уже не слышали ничего, кроме собственных шагов. Гарри почувствовал, как в правой, сжатой в кулак руке, которой он заехал Малфою по челюсти, что-то барахтается — между пальцами торчали серебряные крылышки Проныры, пытающегося вырваться на волю.
Не успели они дойти до кабинета профессора МакГонаголл, как её быстрые шаги раздались у них за спиной. Мертвенно бледная от ярости, она дрожащими руками рывком сдернула с шеи гриффиндорский шарф.
— Внутрь! — сердито бросила она, указывая на дверь. Гарри с Джорджем вошли. МакГонаголл прошагала к своему столу, и, дрожа от злости, швырнула гриффиндорский шарф на пол.
— Ну? — спросила она. — Первый раз вижу такую позорную выходку! Двое на одного! Объяснитесь!
— Малфой нас спровоцировал, — сухо отрапортовал Гарри.
— Спровоцировал? — взревела профессор МакГонаголл, с такой силой ударив кулаком по столу, что клетчатая жестянка полетела вниз, крышка отлетела в сторону и пол усеяли маленькие Пряничные Тритончики. — Он ведь проиграл, не так ли? Естественно, он захотел вас спровоцировать! Но что же такого, позвольте узнать, он сказал, что может оправдать ваши действия…
— Он оскорбил моих родителей, — сердито проворчал Джордж. — И маму Гарри.
— И вместо того, чтобы дождаться мадам Хуч, вы затеяли маггловскую драку? — рявкнула профессор МакГонаголл. — Вы вообще понимаете, что вы…
— Кхе-кхе.
Гарри с Джорджем обернулись. На пороге стояла Долорес Умбридж в зеленом пальто из твида, еще больше увеличивавшим ее сходство с жабой, и мерзко, зловеще улыбалась, отчего у Гарри возникло предчувствие неминуемого несчастья.
— Вам помочь, профессор МакГонаголл? — поинтересовалась она самым что ни наесть ядовито- медовым голоском.
Кровь прилила к лицу МакГонаголл.
— Помочь? — сухо повторила МакГонаголл. — Что Вы подразумеваете под помощью?
По-прежнему плотоядно улыбаясь, Умбридж вошла в кабинет.
— Ну, я подумала, что Вы были бы благодарны за небольшое дополнительное полномочие.
Гарри не удивился бы, если бы ноздрей профессора МакГонагалл посыпались искры.
— Вы подумали неправильно, — она повернулась к Умбридж спиной. — А теперь послушайте меня внимательно, вы оба. Мне наплевать, как спровоцировал вас Малфой, мне наплевать на то, что он оскорбил всех членов ваших семей. Ваше поведение было отвратительным, и каждому из вас я назначаю неделю наказаний! И не смотрите на меня так, Поттер, вы заслужили это! И если еще раз один из вас выкинет такой…
— Кхе-кхе.
Профессор МакГонаголл закрыла глаза, словно молила о долготерпении, и вновь повернулась лицом к Умбридж.
— Да?
— Думаю, они заслуживают больше, чем просто наказание, — широко улыбнулась Умбридж.
Глаза профессора МакГонаголл расширились.
— Но, к сожалению, — скривившись, словно от зубной боли, ответила она. — Я решаю, что достаточно, пока они учатся в моем Колледже, Долорес.
— В данном случае, Минерва, — Умбридж самодовольно улыбнулась. — Думаю, тебе придется выслушать мои взгляды на взыскание. Ну где же оно? Корнелиус только что прислал мне… — она притворно хихикнула, роясь в сумке. — Министерство только что отправило…ах, ну вот…
Она извлекла пергаментный свиток и развернула, прочистив горло перед тем, как начать чтение.
— Кхе-кхе…Декрет об Образовании под номером Двадцать Пять…
— Только не это! — с негодованием воскликнула профессор МакГонаголл.
— Пожалуй, что так, — сказала Умбридж, продолжая улыбаться. — Собственно говоря, Минерва, именно Вы навели меня на мысль об очередной поправке… помните, как Вы надавили на меня, когда я пыталась воспрепятствовать повторному формирования Гриффиндорской Квиддитчной команды? Вы нажаловались Думбльдору, и он настоял на том, чтобы команда вновь позволили играть. Боюсь, в этот раз вам не удастся это уладить. Я поговорила с Министром, и он согласился со мной на тот счет, что Верховный Инквизитор имеет право наказывать учеников за проступки иначе у него… то есть у меня… будет меньше влияния, чем у остальных учителей! И, надеюсь, теперь вы видите, Минерва, как права я была, когда хотела запретить восстановление Гриффиндорской команды! Ужасные нравы… ах да, я хотела зачитать наш поправку…кхе-кхе… «Впредь Верховный Инквизитор получает полномочия по всем наказаниям, санкциям и лишениям привилегий, даже возложенных другими членами преподавательского состава. Подписано Корнелиусом Фуджем, Министром Магии, кавалером Ордена Мерлина первой степени и так далее».
Она скатала пергамент и убрала обратно в сумку, ни на секунду не прекращая улыбаться.
— Итак… Думаю, мне придется навсегда отстранить этих двоих от игр в Квиддитч, — сообщила Умбридж, переводя взгляд с Гарри на Джорджа и обратно.
Проныра в руке Гарри неистовство вырывался наружу.
— Отстранить? — выдавил Гарри, и его голос прозвучал удивительно издалека. — От Квиддитча… навсегда?
— Да, мистер Поттер, пожизненное отстранение от Квиддича не шутка, — Умбридж широко улыбнулась, наблюдая, какие чувства отражаются на лице Гарри. — Вы и мистер Уизли. И брата-близнеца этого молодого человека, думаю, тоже безопаснее будет отстранить — если бы не игроки его команды, уверена, он стер бы молодого мистера Малфоя в порошок. Естественно, придется конфисковать их метлы; они будут храниться в моем кабинете, чтобы я была уверена в том, что никто не посмеет игнорировать мое наказание. Но я вовсе не безрассудна, Минерва, — продолжила она, повернувшись к МакГонаголл, стоявшей, как ледяное изваяние. — И потому, разрешаю остальным членам команды продолжать играть, с их стороны не было проявлено никакого насилия. Что ж…всего вам хорошего.
И с видом предельного удовольствия на лице, Умбридж покинула кабинет, оставив после себя лишь зловещую тишину.
— Отстранили, — молвила Анжелина несчастным голосом, поздно вечером в комнате отдыха. —
