– Сиди спокойно или будешь еще страшнее, чем когда явился сюда, одичавший и косматый.
Он прокашлялся, вздохнул и спросил:
– Ты о ком?
Мать вместо ответа лишь свысока взглянула на него.
– Нет, я не видел Бригид сегодня утром, потому что пришел прямо сюда.
– После того как помылся и побрился. Хвала Богине! Поиск души – очень интимный акт, – начала верховная жрица спокойным размеренным тоном. – Чтобы успешно вернуть душу в тело, шаман должен построить мост из заботы и понимания между собой и пациентом. Если не ошибаюсь, вы с Бригид очень подружились, прежде чем к ней начала приходить разрушенная часть твоей души.
– Да, – сказал сын и кивнул.
– Это ведь Бригид нашла Эльфейм в ту ночь, когда та была ранена и ее чуть не убил дикий вепрь?
– Да.
– Именно Бригид привела тебя к телу Бренны?
– Верно, – ответил он. – Мама, я не...
– Подожди. – Она подняла руку, прерывая его. – Дай договорить, тогда сможешь спросить меня обо всем, о чем хочешь.
Он кивнул, ожидая и волнуясь.
«Много ли известно матери о том, что случилось прошлой ночью? Может, она собирается упрекнуть за то, что Бригид сводит меня с ума? Что?.. Неужели я сам так подумал?»
– Значит, вы с ней уже подружились, да? Я не ошибусь, если скажу, что ты очень уважаешь охотницу?
– Ты редко ошибаешься, мама.
Она улыбнулась его отражению и согласилась:
– Это верно. Теперь еще кое-что. После того как душа исцеляется, пациент... – Этейн покачала головой, видя, что Ку нахмурился. – Нет ничего плохого в том, чтобы быть пациентом. Твой дух был сломан и нуждался в исцелении. Поэтому ты стал пациентом. В этом нет ничего постыдного. Теперь я могу продолжать?
Он кивнул, хотя ему ужасно не нравилось это слово. Оно звучало так, будто воин стал инвалидом.
– После того как душа исцеляется, пациент – в данном случае ты – духовно меняется.
Кухулин выпрямился и удивленно заморгал. Материнский голос потерял свою бесстрастность. Ее теплая ладонь легла на его плечо.
– Ты заметишь, что становишься чувствительнее и энергичнее. Может расшириться твое восприятие действительности. – Избранная почувствовала, что плечи сына напряглись, и мягко погладила их. – Этот эффект может быть временным, но чаще остается навсегда. Ты всю жизнь будешь связан с шаманом, который привел твою душу домой.
– Но Бригид не шаманка.
– Верно, она не отправлялась в иной мир, чтобы испить из чаши Эпоны, но в крови кентаврийки течет шаманская сила. Если бы этого не было, то она никогда не сумела бы вернуть домой потерянную часть твоей души.
Кухулин встретил в зеркале взгляд матери.
– Спрашивай, – разрешила она.
– Бригид может стать верховной шаманкой?
– Только Эпона может дать ответ на этот вопрос, Кухулин.
– Тогда скажи, что ты думаешь об этом, мама.
Сын попытался ей улыбнуться, но зря. Напряженность, пронизывающая его тело, прочертила на лице воина четкие глубокие морщины.
– Она может, но это будет нелегко. Есть вероятность, что Бригид тогда будет жить в совершенном одиночестве-Избранная провела гребнем по волосам Ку, она расчесывала, укладывала их и продолжала говорить: – Ты знаешь, что взгляды ее табуна являются радикальными, возможно, даже опасными?
– Да, – коротко ответил он.
– Если бы ей пришлось стать верховной шаманкой, то она заняла бы место предводительницы табуна Дианны. Бригид выбрала другой путь. Я думаю, что она нашла в этом покой и счастье. Если ей придется оставить этот путь, то охотница вернется в мир, который осмысленно покинула, несмотря на то что ее убеждения решительно отличаются. Она была бы очень одинокой.
– А если она не будет одинока?
Мать ничего не ответила. Она продолжала тщательно, методично расчесывать ему волосы.
Не испугавшись ее молчания, Кухулин продолжал:
– Если рядом с ней появится кто-то, желающий разделить одиночество, поддержать ее убеждения. Кто-то, кто уважал бы и...
– И любил ее?
Он повернулся, посмотрел прямо на нее и спросил:
– То, что я чувствую, – это результат возвращения души?
– Что ты чувствуешь, сынок?
– Меня так сильно влечет к Бригид, что я не могу пережить, когда ее нет рядом! Сегодня утром я помчался бы прямо к ней, если бы не понял, что похож на одичавшего отшельника, спустившегося с гор, – невесело рассмеялся воин.
– Кентавры – магические и притягательные существа, – уклончиво сказала Избранная. – Они страстные и красивые. Душа человека, умноженная на силу лошади, – это действительно очень привлекает.
– Мама! Ты должна сказать мне. То, что я чувствую, – это временное помешательство, результат того, что охотница касалась моей души, или нечто большее?
– Только ты и Бригид можете решить это. Несмотря на все мое знание, я не могу предсказывать любовь. Связь, вызванная поиском души, редко перерастает в нечто большее, нежели глубокое взаимопонимание и уважение. – Мать улыбнулась сыну. – Похоже, что к охотнице ты чувствуешь нечто иное, гораздо большее.
– Гораздо, – еле слышно подтвердил он.
– Этого достаточно для того, чтобы попросить ее изменить свою жизнь? Ты хотел бы на ней жениться?
– Я не знаю!
Жрица прикоснулась к щеке сына и сказала:
– Мне бы хотелось, чтобы сейчас здесь был твой отец.
– Он скажет, что я сошел с ума.
– Он может, – улыбаясь, подтвердила мать.
– Я не знаю, что делать. – Кухулин положил ладонь на руку матери.
– Конечно не знаешь. Ты действительно не можешь решить это сам. Поговори с Бригид. Ты уже разделил с ней душу, неужели тебе сложно поделиться тайной своего сердца?
– По-моему, все происходит чересчур быстро. Слишком скоро после ухода Бренны.
– Мир не стоит на месте, Кухулин. Я чувствую, как приближается великое волнение. Возможно, теперь самое подходящее время для того, чтобы действовать быстро. – Она провела руками по волосам сына, задумчиво посмотрела на него, потом снова улыбнулась и сказала: – Закончили.
Он повернулся к зеркалу, отвел со лба только что подстриженные волосы, взял руку матери, поцеловал ее и поблагодарил:
– Спасибо.
– Иди искать свое будущее, сынок. – Верховная жрица сжала руку воина и слегка подтолкнула его к двери. – Знай, что мы с Эпоной благословляем тебя независимо от того, что ты выберешь.
