Гарри.
— Да не знаю я, какая-то карга из Министерства.
Мундунгус задумался, нахмурив брови.
— Мелкая такая. С бантом на башке.
Еще больше сморщившись, он добавил:
— Похожа на жабу.
Гарри уронил палочку. Та ударила Мундунгуса по носу, и на его брови полетели искры. Брови сразу же загорелись.
— Aguamenti! — закричала Гермиона, и из ее палочки вырвалась струя воды, накрыв зафыркавшего и закашлявшегося Мундунгуса.
Гарри подобрал палочку и увидел, что Рон и Гермиона изумлены не меньше, чем он сам. Шрамы на его правой руке снова засаднило.[16]
Глава двенадцатая — Магия — сила
Август тянулся медленно, неухоженная трава на площади Гриммо высыхала на солнце, пока не стала коричневой и ломкой. Никто не замечал жителей дома под номером 12, впрочем, и само здание тоже было скрыто от взглядов соседей. Магглы, живущие на площади Гриммо, уже давно привыкли к забавной ошибке в нумерации, вследствие которой за одиннадцатым номером сразу следовал тринадцатый.
Но теперь на площадь зачастили посетители, которых, казалось, очень интересовала эта аномалия. Редко выпадал день, чтобы один-два человека не появились на площади Гриммо и, прислонившись к ограде напротив одиннадцатого и тринадцатого домов, не всматривались в щель между ними. Шпионы все время менялись, но, видимо, их всех объединяла неприязнь к нормальной одежде. Многие лондонцы уже привыкли к эксцентрично одетым людям и не обращали на них внимания, но изредка некоторые прохожие оборачивались, удивляясь, как можно было вырядиться в плащи в такую жару.
Наблюдатели, похоже, получали мало удовольствия от дежурства. Время от времени некоторые оживленно вскакивали, как будто их что-то заинтересовало, но потом разочарованно отступали назад.
В первый день сентября людей, шпионящих в сквере, было больше, чем когда-либо. Полдюжины наблюдателей в длинных плащах молча и напряженно стояли, все так же пристально вглядываясь в дома номер одиннадцать и тринадцать, но то, чего они так долго ждали, оставалось для них неуловимым. Когда вечер подошел к концу и неожиданно впервые за много недель хлынул холодный дождь, наступил один из таких непонятных моментов, когда казалось, что они заметили что-то интересное. Человек с искривленным лицом указал пальцем на что-то, и его приземистый бледный спутник вскочил, но минуту спустя они разочарованно вернулись в прежнее состояние бездействия.
Тем временем Гарри вошел в гостиную дома номер двенадцать. Он чуть не упал, когда аппарировал на ступеньку прямо перед входной дверью, и теперь думал, что Упивающиеся смертью могли заметить его мельком показавшийся локоть. Осторожно закрыв за собой входную дверь, он снял мантию- невидимку и, сжимая в руке украденный номер «Ежедневного пророка», поспешил по темному коридору, ведущему в подвал.
Его, как обычно, встретил тихий шепот «Северус Снейп» и прохладный порыв ветра, и Гарри на мгновение потерял дар речи.
— Я не убивал тебя, — произнес он, как только опять смог говорить, и не дышал, пока фантом рассыпался в пыль. Гарри прошел половину пути от лестницы к кухне, чтобы оказаться вне досягаемости слуха миссис Блэк, и, отряхнувшись от пыли, сказал:
— Я принес новости, и они вам не понравятся.
Кухню было практически не узнать. Теперь все поверхности сияли. Медные горшки и сковороды были начищены до радужного блеска; деревянная столешница блестела. Сервиз и бокалы, уже приготовленные к ужину, мерцали в свете весело пылающего огня, на котором медленно кипел котёл. Но ничто в комнате не изменилось так разительно, как домовой эльф, который сейчас торопился к Гарри, одетый в белоснежное полотенце. Волосы в его ушах были чистыми и мягкими, будто вата. Медальон Регулуса подскакивал на худой груди.
— Разуйтесь, пожалуйста, мастер Гарри, и вымойте руки перед обедом, — проворчал Кричер, подхватывая мантию- невидимку и неуклюже вешая её на крюк на стене — рядом с несколькими старомодными мантиями, которые явно были недавно выстираны и выглажены.
— Что случилось? — предчувствуя недоброе, спросил Рон. До этого он и Гермиона сосредоточенно изучали стопку небрежно исписанных листов и нарисованных от руки схем, которыми был завален конец длинного кухонного стола. Но теперь они смотрели на Гарри, который быстрыми шагами подошёл к ним и бросил газету поверх разбросанных по столу свитков.
На друзей пристально глядел большой портрет хорошо знакомого черноволосого мужчины с ястребиным носом. Заголовок ниже гласил:
— Нет! — выкрикнули Рон и Гермиона.
Гермиона среагировала быстрее — она схватила газету и начала зачитывать сопровождающую статью.
— Северус Снейп, бессменный мастер зелий Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, сегодня был назначен директором, что стало наиболее важным кадровым решением среди других изменений персонала в этой древней школе. Вследствие ухода с должности предыдущего преподавателя маггловедения, этот пост займёт Алекто Кэрроу, в то время как её брат, Амикус, получит должность учителя Защиты от Тёмных Искусств.
«Я рад, что мне представилась возможность поддержать высочайшие традиции и ценности магического мира…»
— Такие как убийство и отсекание людям ушей, я полагаю. Снейп — директор! Снейп в кабинете Дамблдора… Мерлиновы подштанники! — выкрикнула Гермиона, заставив Рона и Гарри подскочить от удивления.
Она выскочила из-за стола и с шумом вылетела из комнаты, крикнув на ходу:
— Я вернусь через минуту!
— Мерлиновы подштанники? — удивлённо повторил Рон. — Она, должно быть, сильно расстроилась.
Он придвинул к себе газету и внимательно просмотрел статью о Снейпе.
— Остальные учителя не потерпят этого. МакГонагалл, Флитвик и Спраут знают правду, они знают, как умер Дамблдор. И не признают Снейпа директором. А кто такие эти Кэрроу?
— Упивающиеся смертью, — сказал Гарри. — Там внутри есть и их колдографии. Они были на башне, когда Снейп убил Дамблдора — можно сказать, все дружки собрались вместе. И, — горько продолжил Гарри, отодвигая стул, — я не вижу для учителей другого выхода, кроме как остаться в Хогвартсе. Если за назначением Снейпа стоят Волдеморт и Министерство, это будет выбор между работой в Хогвартсе и несколькими приятными годами в Азкабане — и то, если им повезёт. Я считаю, они останутся, чтобы попытаться защитить учеников.
Кричер спешно подошёл к столу с большой супницей в руках и, насвистывая что-то сквозь зубы, разлил суп в старинные тарелки.
— Спасибо, Кричер, — сказал Гарри, поворачивая «Пророк» так, чтобы не приходилось смотреть на лицо Снейпа. — Ладно, нам, по крайней мере, не придётся думать, где сейчас Снейп.
Он начал есть. Качество готовки Кричера явно значительно улучшилось с тех пор, как ему подарили медальон Регулуса. Сегодняшний луковый суп был одним из лучших, что Гарри пробовал в своей жизни.
— За домом по-прежнему следят Упивающиеся, — сказал он Рону, поглощая еду. — И их больше чем обычно. Как будто они надеются, что мы выйдем со своими школьными сундуками и направимся к Хогвартс-экспрессу.
Рон взглянул на свои часы.
— Я думал об этом весь день. Поезд отправился около шести часов назад. Странно не быть там, да, Гарри?
Гарри мысленно представил себе ярко-красный блестящий паровоз, пульсирующей алой гусеницей тянущийся между полями и холмами, за которым они однажды с Роном следовали по воздуху. Он был уверен, что Джинни, Невилл и Луна в этот момент сидят вместе и, возможно, задаются вопросом, где сейчас они с Роном и Гермионой, или обдумывают, каким образом лучше подрывать новый режим Снейпа.
— Упивающиеся чуть не засекли меня, когда я возвращался, — сказал Гарри. — Я плохо приземлился на верхнюю ступеньку, и мантия соскользнула.
— У меня всегда так случается. О, вот и она, — добавил Рон, вытягивая шею, чтобы видеть, как Гермиона возвращается в кухню. — И что же ты хотела сказать насчёт мешковатых мужских трусов имени Мерлина?
— Я вспомнила об этом, — тяжело дыша, проговорила Гермиона.
Она принесла картину в большой раме и опустила ее на пол. Потом схватила с кухонного буфета свою маленькую, вышитую бисером сумочку. Открыв её, она принялась заталкивать картину внутрь, не обращая внимания на тот факт, что та была явно слишком большой, чтобы разместиться в крошечной сумке, — но через несколько секунд картина с легкостью исчезла в её вместительных недрах.
— Финеас Найджелус, — объяснила Гермиона, после того как сумка приземлилась на кухонный стол с уже привычным звонким лязгающим грохотом.
— Прости? — сказал Рон, но Гарри понял. Портрет Финеаса Найджелуса Блэка мог путешествовать между своим портретом на площади Гриммо и тем, который висел в кабинете директора в Хогвартсе — в круглой комнате на вершине башни, где, без сомнений, сейчас находился Снейп, победоносный владелец коллекции изящных серебряных магических безделушек Дамблдора, каменного думоотвода, Сортировочной шляпы и, если его никуда не перенесли, меча Гриффиндора.
— Снейп мог отправить Финеаса Найджелуса в этот дом шпионить, — объяснила Гермиона Рону, когда вновь заняла своё место. — Если он попробует теперь это сделать — всё, что Финеас Найджелус сможет увидеть, это содержимое моей сумки.
— Отличная идея, — сказал впечатлённый Рон.
— Спасибо, — улыбнулась Гермиона, придвигая к себе суп. — Ну, Гарри, что ещё сегодня случилось?
— Ничего, — сказал Гарри, — я наблюдал за входом в
