Глава двадцать первая
Сказка о трёх братьях
Гарри оглянулся на Рона с Гермионой. Кажется, они тоже не поняли того, что сказал Ксенофилий.
— Дары Смерти?
— Именно, — ответил Ксенофилий. — Вы о них не слышали? Это меня не удивляет. Верят немногие, очень немногие. Взять хотя бы того неотёсанного молодого человека на свадьбе вашего брата, — он кивнул на Рона. — Набросился на меня за то, что я ношу знак некоего известного тёмного мага! Какое невежество! В Дарах нет ничего тёмного, по крайней мере, в таком примитивном смысле слова. Этот символ носят просто для того, чтобы собратья по вере могли отличить друг друга и, может быть, помочь в Поиске.
Он бросил несколько кусков сахара в свой настой корнестража, размешал и отхлебнул.
— Извините, — сказал Гарри, — я всё-таки ещё не совсем понял.
Из вежливости он тоже сделал глоток из своей чашки и чуть не подавился: питьё было на редкость отвратительное, как будто приготовлено из драже Берти Ботта со вкусом соплей.
— Видите ли, мы — те, что верят — ищем Дары Смерти, — пояснил Ксенофилий и причмокнул губами, явно отдавая должное настою корнестража.
— Так что же такое Дары Смерти? — спросила Гермиона.
Ксенофилий отставил пустую чашку.
— Вам, полагаю, знакома «Сказка о трёх братьях»?
Гарри ответил «нет», но Рон с Гермионой в один голос сказали «да». Ксенофилий значительно кивнул.
— Да, да, мистер Поттер, всё начинается со «Сказки о трёх братьях»… Где-то она у меня была…
Его взгляд рассеянно пробежал по комнате, по грудам книг и пергаментов, но Гермиона сказала:
— У меня есть, мистер Лавгуд, она у меня с собой.
Она вытащила из своей бисерной сумочки «Сказки барда Бидла».
— Оригинал? — спросил отрывисто Ксенофилий, и когда она кивнула, он предложил:
— Ну что ж, почему бы вам тогда не прочесть её вслух? Нет способа лучше, если мы хотим, чтобы все всё поняли.
— М-м… ну, хорошо, — нервно проговорила Гермиона. Она раскрыла книгу, и Гарри увидел в самом верху страницы тот знак, о котором они пытались разузнать. Она слегка откашлялась и начала читать.
«Жили некогда три брата, и шли они в сумерках по безлюдной, извилистой дороге…»
— А мама всегда говорила «и шли они тёмной ночью», — сказал Рон. Приготовившись слушать, он вытянулся, откинувшись назад, и заложил руки за голову. Гермиона метнула в него раздражённый взгляд.
— Ладно-ладно, просто мне кажется, что «тёмной ночью» звучит гораздо страшнее! — пояснил Рон.
— Да уж, а то у нас в жизни что-то маловато страшного, — не удержался Гарри. Ксенофилий, похоже, не обращал на них особого внимания, только пристально смотрел из окна в небо. — Давай дальше, Гермиона.
«И вот братья подошли к реке, слишком глубокой, чтобы перейти вброд, и слишком бурной, чтобы переплыть. Но братья были сведущи в магических искусствах: им стоило только взмахнуть волшебными палочками, и над коварными водами появился мост. Они уже прошли его до половины, когда увидели, что на пути у них стоит некто в плаще с капюшоном.
И Смерть заговорила с ними…»
— Как-как? — переспросил Гарри. — Смерть заговорила?
— Гарри, это же сказка!
— Да, извини. Продолжай.
«И Смерть заговорила с ними. Она разгневалась, что её обманом лишили трёх новых жертв, потому что все путники обычно тонули в реке. Но Смерть была хитра. Она притворно поздравила трёх братьев с их магическим искусством, и сказала, что каждый из них заслужил награду за то, что они оказались так находчивы и ускользнули от неё.
И вот старший брат, который был человеком воинственным, попросил волшебную палочку могущественнее всех, какие есть на свете, такую, чтобы её хозяин побеждал в любом поединке — палочку, достойную волшебника, победившего Смерть! И Смерть подошла к бузинному дереву на берегу реки, сделала волшебную палочку из его ветки и отдала старшему брату.
Средний брат, который был человеком заносчивым, решил, что надо унизить Смерть ещё больше, и попросил себе силу призывать назад тех, кого она забрала. И Смерть подобрала камень на речном берегу и отдала его второму брату, и сказала ему, что этот камень обладает силой возвращать мёртвых к жизни.
Потом Смерть спросила третьего, младшего брата, чего он хочет. Младший брат был самым скромным из всех, но также и самым мудрым, и не верил Смерти. Поэтому он попросил нечто такое, что помогло бы ему удалиться от этого места, и чтобы Смерть не пошла за ним следом. И Смерть, весьма неохотно, отдала ему свой плащ-невидимку».
— У Смерти был плащ-невидимка? — снова прервал её Гарри.
— Ну да, чтобы незаметно подкрадываться к людям, — пояснил Рон. — Ей же иногда надоедает на них наскакивать, махать руками и вопить… извини, Гермиона.
«И тогда Смерть отступила и позволила трём братьям продолжать путь. Они так и сделали, не переставая изумляться своему приключению и восхищаясь подарками Смерти.
Со временем братья расстались, и каждый направился своей дорогой.
Первый брат шёл ещё неделю и, зайдя в отдалённую деревню, отыскал такого же волшебника, как он сам, и завязал с ним ссору. Разумеется, с таким оружием, как Сильнейшая Палочка, он не мог потерпеть поражение в последовавшем поединке. Оставив своего противника лежать мёртвым на полу, старший брат направился на постоялый двор и там громко похвалялся могущественной палочкой, которую выманил у самой Смерти, и что она делает его непобедимым.
В ту же самую ночь ещё один волшебник подкрался к старшему брату, когда тот, опьянев, лежал на кровати. Вор забрал палочку и для верности перерезал старшему брату горло.
Так Смерть забрала старшего брата.
Между тем средний брат вернулся в дом, где он жил один. Там он взял камень, что имел силу возвращать умерших, и повернул его в руке три раза. К его восторгу и изумлению, перед ним сейчас же явилась девушка, на которой он когда-то хотел жениться, пока безвременная смерть не унесла её.
Но она была печальная и холодная, и словно отгорожена от него пеленой. Хоть она и вернулась в мир живых, но в действительности не принадлежала к этому миру и оттого страдала. В конце концов средний брат, доведённый до безумия безысходным желанием, покончил с жизнью, чтобы соединиться с ней по- настоящему.
