— Тут кто-то невидимый! — закричал, указывая пальцем, Пожиратель Смерти под маской.
Дин наилучшим образом использовал секундное замешательство Пожирателя Смерти, сбив его с ног Ошеломляюшим заклятием; Долохов попытался отплатить за него, но Парвати послала в него Связывающее заклинание. — ПОШЛИ! — завопил Гарри, и он, Рон и Эрмиона плотно запахнули на себе Плащ и понеслись, пригнув головы, оскользаясь в лужах сока Арканника, прямо сквозь гущу боя, на мраморную лестницу в вестибюль.
— Я Драко Малфой, я Драко, я же ваш! — на верхней площадке лестницы Драко умолял ещё одного Пожирателя в маске. Гарри на бегу Ошеломил Пожирателя. Широко улыбаясь, Малфой оглянулся в поисках своего спасителя, и Рон из-под плаща двинул его кулаком в зубы. Ничего не понимающий Малфой упал навзничь на Пожирателя, рот его был в крови.
— Мы второй раз за сегодня тебе жизнь спасаем, двуличный ублюдок! — завопил Рон.
По всей лестнице, и в вестибюле, тоже шёл бой. Кругом — Пожиратели Смерти. Гарри увидел, как у самых входных дверей Яксли дерётся с Флитвиком, рядом — Пожиратель в маске сражается с Кингсли. Тут и там пробегали школьники, некоторые несли или волокли раненых товарищей. Гарри послал Ошеломляющее заклятие в Пожирателя в маске, промахнулся и чуть не попал в Невилла, который выскочил непонятно откуда, размахивая пучками Щупалицы Ядовитой. Щупалица радостно вцепилась в ближайшего Пожирателя Смерти и начала его опутывать.
Гарри, Рон и Эрмиона припустили по мраморной лестнице; слева треснуло стекло, и песочные часы Слитерина, отмечавшие заработанные колледжем очки, рассыпали повсюду свои изумруды, так что люди оскользались и оступались на бегу. Когда трое друзей сбежали с лестницы, с галереи наверху упали два тела, и что-то серое, что Гарри принял за какое-то животное, на четвереньках, устремилось к ним через холл, чтобы вонзить зубы в одного из упавших.
— НЕТ! — завопила Эрмиона, её палочка оглушительно грохнула, и Фенрира Бирюка отбросило от слабо вздрагивающего тела Лаванды Браун. Фенрир ударился о мраморные перила и забарахтался, пытаясь подняться на ноги. Потом, с ослепительной белой вспышкой и треском, ему на голову упал шар из хрусталя, Фенрир рухнул на пол и больше не двигался.
— У меня ещё есть! — пронзительно закричала профессор Трелони, перегнувшись через перила. — Подходи, на всех хватит! Вот… — и, словно подавая мяч в теннисе, она выхватила из сумки ещё один здоровенный хрустальный шар, взмахнула палочкой, и шар пронёсся через вестибюль и вылетел в окно, высадив стекло. В то же мгновение тяжёлые деревянные двери парадного входа распахнулись настежь, и множество гигантских пауков вломилось внутрь.
Все завопили в ужасе; бойцы бросились прочь, равно Пожиратели Смерти и хогвартсовцы, и зелёные и красные струи света полетели в гущу наступающих чудовищ, и те заколебались, вставая на дыбы, оттого ещё более страшные.
— Как же мы выберемся? — заорал Рон, перекрывая пронзительные крики, но прежде чем Гарри или Эрмиона смогли ему ответить, их отбросило в сторону: Хагрид, грохоча сапогами, сбежал по ступеням, подняв над головой свой розовый зонтик в цветочках.
— Не трожь их, не трожь! — вопил он.
— ХАГРИД, НЕТ!
Гарри забыл про всё: он вынырнул из-под плаща и помчался, согнувшись вдвое, чтобы в него не попали заклятия, полыхавшие по всему вестибюлю.
— ХАГРИД, ВЕРНИСЬ!
Но не пробежав и полпути до Хагрида, он увидел, как это произошло: Хагрид исчез среди пауков, и, толкаясь и копошась, жуткий рой отступил под градом заклинаний, унося погребённого в нём Хагрида.
— ХАГРИД!
Гарри слышал, что кто-то зовёт его по имени, друг или недруг — ему было всё равно: он пулей слетел по входной лестнице на тёмную лужайку, где пауки, толпясь, убегали со своей добычей, и ему совсем не было видно Хагрида.
— ХАГРИД!
Ему показалось, что он различает огромную руку, машущую из середины паучьего роя, но только он побежал вдогонку, ему преградила путь невероятных размеров нога, шагнувшая из темноты; земля под ней вздрогнула. Гарри поднял голову: перед ним стоял великан, двадцати футов росту, его голова скрывалась в тени, свет из дверей замка освещал только его волосатые ноги, похожие на древесные стволы. Одним мощным, плавным движением он пробил своим тяжёлым кулаком верхнее окно, и стёкла дождём осыпали Гарри, заставив его укрыться в дверях.
— О боже! — взвизгнула Эрмиона; она и Рон подбежали к Гарри и смотрели, как великан пытается сквозь окно дотянуться до людей.
— НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! — завопил Рон, хватая за руку поднимающую палочку Эрмиону. — Ошеломи его, и он разнесёт пол-замка…
— ХАГГЕР?
Гроуп вразвалку вышел из-за угла замка; только сейчас Гарри по-настоящему понял, что Гроуп — великан-недомерок. Исполинское чудище, пытающееся сокрушить людей на верхних этажах, повернулось и испустило рёв. Каменные ступени дрожали, когда он потопал навстречу своему низкорослому соплеменнику, и Гроуп разинул свою перекошенную пасть, показывая жёлтые, каждый с пол-кирпича, зубы; и затем великаны бросились друг на друга с львиной свирепостью.
— БЕЖИМ! — взревел Гарри; гиганты боролись, наполняя ночь жутким воем и звуками ударов, и он схватил Эрмиону за руку и потянул её вниз по ступеням, на лужайку, и Рон поспевал сзади. Гарри ещё не потерял надежду отыскать и спасти Хагрида, и бежал так быстро, что они были уже на полпути к лесу, когда им вновь пришлось замереть на месте.
Воздух вокруг как замёрз, дыхание у Гарри замерло и затвердело в груди. Во тьме надвигались тени, покачивающиеся фигуры из сгустившейся черноты, они волной шли на замок, скрыв лица под капюшонами, шумно, рокочуще дыша…
Рон и Эрмиона встали за спиной Гарри в тот миг, когда звуки боя неожиданно затихли, пропали, потому что тишина, какую приносят одни лишь дементоры, навалилась сквозь ночь, и Фред ушёл навсегда, и Хагрид погибал, или уже погиб…
— Гарри, давай! — из далёкого далека послышался голос Эрмионы. — Гарри, Покровители, давай же!
Он поднял палочку, но его охватывала глухая безнадёжность: сколько же ещё лежит мёртвыми, тех, о которых он не успел узнать? Ему казалось, что душа уже наполовину покинула его тело…
— ГАРРИ, ДАВАЙ! — пронзительно крикнула Эрмиона.
Сотня дементоров надвигалась, скользила к ним, жадно принюхиваясь к отчаянию Гарри, которое было для них словно приглашение на пир…
Он видел, как серебряный Ронов терьер взвился в воздух, слабо замерцал и растаял, как выдра Эрмионы закрутилась и погасла, и его собственная палочка дрожала в руке, и он уже жаждал надвигающегося забвения, которое обещало небытие, где он не будет ничего чувствовать…
И тут серебряные заяц, вепрь и лис промчались над его, Рона и Эрмионы головами: при их появлении дементоры отступили. Ещё трое вышли из темноты и стали рядом с Гарри, держа палочки перед собой, продолжая выпускать Покровителей: Луна, Эрни и Шеймус.
— Именно так, — бодро сказала Луна, словно они опять были в Выручай-комнате, и ДА просто- напросто упражнялась в заклинаниях. — Именно так, Гарри… давай, думай о чём-нибудь хорошем…
— О чём-нибудь хорошем? — спросил он срывающимся голосом.
— Мы все ещё здесь, — прошептал он, — мы ещё дерёмся. Давай, ну же…
Вспышка серебра, волна света, и с такой силой, какой ещё никогда не бывало, из палочки Гарри вырвался олень. Он понёсся скачками, и тут уже дементоры обратились в бегство, и ночь сразу оттаяла, но и шум боя загремел в ушах.
— Не знаю, как и благодарить, — дрожа, сказал Рон, повернувшись к Луне, Эрни и Шеймусу, — спасли в самое время…
Со стороны леса, ревя и сотрясая землю, вышел ещё один великан; он шагал враскачку и размахивал дубиной больше человеческого роста.
