здесь, на севере острова, в семидесяти стадиях от столицы? Скорее всего, это был просто пассажир, случайный попутчик — как и белобородый старец в грязном хитоне, сидевший поодаль.
Старец сидел неестественно прямо, держа на коленях свою деревянную лиру. Он бережно оглаживал и ощупывал инструмент и, казалось, весь был поглощен этим занятием, но сухое неподвижное лицо его было при этом обращено в сторону грота. Как будто он точно знал, что здесь? закрытый кустами терновника, есть грот, и что кто-то в нем прячется.
Окиал бесшумно выскользнул из кустов и быстро, почти бегом, зашагал влево, к началу тропы. Не оглядываясь. Только краем глаза следя.
А вот и учитель идет навстречу: застиранный до белизны хитон мелькнул между деревьями. Успею перехватить его за поворотом?
Что это он мантию не надел? Ему же, наверное, холодно!
И не идет, а стоит. Ждет.
Никогда учитель не стоял в такой позе: переплетя ноги и грациозно упершись локтем в ствол дерева.
Навболит так иногда стоял. Передразнивая Примнея.
Окиал миновал поворот и быстрыми шагами приблизился к нему. Тому, кто стоял в двух шагах от тропы, неуверенно поглядывая на Окиала из-под полуопущенных век. Не то ждал, не то уступал дорогу. Решай, мол, сам: остановиться или пройти мимо.
Окиал остановился.
— Спасибо, дружище! — Примней поднял на него глаза, расплел ноги и, мягко оттолкнувшись от дерева, шагнул на тропу. — Ну, вот и свиделись… Не рад?
— Рад, — сдержанно произнес Окиал. — Но я спешу, извини.
— Да, я знаю: вы дождались корабля. Феакийского корабля.
— Ты тоже видел его?
— Я следил за ним от самой Схерии. Вам нельзя всходить на него, Окиал. Ты понял? — спросил он, почему-то шепотом.
— Ничего я не понял, — сердито сказал Окиал. — Корабль идет в Схерию, так? Но ведь и нам нужно в Схерию!
— Этот корабль обречен, — быстро процедил Примней и оглянулся. — Обречен, понимаешь? И сам корабль, и все пятьдесят два гребца.
— Ты забыл, как называется наша школа, Примней. Мы — соперники Рока, ученики Тоона! И сам Тоон с нами.
— Ты дурак, Окиал, и всегда был дураком! Это тебе не Андикифера. Здесь они всемогущи.
— ВЫ всемогущи, — поправил Окиал.
— Ну, хорошо, мы! Мы всемогущи. Мы обрекли этот корабль. И сам Высокопрестольный дал Посейдону свое согласие.
— А люди об этом знают?
— Об этом знает вся Схерия, идиот!
— О том, что именно этот корабль?.. — уточнил Окиал, пропуская «идиота» мимо ушей.
— Да! То есть, нет… Они знают вообще. Они знают, что Посейдон на них гневается и что он вот- вот…
— Ах, «вот-вот»! Ну, он уже больше сорока лет «вот-вот».
— Ты зря иронизируешь, Окиал. Операция продумана до мелочей. Я, правда, не знаю всех деталей, но, уверяю тебя — на этот раз они учли все! Может быть, они учли даже наш с тобой разговор. Может быть — хотя я очень надеюсь, что это не так.
— Ладно, — сказал Окиал. — Я подумаю.
— Ты не передашь это учителю?
— Я подумаю.
— О чем?!
— Например, о том, почему именно я должен передать это учителю. Почему ты сам ему не сказал. И еще о том, как помочь обреченному кораблю. Если он обречен.
— Просто ты пришел первым. Я ждал учителя, но ты пришел первым. И это хорошо: учитель вряд ли стал бы меня слушать.
— Вот именно.
Примней вздохнул.
— Думай быстрее, — посоветовал он. — Ладно? И еще. Осмотри Медный перст — там… Впрочем, сам увидишь. А то получится, что ты вообразил по моей подсказке, а оно и вышло. Внимательно осмотри!
— Ладно. Это все?
— Все. Прощай.
— До свидания. — Окиал помедлил, но все-таки шагнул к нему и протянул руку. Зря, конечно… Нет, не зря: Примней назвал его другом и стремился помочь. Его наверняка использовали, но он вполне искренне стремился помочь. Предупредить. Отвратить то, что сам полагает неотвратимым… — До свиданья, друг! — повторил Окиал.
Лицо новоиспеченного бога дрогнуло, и он обеими руками ухватил протянутую ладонь. Окиал взвыл. Мысленно.
— Чуть не забыл, — зашептал Примней, ослабив олимпийскую хватку, но не отпуская руки. — Остерегайтесь аэда. Старый, плешивый, грязный. Слепой — если не притворяется. Ходит по Олимпу, как у себя дома. Допущен к самому Зевсу. Ревизует святилища. Останавливает время. Запанибрата с Гефестом… Не давайте ему петь, а еще лучше — порвите струны! Нечаянно, понимаешь?
— Глупости говоришь, — решительно заявил Окиал, высвободив руку и разминая онемевшие пальцы. — Все аэды допущены на Олимп…
— Он пьет нектар — я сам видел! Ганимед поднес ему полный кубок нектара, и он отпил!.. А впрочем, как знаете. Я вас предупредил, а вы — как знаете. Прощайте. Я буду рядом с вами. Я ничем больше не смогу вам помочь, но я буду рядом. До самого конца, каким бы он ни был…
Примней повернулся и пошел прочь. Ни сломанной веточки, ни примятой травинки там, где он только что был. Лишь с болью отходящая от нечеловеческого пожатия кисть напоминала о встрече.
Окиал вернулся на тропу и зашагал вверх по склону. Учитель уже спускался ему навстречу, издалека улыбаясь, неумело пряча за улыбкой озабоченность и тревогу. Он ведь еще не знает, что Навболит отделался испугом и дрыхнет в пещере — надо рассказать и успокоить. И надо быстро-быстро придумать, что и как поведать учителю о беседе с Примнеем. И поведать ли вообще.
Да, и корабль! Самая главная новость: феакийский корабль, который доставит их прямо в Схерию!
ЗАГОВОР ЛЮДЕЙ
Корпус радиобуя, покрытый снаружи тонкими пластинами селеновых батарей, был бронзовый, цельнолитой, с одним-единственным углублением — узким прямоугольным пазом для печатной платы, задающей частотную модуляцию сигнала. Даже штырьки антенн с фарфоровыми изоляционными прокладками у основания были намертво вплавлены в вершинах бронзового многогранника, а монтаж внутренней схемы был раз и навсегда произведен методом нуль-сборки. Больше Демодок о нем ничего не знал. К счастью.
Ни Тоона, ни сопровождавшего его ученика — юношу по имени Окиал — радиобуй сколько-нибудь серьезно не заинтересовал. Кто-то из них (скорее всего, Окиал) щелкнул клавишей, помедлил две-три секунды и с тем же щелчком задвинул печатную плату на место — вот и все. Против доставки радиобуя на Андикиферу они, впрочем, не возражали. И на том спасибо. Двое гребцов — после того, как Демодок убедил кормчего, что этот металлический еж не имеет никакого отношения к святилищу, — перетащили его на
