Похищение? Попытка похищения? Скандал до неба – похищение посла одной из сверхдержав на территории посольства другой сверхдержавы. Даже если они надеются меня идентифицировать как Алекса Кросса – что дальше? Произошедшее будет таким вопиющим нарушением Венской конвенции и прочих дипломатических обычаев, что против Британии ополчатся все – даже ее союзники, такие как САСШ. Это нарушение перекроет все возможные выгоды от открытого процесса над особо опасным террористом. Кроме того – неужели британцы считают, что меня так вот просто можно взять – и захватить? А если захватят – дальше что? Как меня вывозить? Куда? Посольство немедленно будет блокировано – и местными силами безопасности и силами русских экспедиционных войск. Места для посадки самолета здесь нет, вертолет просто не пропустят, да и лететь ему некуда. Попытаются сразу вывезти, пока не опомнились и не блокировали посольство? Более вероятно – но куда? Через Афганистан и с русскими на хвосте?
Отпадает, однозначно.
Хотят убить? Рассчитаться за Белфаст? А почему на территории посольства, ведь это явный casus belli.*** Почему на территории посольства, неужели меня нельзя грохнуть дома или в городе и списать это на местных исламских экстремистов? Запросто могут вызвать нескольких парней из Пагоды и поручить им это дело. Другой вопрос – сколько они продержатся здесь, если САВАК знает все и обо всех?
Тогда останется одно. Мне и в самом деле хотят передать информацию. Или дезинформацию. Возможно, люди из Секретной разведывательной службы сочли меня 'слабым звеном', через которое они могут запустить дезу – и она пойдет по цепочке, искажаясь и обрастая достоверными подробностями. Тогда я просто должен принять информацию и доказать им, что они сильно ошиблись в моей оценке.
– Что скажете, поручик?
– Ваше превосходительство, у ограды посольства стоит непонятная машина, в ней четверо. Номера дипломатические, британские.
– Господин поручик, извольте отдать приказ сотруднику безопасности, стоящему на воротах. Пусть он подойдет к машине и вежливо скажет тем людям, которые в ней находятся, что делать им здесь совершенно нечего.
Поручик заговорил в рацию, передавая указание. Надо было немного подождать…
– Сколько всего нижних чинов и офицеров в дежурной смене охраны?
– Двенадцать, господин контр-адмирал.
– Так много? – удивился я
– Так точно. Плюс бодрствующая смена, находящаяся внутри посольства – еще двенадцать человек.
– Почему так много, Владимир?
– Угроза террористических актов, господин контр-адмирал. Посольство охраняется по усиленному варианту, всего на эти цели выделено шестьдесят человек, пять смен, из которых две в соответствии с графиком сменности должны постоянно находиться в посольстве.
– Есть основания так беспокоиться?
– Так точно. Например – за несколько дней до приезда Вашего превосходительства, совсем недалеко отсюда на улице остановили машину третьего секретаря посольства Австро-Венгрии, ограбили его, избили и угнали машину. Избили его так, Ваше превосходительство, что он вынужден был немедленно выехать на лечение на воды.
– А кто сделал такое?
– Руки с ногой не оставили, ваше превосходительство. Признаться, и мне бы легче спалось, если бы я знал что Вы ездите с охраной.
В кармане поручика забурчала рация, тот поднес ее к уху, включил, выслушал.
– Ваше превосходительство… Они не уезжают, говорят что улица – общая и они имеют право стоять, где сочтут нужным.
– Вот негодяи. Значит, обстановка такова, господин поручик. Через сорок минут меня приглашают прогуляться по саду британского посольства, дабы я мог ознакомиться с типичным образчиком регулярного британского сада. До этого посол Великобритании вручил мне совершенно возмутительную ноту – поэтому у меня есть основания опасаться за свою жизнь и безопасность. Но не пойти я не могу – не имею права. Поэтому – поднимайте всех, включая и бодрствующую смену. Вооружение – как на случай нападения террористов. Если они хотят сыграть с нами в игру – мы примем вызов. И… есть ли у вас бронежилет скрытого ношения?
– Найдется, ваше превосходительство. Может, вам нужно и оружие?
Вместо ответа я забросил в сейф ноту во вскрытом пакете, захлопнул дверь сейфа, на слух проконтролировав срабатывание запирающего дверцу замка. Затем достал из верхнего ящика стола свой Браунинг.
– Пистолет у меня есть, поручик. Здесь и в самом деле – порой бывает опасно.
Примерно через полчаса ворота посольства Российской Империи распахнулись – и из них выкатились два внедорожника Егерь, в каждом из которых было по четыре человека. Через затемненные стекла видно не было, но если бы кто смог проникнуть взглядом через эту черноту, то увидел бы, что сидящие в машинах люди – в военной форме и вооружены. В каждой машине имелись не только автоматы, но и пулемет – к вопросу безопасности посольств Российская Империя после убийства Грибоедова подходила основательно.
Одна из машин остановилась так, чтобы блокировать одновременно и улицу и британскую машину – британцы ничего предпринять не осмелились. Вторая машина встала так, чтобы блокировать ворота британского представительства, а при необходимости – и протаранить их. Естественно, охранявшие британских дипломатов специалисты – из полка герцога Йоркского – предъявили претензии, на что получили ответ, что улица общая и русские тоже имеют право на ней стоять, где пожелают.
На крышу посольства поднялись два снайпера, еще два были в полной готовности вместе с тревожной группой. Обеим сменам – и дежурной и бодрствующей – раздали бронежилеты и тяжелое оружие, включая гранатометы. Часть бодрствующей смены вышла в сад и заняла позиции, часть осталась в здании посольства. Конечно, никто британское дипломатическое представительство штурмовать не собирался – но дать британцам понять, что шутки неуместны, было нужно. Я прожил в метрополии не один год, знал и страну и ее знал присущую британцам привычку без предупреждения наносить сильнейший удар в челюсть. Другим народам такой способ решения конфликтов не был свойственен, русские к примеру всегда предупреждали – иду на вы. Вот мы сейчас как раз и предупреждали.
Ровно за пять минут до назначенного срока из ворот посольства вышел я. Одет я был намного теплее, чем стоило бы в такую жару – но иначе невозможно было скрыть ни бронежилет, ни пистолет. Вдобавок к этому у меня был маяк, позволяющий отслеживать мое местонахождение в пределах пары километров – он был приклеен прямо к телу на ноге – нечто вроде пластыря. Обливаясь потом, расстреливаемый прямым солнечными лучами, я преодолел дистанцию от одних ворот до других, мельком оценил ситуацию на улице (переборщили, у всех нервы на взводе, а пальцы – на курках) и несильно постучал в окованные железом двери британского дипломатического представительства.
Дверь открылась почти сразу – и в десятке сантиметров от своего живота я увидел дуло автоматической винтовки 'Стерлинг'. Рыжий, тонкошеий уроженец Соединенного королевства нацепил большой, кевларовый шлем с маскировочной сеткой на нем, и от этого по его лицу пот тек буквально ручьями, а сам он, в шлеме и в бронежилете находился на грани теплового удара. Если бы не винтовка – все это было бы достаточно комично.
– Сэр?
Выговор я узнал – типичный bite****…
