Медеей расширяли число убежищ, постепенно выискивая укрытые уголки в канализации, спускаясь все глубже и глубже, Хастин постепенно осваивал алхимическую лабораторию. Однако Селеста с тревогой понимала, что все их каналы поступления денег завязаны на Факасия. Если он захочет предать… Нет, есть, конечно, Тарраш с семейством, но какое-то невнятное чувство заставляло держать его подальше от дел. Странно складывались их отношения: оба желали видеть друг в друге сильного, устойчивого партнера, но старательно избегали слишком крепкой дружбы. Выполняли мелкие просьбы, оказывали единовременные услуги и настороженно рассматривали долговременные проекты.
Поэтому в том, что Тарраш согласится помочь с перевозкой, Селеста не сомневалась. Так же, как была уверена: предложи она вместе построить еще один кабак на выгоднейших условиях — мастер откажется. И будет прав, не желая подвергать род опасности.
Значит, предстоит найти другие пути. Желательно подальше от криминала: незачем привлекать внимание властей, хотя… Святейшего впечатлило похищение Осилти из собственного дома — он предлагает совершенно сумасшедшие деньги за устранение мешающих ему конкурентов. Настолько сумасшедшие, что Селеста согласилась бы не раздумывая, выступи заказчиком кто-то другой. Она готова убрать одного-двух, но не более. Работать киллером на постоянной основе слишком опасно: это ремесло придает ненужную популярность. А чем вообще можно заняться? Теперь, после разрешения властей заниматься торговлей и ремеслом, появится возможность выбора. Возникнут лавки товаров, постепенно между поселениями начнут перемещаться купцы, в море станут выходить частные лодки. Имея начальный капитал, можно было бы с самого начала захватить часть рынка, не будь они упырями. Все та же проблема: восставшие обязаны действовать руками преданных им людей…
Придется срочно восстанавливать разрушенную сеть информаторов, вербовать новых, из хорошо проявивших себя смертных делать помощников в бизнесе. Работа не на один день, и приниматься за нее следует немедленно — прямо сейчас. Пока не началось активное переселение на новые места жительства, нужно выяснить, кто из старых агентов остался пауками не замеченным. Следует напомнить о себе уцелевшим, приказать подать весточку, когда их судьба окончательно определится, подкинуть немного денег на первое время. Потом отобрать наиболее толковых, поручить им самим вербовать людей. Селеста прикинула, сколько потребуется времени и денег, и с трудом подавила желание выругаться. Оставалось утешить себя набившим оскомину изречением: «Путь в тысячу ли начинается с одного шага», — и понемногу приниматься за работу.
Если Тарраш соблазнится возможностью получить выгодный куш, с ним отправится Медея. Хотелось бы, конечно, пойти самой, но есть сразу несколько причин поручить это деле подруге. И дело даже не в том, что Медея прекрасно знает Гнойник со всеми его опасностями. Во-первых, ее потрясающая внешность и прекрасные актерские таланты с легкостью позволят манипулировать сопровождающими мужчинами — они еще заспорят, кто первым будет давать ей кровь. Иными словами, проблем с кормлением не возникнет. Во- вторых, ей требуется увериться в смерти Карлона. Слухи, конечно, дело хорошее, но намного лучше посмотреть самой, постоять со счастливым видом над кучкой пепла, убедиться в исполнении смутных надежд. В-третьих, чем раньше Селеста встретится с завербованными людьми, тем больше у нее шансов застать их на месте. Слишком уж ретиво власти взялись за переселение: войска еще окончательно не очистили пригороды, а обозы общинников уже потянулись по дорогам. Уедут — где их потом искать?
Вот такие соображения через сутки привели младшую упырицу на старое место жительства, в ставший привычным и благодаря упорным стараниям уютный дом. Подземелье встретило Селесту знакомым шумом воды, затхлым воздухом и писком расплодившихся крыс. Грызуны осмелели за то время, что немертвые провели в запасном лежбище, однако при появлении хищного существа торопливо сбежали — умные зверьки помнили, кто проредил их поголовье. Прежде чем войти, девушка тщательно осмотрела подходы к логову, выискивая признаки чужого присутствия. По канализации действительно ходили, кое-где появились отметины копоти на потолке, иногда попадались следы сапог, царапины на стенах. Тем не менее, покружив по подземелью, Селеста с облегчением убедилась, что слишком глубоко люди не залезали. Их дом остался незамеченным.
Дверь выглядела нетронутой, внутри тоже ничего не изменилось. Заряженный арбалет по-прежнему угрожающе целился в живот незваному посетителю, несколько волосков, брошенных на пол, лежали в прежнем порядке. Удовлетворенная улыбка скользнула по губам упырицы. Кажется, ей везет — сегодня она переднюет в хорошо знакомом убежище, а завтра начнет спокойно разыскивать нужных людей.
— И что мне с тобой делать?
Селеста не обладала привычкой размышлять вслух, но больно уж ситуация подходящая. Как на пианино перебирая пальцами, она то отпускала горло пленника, позволяя ему сделать глоток воздуха, то крепко сжимала, не давая позвать на помощь. Гарантий, что пойманный шпион следил в одиночестве, у нее не было.
— Что скажешь? — Она слегка ослабила давление. — Предложения есть?
— Отпусти, — прохрипел мужчина. — Никому не скажу.
Селеста досадливо поморщилась. За прошедшие двое суток она обегала почти всех своих бывших агентов, с кем-то встретилась и переговорила, кому-то оставила знаки, со многими связаться не удалось. Восстановление знакомств шло успешно вплоть до последнего информатора, приведшего на встречу «хвост». Шпик оказался достаточно опытным и умелым, чтобы проследить за агентом до места встречи и близко подобраться к упырице, но не настолько, чтобы остаться незамеченным. Его можно понять: темнота стояла кромешная, и разглядеть издалека, с кем общается подопечный, смертному бы не удалось. Попытавшись же подойти поближе, он немедленно попался Селесте.
Которая теперь не знала, как поступить.
— То есть как не скажешь? — делано удивилась немертвая. — Неужели ты намерен пренебречь своим шпионским долгом и утаить от начальства факт встречи с искомым объектом? Нет, толкать тебя на нарушение присяги мне совесть не позволяет.
Немного подумав, она спрыгнула в канализационный люк, слегка прошлась по тоннелю и выпустила пленника, предварительно зашвырнув того в небольшой закуток. Оружие у него отобрали, драться с нею голыми руками бесполезно, бежать — тоже. Однако и совсем отпускать не стала, продолжая придерживать руками за запястья.
— За кем еще вы следите? Кроме того парня, который только что отсюда ушел?
— Да я просто мимо…
Он не успел закончить фразы, взвыв от боли. Упырица подержала еще немного и ослабила хват.
— Когда человек лжет, у него меняется запах и учащается пульс. Ты, конечно, сильно напуган и взволнован, сердце стучит как бешеное, но отличить правду от лжи я смогу. Не пытайся меня обманывать — бесполезно.
В действительности дела обстояли куда скромнее. Несмотря на обширный опыт допросов, восставшие еще плохо ориентировались в столь тонких областях физиологии. Определить, говорит пленник неправду или просто нервничает, на основании частоты пульса Селеста не смогла бы. Зато она четко представляла, в какой ситуации оказалась и чего требовать от пойманного. Кроме того, ложь она действительно чувствовала — инстинктивно. После злосчастного ритуала умение
— Ну, так я жду.
Мужчина тяжело дышал, глядя на мучительницу со страхом и ненавистью. Вырваться он не пытался.
— Все равно вас поймают! — внезапно взорвался он криком.
— Неконструктивно. — Девушка слегка сжала запястья, заставив пленника вздрогнуть. — Думай, как эту ночь пережить. Отвечай на вопрос: за кем еще вы следите?
— Не знаю. Нет, и правда не знаю! Я простой исполнитель, откуда мне знать?!
— Мне сломать тебе руку?
— Нет!
— Тогда говори правду. Хоть что-то, на уровне слухов, но тебе известно. Итак?
— Есть еще один человек, — наконец сдался шпион. — Следит за Рыжим Алмоком.
— Только?
