спала, и солнце пускало солнечные зайчики в её волосах.
Спустившись по лестнице, мужчина оказался в холе, щёлкнул пальцами. Входная дверь открылась, а на левой руке мужчины повисло его чёрное пальто.
И только выйдя из дома и направляясь по дорожке к перекрёстку, мужчина поднёс телефон к уху и нажал 'приём'. Молча выслушал. Не произнося ни слова, отключил трубку. Остановился на перекрёстке, обернулся. Печально улыбнулся, покачал головой. И пошёл вперёд, на проезжую часть, под колёса проносящихся мимо машин… которые уже исчезли, сменившись красивым парком… который тоже исчез, превратившись в узкую тропинку в лесу…
Только чистое, ясное небо оставалось по-прежнему бездонным и радостно сверкало синевой. Да солнце медленно выкатывалось из-за горизонта…
— А ещё расскажу тебе милая, что в будущем тебя ждёт! — на одной ноте провыла старушка, одной рукой цепляясь за рукав моей руки, а пальцем другой тыкая Сиренити в лицо. Девушка сфокусировала взгляд на длинном, противно-жёлтом ногте старухи, маячащим аккурат у носа волшебницы. И тяжко вздохнула. Ободрённая отсутствием сопротивления, старуха, не меняя тональности голоса, 'таинственно' провыла. — А ждёт тёбя дом казённый, а в доме том суженый…
Улыбаясь беззубым ртом, старуха уставилась на девушку, выпучив глаза.
— А ещё, милая, будет тебе дорога дальняя…
Сиренити скосила глаза на башенные часы, проглядывающие сквозь дыру в шатре. И решительно вырвала у гадалки руку. Быстро встала, отодвинула полог, когда цепкий старушечий коготь цапнул её рукав.
— Да что ты, милая! — возмутилась гадалка. — А ручку позолотить!
Сиренити обернулась.
— Зачем? — её голос звучал устало. А ведь ещё только утро!
— Как зачем, драгоценная? — простонала старуха, удивительно умело копируя тон волшебницы. — Я завесу будущего тебе приоткрыла, а ты…
— Зачем тебе деньги, сердечная? — перебила Сиренити, подвывая на старушечий манер. — Ты ж сегодня умрёшь…
— Что? — пискнула гадалка, отпустив, наконец, рукав девушки. — Когда?
Сиренити пожала плечами и вышла наружу. Равнодушным взглядом обвела площадь, очередь желающих пообщаться со старой обманщицей. Одна такая — молоденькая, симпатичная девчонка — как раз торопилась занять место Сиренити в шатре. Сейчас начнёт прерывающимся от волнения голосом рассказывать старухе про сбежавшего жениха, приворотное зелье требовать станет. Всё-таки, что не мир, а потребности у людей одни. И хвала богам!
Слившись с группой туристов, восхищённо глазеющих по сторонам, Сиренити добралась до входа в метро. Оттуда веяло прохладным, влажным воздухом и людским потом. Стараясь смотреть под ноги, переходя из одного людского потока в другой, она по переходу попала на станцию. Так… Успокоиться, расслабиться, прислушаться. В голове немедленно зазвучала музыка — тысячи звуков безобразной какофонией, словно оркестр вдруг решил сыграть невероятно сложную симфонию без дирижёра, а в процессе разругался. Но натренированный слух волшебницы без труда выделил в этих обрывках мелодий одну — и остальные вдруг перестали существовать, словно их выключили. Сиренити и 'выключила'. Ни к чему отвлекаться. Сейчас другая цель.
Мелодия звучала всё громче и громче — приближалась. Сиренити стояла с закрытыми глазами на перроне, вслушиваясь.
Поравнялась с девушкой. Остановилась. Пошла дальше. Сиренити двинулась следом музыке — в вагон только, что подъехавшего поезда.
Отлично! Теперь можно расслабиться и отвлечься.
Тоненькие каблуки босоножек, возвышавшие девушку на пять сантиметров над полом, начинали раздражать всё больше и больше. В открытое окно с грохотом ворвался ветер, заметался по вагону, завывая, приподнял подол платья. Сиренити опустила голову, чувствуя, как невесомые прозрачные пальцы гладят волосы, туго стянутые в узел на затылке. Грохот усиливался. Наверное, скоро остановка. А, впрочем, неважно.
Волшебница подняла голову и ненароком встретилась взглядом с собственным отражением в двери. Невысокая девушка, стройная, длинноногая, милая. В розовом платьице с огромными цветами. В чёрных изящных босоножках. Золотая цепочка браслета на левой руке. Маленькая чёрная сумочка поблёскивает стразами.
Типичная жительница мегаполиса. Не привлекает внимание, мило улыбнётся и пройдёт мимо, никто и не заметит…
Да. Так и должно быть. Чем меньше внимания, тем лучше.
Сиренити поправила ремешок сумочки и осторожно переступила с ноги на ногу. Пожалуй, без каблучков всё-таки можно было обойтись. Да, ноги стройнее кажутся. Зачем? Проклятая привычка быть красивой всегда и везде. Лишние проблемы только.
Волшебница вздохнула и чуть повернула голову влево. Стоящий впереди мальчишка ничего не заметил, увлечённый мыслями. Одного с ней роста, черноволосый, худощавый. Забавный даже на вид — такая обезоруживающая улыбка, глаза большие, тёмные. Да-да, его отражение тоже виднелось в стекле двери, и Сиренити успела его рассмотреть.
Поезд неожиданно остановился. Двери открылись и, прежде чем приятный женский голос успел объявить следующую остановку, мальчик, неспешно поправив сползающую лямку рюкзака, вышел. Сиренити, тоже не торопясь, пошла за ним.
Лестница. Переход. Здесь их разделили, черноволосая макушка больше не маячила перед глазами. Ну и ладно, так даже лучше.
Снова станция. И вагон метро. В двери волшебница вошла последней. Поправила сумочку, краем глаза отметила, что мальчишка уселся на третье место слева. И, стараясь не смотреть в окно, прошла через весь вагон к дверям.
Снова ветер, мелодия в ушах, отвлекающая от ненужных мыслей.
Сиренити ненавидела ждать.
Но постоянно приходилось.
Мальчишка вышел через три остановки.
Лестница, лестница, переход. Лестница. Стеклянные двери. Переход. Сиренити неспешно шла за мальчиком, полуприкрыв глаза, наслаждаясь музыкой. Его музыкой. Что там? Ударные и гитара. Забавно! Если сосредоточиться, по этой мелодии можно узнать о мальчишке всю подноготную. Только зачем? Что нужно, волшебнице и так известно. А остальное — ерунда.
Мальчик остановился у газетного киоска, долго разглядывал витрину. Сиренити прошла мимо.
Пять минут спустя мальчик обогнал её. Даже головы не повернул. Настолько верил, что с ним ничего не случится… Глупый малыш!
Сиренити с шумом уронила сумочку ему под ноги. Мальчишка остановился, удивлённо посмотрел на неё.
— Ах, простите, какая я неловкая, — прощебетала Сиренити, наклоняясь за сумочкой. Неторопливо, чтобы он мог успеть первым. Так и произошло.
— Это ваше, да? — его голос чуть дрожал. Широко распахнутые глаза изучали лицо волшебницы.
Сиренити улыбнулась. Протянула руку — и как бы ненароком коснулась его локтя. Мысленно открылась ему навстречу, давая услышать всю какофонию звуков в её голове.
Мальчишка упал, закатив глаза.
Мимо проходили люди — все отводили глаза. Не замечали. Не видели.
Не хотели видеть.
Удобно — нет нужды зря использовать заклинания.
Волшебница перекинула мальчишку через плечо — тяжёленький, но недостаток физической силы Сиренити всегда успешно заменяла магия. В теории она могла бы держать и десять таких в течение часа.
