течение тысячелетий сумел сохранить память о царе Кали и построенном им городе Банга. Весьма возможно, сохранился и священный курган, а в нём, на три локтя в глубину, вожделенная мечта стольких людей, миф стольких религий.
Мне нужно было ехать, и я невежливо быстро поднялся со стула.
– Погодите-ка, – властно остановил меня старый хранитель, поднимаясь вместе со мной. – Я сейчас скажу вам кое-что, а вы послушайте. Вы ведь так и не спросили меня, что мне предлагали в Исламабаде.
– Что же?
– Предложение было для вас. Они хотят Книгу, но, даже если она действительно существует, без вашей помощи они не смогут её ни добыть, ни, добыв, расшифровать. Они предлагают вам отдать Книгу правительству этой страны. Сделку.
Я сощурился. Во мне, конечно, преобладало научное начало, но коммерческая жилка была ещё не до конца задавлена.
– Деньги? – спросил я максимально пренебрежительным тоном. Перспектива обменять Золотую Книгу, за которую я столько раз рисковал жизнью, на чемоданчик купюр как-то не прельщала.
– Деньги вам вряд ли понадобятся, они это знают, – покачал головой седой старец. – Свои миллионы вы уже заработали, и новые вам ничего не добавят, верно? Нет, они предлагают вам то, что вам по- настоящему понравится. Вы станете советником президента Пакистана по изучению древностей. Для вас создадут международный научный центр по изучению цивилизации долины Инда, выделят солидный бюджет на исследования. История, языкознание, археология… Новые экспедиции и новые поразительные открытия в этой стране, где вся история человечества валяется под ногами… Власти очень заинтересованы в том, чтобы славному прошлому уделялось больше внимания. Я уже слишком стар, а такая светлая голова, как вы, для них просто сокровище, едва ли не ценнее самой Золотой Книги. Да они сделают всё, что вы скажете.
Я не знаю, откуда правительству Пакистана известно про мою мечту. Собственный научный институт исследования древних этносов, цивилизаций, языков – об этом я мог только грезить, кропая свою несчастную докторскую диссертацию. К осуществлению этой мечты мне идти ещё годы, если не десятилетия: копить знания, писать десятки монографий и статей, губить здоровье в полевых исследованиях и зарабатывать деньги.
И наверное, никогда в жизни такой возможности мне больше не представится. Я даже закашлялся. А потом сказал то, что в этой ситуации было единственно верным:
– Дайте мне неделю. Я свяжусь с вами.
– Аллах с вами, – на прощание сказал мне Халим-Хан, выйдя проводить меня к дверям своего сада. И хоть я и относительно безразличен к Аллаху, но был уверен, что его помощь мне сейчас совсем не помешала бы.
Что ещё он говорил мне на прощание, я не помню.
Для того чтобы оказаться в Калибангане, нужно было пересечь границу с Индией, что возможно сделать только на самолёте: регулярного железнодорожного сообщения между соседними Индией и Пакистаном до сих пор не существует. Так что мне оставалось только ехать обратно в аэропорт и брать билет до Дели, откуда на поезде предстояло достичь Биканера на крайнем западе страны, где меня ждали коллеги, после чего на перекладных добираться до засушливого района, где в пустыне был затерян древний Калибанган.
Однако коллеги напомнили о себе раньше, чем я вернулся в Индию. В аэропорту на моём телефоне высветился неизвестный номер, и я услышал взволнованный голос Савитри, говорящей – видимо, опять- таки в целях конспирации – на ломаном русском языке:
– Алексей! Тебе нужно быстро назад! Летас Гедвилас ушёл, не вернулся!
Ну, так я и знал! Упустили.
Летас улизнул из гостиницы на рассвете того дня, когда я спокойно завтракал в компании Халим-Хана под птичьи трели его многоголосого сада. Ушёл в своей любимой манере, не предупредив портье и не оставив никакой весточки. Версия о похищении, предложенная Гурьевым, отпала сразу же, потому что ни одной вещи Летаса в комнате не осталось, а кровать была аккуратно заправлена, чего сложно ожидать от похитителей.
Я оказался в Биканере поздно вечером того же дня, прибыв туда на том же самом экспрессе из Дели. На платформе меня встречала нервная Савитри.
– Мы сменили отель, – быстро сказала она. – В такси молчи, поговорим на месте.
Место, куда она привезла меня, и вовсе оказалось каким-то клоповником.
– Боже, Савитри, ты не могла найти ничего получше?
– Не скажи, Алексей, – отозвался Гурьев, пожимая мне руку на пороге отеля. – Здесь всего четыре комнаты, окрестности просматриваются на милю. Мы на осадном положении, мы ведём войну. Только вот господина профессора и след простыл. Я уже даже запросил наше посольство в Литве и литовскую миссию в Дели – может, там что-нибудь подскажут.
– Это теперь уже не важно, – заявил я, когда мы наконец расселись на колченогих стульях в холле отеля и выпили холодной воды. – У нас есть ключ к разгадке – Калибанган.
Я вкратце пересказал им свой разговор с Халим-Ханом, опустив, конечно, предложение правительства Пакистана. Сказал только, что Исламабаду известно о наших поисках, так что торопиться в любом случае необходимо: на всё про всё у нас есть шесть дней.
– Вот ведь гад, – запричитал Андрей, имея в виду, конечно, литовского профессора. – Ведь он точно знал, что такое Калибанган!
– Конечно, знал, – подтвердила Савитри. – Если даже я знаю это название ещё со школьной скамьи. Это древнее городище неподалёку от пакистанской границы.
– Да, тридцать миль, так он и сказал. Около пятидесяти километров.
– Нам нужно немедленно отправляться туда, – заявил Гурьев. – Сумасшедший профессор или кто бы он ни был наверняка уже там. На кого он работает, выясним на месте. Савитри, припасите свою пушку.
– Не очень-то торопитесь, – возразила индианка. – Куда мы поедем без плана? Ну, скажем, доедете вы до Калибангана. Найдёте, скажем, даже этот холм в трёх днях пешего хода. Дальше что?
– Выкопаю золото-бриллианты! – воскликнул Андрей.
– А чем? Вы своими руками будете рыть на три локтя в глубину? Я на это с удовольствием полюбуюсь, Андрей.
– Куплю лопату в ближайшей деревне.
– Да? Чтобы вся округа через час знала, что приехали европейцы раскапывать курган?
– Что вы предлагаете?
– Нам нужно продумать маршрут, – резонно пояснила Савитри. – Доехать до ближайшего городка. Тихо-мирно купить там необходимый инвентарь: верёвки, лопаты, кирки, перчатки… Что там ещё?.. Раздобыть автомобиль, на котором мы туда отправимся, – не собираетесь же вы пешком пройти всю дорогу?
– Совершенно верно, – отозвался я. – У нас есть фора: среди нас находится местный житель, знакомый с языком аборигенов, так что нам гораздо быстрее удастся приступить к делу, чем Летасу, кем бы он ни был.
Гурьев несколько секунд побегал по комнате, но ничего лучше в голову этому комбинатору так и не пришло.
– Ладно. Где карта? – наконец остановился он.
Калибанган расположен в засушливой местности, где сухое русло давно обмелевшей реки – самая обычная черта пейзажа. Когда-то, быть может, здесь протекали великие реки, произрастали сады и зеленели поля жителей государства царя Кали, но всё это осталось в далёком прошлом, как и сам Кали, и сохранилось только имя величественных фундаментов, присыпанных песком в полупустыне неподалёку от города Ханумангарх.
Именно сюда мы и прибыли на попутных микроавтобусах, меняя их по дороге ради предосторожности. Мы выехали из Биканера первого декабря, но днём стояла невозможная жара, и лишённые всяких
