– Не знаю, – проговорил Ник. – Вначале были испуг и просьба о помощи – он, правда, ни на какую помощь не надеялся. А потом сразу же прервал контакт со мной. Злости или желания как-то отомстить не было.
– Ну, вообще-то мог не заметить. Мозг рептилий все-таки должен сильно отличаться от человеческого…
После завтрака Эллора потянуло в сон. Ник ни на что иное и не рассчитывал, отлично понимая, что сегодня они никуда не отправятся. И завтра, наверное, тоже.
Хорошо еще, что хоть погода сегодня была не такая мерзкая, дождя вроде бы не будет. Кстати, кстати, о мерзкой погоде. Вчера Эл, кажется, простыл, по крайней мере перед злосчастной рыбалкой говорил он немного в нос. А сегодня – ни следа насморка… Наверное, из-за перенесенного шока.
Как ни странно, на следующий день Эллор почувствовал, что достаточно здоров для того, чтобы продолжить путешествие. Более того, когда лодка была спущена на воду, Эл порывался сесть на весла, правда, Нику все же удалось немного охладить этот благородный порыв. Выглядел он вполне здоровым, но Ник отлично помнил, что еще два дня назад менестрель выглядел… не приведи господь, как он выглядел, краше в гроб кладут! А посему лучше бы не рисковать.
Ожог к этому времени почти не давал о себе знать, как, впрочем, и укус ящера. Сам дракончик больше не показывался, хотя Ник аккуратно предупреждал вслух каждый раз, когда направлялся ловить рыбу. Со стороны смотрелось это, наверное, довольно странно, но юноша прекрасно понимал, что если это удивительно разумное существо находится где-то неподалеку, оно наверняка может слышать его голос.
И понять эмоциональные образы.
Рыба. Ловить. Крючок. Опасность.
– Прощай, дракончик, не поминай лихом! – тихо произнес Ник, когда лодка наконец отчалила.
Ответом юноше был плеск волн под веслами и шелест ветра в кронах деревьев на берегу.
Однако на сей раз интуиция немного изменила Нику. Потому что за отплывающей лодкой и тремя странными существами – двое из них ходили на задних лапах, и было совершенно непонятно, почему они не падают, хотя и должны бы – внимательно следили чьи-то глаза.
Золотистые, с вертикальными, словно у кошки, зрачками.
В тот день погода, по всей вероятности, решила продемонстрировать путешественникам всё, на что была способна. Выражение «дождь лил как из ведра» нисколько действительности не соответствовало. Скорее уж, тут подошло бы «разверзлись хляби небесные». Да, так было бы вернее. И пассажирам «ковчега-Light», вместившего одно животное и двух людей, приходилось очень несладко.
Ветер пригибал деревья, ютящиеся на прибрежных скалах, и на сей раз это было отнюдь не иллюзорным наваждением. В воздухе хаотично метались сорванные листья и сломанные ветки. Иногда какое-нибудь дерево, не выдержав натиска непогоды, со скрипом накренялось и медленно падало на землю. Вспышки молний освещали бурлящую реку и беспомощно болтающееся среди волн крохотное судно.
– Два мудреца в одном тазу… – декламировал Эл, вцепившись в борт и делая вид, что пытается управлять лодкой, – …пустились по реке в грозу. Прочнее был бы… ох! – Лодку особенно сильно тряхнуло, и менестрелю пришлось прикусить язык.
Ник, промокнув до нитки, пытался работать веслами, и, разгибаясь, смотрел на окружающее их безумие отрешенным взглядом. Бояться он перестал часа полтора тому назад, видимо страх, не выдержав болтанки, попросту предпочел откланяться.
Хуже всех приходилось Роне. Бедная собака забилась под тент и тихо поскуливала, переходя на вой, когда раздавался особенно мощный и близкий раскат грома. Собака и раньше-то, в спокойные деньки, чувствовала себя в лодке весьма кисло, мореплаватель выходил из нее на троечку. Теперь же, судя по всему, Рона решила, что ее взяли в путешествие исключительно на погибель.
Самым неприятным было то, что причалить сейчас к скалистым и отвесным берегам было немыслимо. И незадачливым путешественникам приходилось болтаться на волнах, ежеминутно рискуя перевернуться.
– Ник, гляди, какая молния! – восхищенно заорал Эллор.
Ник вяло заметил, что предпочел бы никогда такого зрелища не видеть, но из-за раздавшегося раската грома не был услышан.
Он попытался закрыть глаза, но от этого стало только хуже: воображение тут же стало рисовать самые ужасные картины. «По законам голливудских фильмов сейчас впереди должен оказаться водопад, – подумал юноша, – или, на худой конец, – пороги. И тогда наше суденышко разлетится в щепки. Кстати, если выживем, надо будет как-то окрестить нашу лодочку. «Бедой» ее, что ли, назвать?»
Лодка, будто в унисон его мыслям, опасно накренилась и зачерпнула бортом воду. Эллор издал вопль то ли ужаса, то ли восторга, видимо, от испуга совсем свихнулся.
Ник обернулся.
– Воду вычерпывай!
Все же, кажется, Эллор не окончательно тронулся, потому что услышал слова Ника и принялся за работу – ведерко очень сильно пригодилось. Вот только воды в лодке совсем не убавилось. «Да что же такое, черт подери, неужели течь? – метались мысли в голове. – Да уж, хорошее дело, ничего не скажешь!»
Эллор умел плавать, но – так себе. Если лодка вдруг перевернется и затонет, то, может, он и Ник все же как-то и дотянут до берега, но вот собака… Она вряд ли сможет выплыть. А спасательных кругов взять неоткуда – как и надувных жилетов.
Менестрель дал себе клятву, что если путешествие окончится тем, что они все же вернутся в лагерь, он предложит Георгию соорудить эти самые спасательные жилеты – наверняка здесь можно отыскать какое- нибудь подходящее растение.
Но сейчас стоило думать лишь о том, как выжить.
Из-под тента раздалась новая порция воя.
Эллор погладил насмерть перепуганную Рону. Эх, оказалась бы поблизости более-менее приличная бухта, где можно переждать шторм! Но, увы, ни бухт, ни фьордов им не встречалось, а разбить лодку о скалы особого желания ни у Ника, ни у Эла как-то не возникало.
Ник бросил взгляд на скалы. Небо озарилось целой чередой фиолетовых вспышек, от последовавшего за этим раската грома лодка задрожала и зарылась носом в воду, словно пытаясь укрыться в водной стихии. Эллор вцепился в борт, словно клещ, а потом вдруг рассмеялся.
Черт, выходит, все-таки съехала-таки у него крыша! И то сказать: сперва отравление, теперь – гроза, а много ли человеку надо…
Потом менестрель обеспокоенно повернулся, что-то выкрикнул. Ник расслышал только обрывок слова «…тара». Ах да, гитара.
– С ней все в порядке! – ответил Ник и для верности, чтобы Эллор его понял, изобразил знак «о’кей». Потом он – разумеется, почти про себя – проворчал:
– С гитарой все в порядке, а вот с нами – нет. Ко дну скоро пойдем…
Толстый корявый сук плюхнулся в воду совсем рядом, едва не задев лодку, и закачался на волнах, растопырив ветки, словно щупальца, сделавшись похожим на диковинного кальмара или кракена. Некоторое время ветка плыла рядом с лодкой, словно сопровождая ее, потом из воды на несколько секунд показалась черная клиновидная голова, открыла пасть и утащила шуршавшую листьями добычу на дно реки. Ник подумал, что не стоит ожидать ничего хорошего, если подобная тварь примет лодочку за своего конкурента. Перекусит пополам, и все дела, даже испугаться они, скорее всего, не успеют.
Очередная разветвленная молния ударила в высокое раскидистое дерево, возвышавшееся над скалами. Ливень, разумеется, мгновенно затушил огонь, но Ник еще раз поблагодарил небо и себя за то, что они с Эллором успели снять мачту до того, как разбушевалась непогода.
В таких случаях полагается молиться, но Ник не мог припомнить ни одной молитвы. Да и кому прикажете молиться на Плацдарме?
Лодка опять накренилась, и юношу щедро окатило холодной водой. Рона взвыла, а Эллор в очередной раз выкрикнул что-то восторженное, на мгновение оторвавшись от вычерпывания воды.
«Я путешествую в компании психа, – мрачно подумал Ник, отплевываясь. – Черт, не получится сейчас
