11–15 м, они обезопасят их от авиационных торпед, которые, падая в воду, обычно опускаются на большую глубину. Но устройство регулирования глубины хода английских торпед работало настолько эффективно, что они сразу выводились на заданную глубину, равную примерно 9 м, и не меняли ее, пока торпеда шла к цели. Торпеды были оснащены магнитными и контактными взрывателями, и они поражали корабли на большой глубине (от ватерлинии. –
Той же самой ночью, 11 ноября, три британских легких крейсера в сопровождении эсминцев потопили шедший без охранения итальянский конвой из трех судов в проливе Отранто. Одновременно с осуществлением этой двойной операции из Александрии на Мальту прошел английский конвой, а линкор «Бархэм» в сопровождении двух крейсеров и эсминцев прошли через Сицилийский пролив в Александрию.
Результаты налета на Таранто и некоторые другие события заставили немцев защищать свои большие корабли на якорных стоянках, полностью закрывая их противоторпедными сетями. Эти сети открывались, когда корабли прибывали на стоянку или покидали ее. Поначалу это были одинарные сети, закрепленные на поверхности воды и доходившие до самого дна, но затем их потребовалось сдвоить, когда англичане оснастили свои торпеды взрывными сетепрорывателями.
Внезапность операции, достигнутая англичанами в Таранто, повторилась при налете японцев на Пёрл- Харбор 7 декабря 1941 г.
После атаки на Таранто итальянцы отвели свои линкоры в Неаполь, но оставили эскадру тяжелых крейсеров в Мессине. Теперь англичане могли сократить средиземноморский флот, и линкор «Рамиллес» был направлен в Гибралтар.
Линкор «Рэмиллис», с эскортом из 2 крейсеров и 5 эсминцев, направлялся на запад, придерживаясь тунисской стороны Сицилийского пролива, где его безуспешно атаковали итальянские эсминцы. Тем временем соединение Н, в составе «Ринауна», «Арк Ройяла», 5 крейсеров и 9 эсминцев, прикрывало направляющий на Мальту конвой из 3 быстроходных теплоходов. Штаб ВМФ Италии (Супермарина) послал сильную эскадру: линкоры «Витторио Венето», «Чезаре», 6 тяжелых крейсеров и 14 эсминцев – в выжидательный район к югу от Сардинии с целью перехвата одной или обеих английских эскадр. Итальянские силы были сильнее каждой из них, но слабее, чем обе, вместе взятые. Командующий итальянской эскадрой адмирал Кампиони находился в невыгодном положении, поскольку не имел авианосца, но, так как авиация наземного базирования располагалась в Сардинии на расстоянии менее 65 миль, итальянские ВВС должны были обеспечить ему истребительное прикрытие и разведывательные самолеты. Но в действительности адмирал не получил ничего. Информацию о том, что эскадры уже объединились и находятся поблизости, он получил от собственной корабельной авиации. В полдень 27 ноября противники открыли огонь, находясь на предельной дальности стрельбы. Бой продолжался один час и привел к повреждению итальянского эсминца, который был отбуксирован итальянским крейсером. Итальянцы вышли из боя, когда поняли, что не получат никакой авиационной поддержки.
Так была упущена эта возможность, ведь близость своих баз давала итальянцам преимущество в этой операции. Неудача объяснялась в основном отсутствием взаимодействия между ВВС и военно-морским флотом, но негативную роль сыграла и попытка Супермарины руководить операцией из Рима, не обладая необходимой информацией. Команды, посылаемые из Рима, были не совсем правильными, адмирал Кампиони использовал их слишком рьяно. Поскольку адмирал опоздал, чтобы сразиться с каждой вражеской эскадрой в отдельности, то ему следовало попытаться сковать противника в надежде на помощь ВВС. По опыту он также знал, что при передаче заявок из Супераэро в Супермарину обязательно произойдут задержки. Если бы торпедоносцы сумели повредить хотя бы один английский линкор, то перевес в силах оказался бы на стороне итальянской эскадры. Но адмирал Кампиони, преждевременно выйдя из боя, тем самым лишил себя всех шансов на удачный исход.
Постоянные неудачи итальянского флота привели к смене командования. В начале декабря 1940 г. адмирала Доменико Кавагнари на посту главнокомандующего военно-морского флота сменил адмирал Артуро Риккарди. Адмирал Анжело Якино, до этого времени командир дивизии крейсеров, был назначен командующим надводным флотом. Ему был 51 год, и он имел прекрасную репутацию. Поскольку Якино был военно-морским атташе в Лондоне в 1931–1934 гг., он хорошо знал английский флот. Однако то ли он переоценивал своего противника, то ли ему просто не везло, но в итоге он преуспел на этом посту меньше, чем его предшественник.
В декабре пассивную итальянскую армию в Северной Африке постигла катастрофа. 6 декабря британский генерал Арчибальд Уэйвелл начал наступление на итальянские позиции в Сиди-Баррани. У него была только 31 тыс. человек, но его войска были полностью моторизованы и имели 225 танков, в том числе новейшие тяжелые, прибывшие из Англии. Двойным ударом – из пустыни и мощным артобстрелом с моря шоссе, идущего вдоль берега, – генерал Уэйвелл успешно окружил и в течение нескольких дней уничтожил итальянскую группировку. Быстро продвигаясь вперед, англичане достигли Бардии и взяли ее при поддержке флота 4 января 1941 г. Даже хорошо укрепленная крепость Тобрук пала 22 января, а Бенгази 1 февраля. Стремительное наступление наконец было приостановлено 9 февраля в Эль-Агейла, на берегу залива Сидрарт. Успех наступления был достигнут благодаря постоянной поддержке с моря артиллерийским огнем и доставкой необходимых грузов (3 тыс. т ежедневно). Итальянцы опасались, что после короткой паузы наступление англичан продолжится и под удар попадет уже Триполитания.
14 ноября 1940 г. штаб ВМС Германии послал в ОКВ документ, в котором давался трезвый анализ ухудшающейся обстановки в Средиземном море и настойчиво предлагалось предпринять решительные шаги на этом театре военных действий, пока еще не слишком поздно. Но документ не был оценен по достоинству. Гитлер не вмешивался в ситуацию, пока итальянская армия не потерпела поражение, но его главной целью и тогда было выручить союзника в Африке. Он не принял во внимание того, что требуются широкомасштабные меры, чтобы восстановить положение в восточной части Средиземного моря. Еще при обсуждении идеи о захвате Гибралтара и Канарских островов он оценил все трудности, с которыми пришлось бы при этом столкнуться, и пришел к убеждению, что наступление на Суэц также невозможно. Сразу же после кампании во Франции ОКВ продумывало вопрос о посылке двух немецких дивизий в Северную Африку, впоследствии выдвигались и другие предложения. Эти предложения были отвергнуты Муссолини, который боялся, что, приняв их, он никогда не сможет избавиться от немцев. Однако теперь он сам взывал о помощи. Интересно, что в ходе всех обсуждений этих проблем ничего не было сказано ни о важности быстрого овладения Суэцким каналом, ни о том, что это привело бы к полному изменению морского противостояния в Восточном Средиземноморье, поскольку английский флот должен был бы отступить в Красное море, где в его распоряжении находились только второстепенные базы в Порт-Судане и Адене.
Германское высшее командование в очередной раз продемонстрировало, что оно может анализировать ситуацию исключительно с сухопутной точки зрения. Гитлер, ощущавший усиливающееся давление британской морской мощи, все более явственно видел в Англии своего самого опасного врага. Но он все еще не решался ударить всеми силами по ее наиболее уязвимым местам – морским коммуникациям и позициям в восточной части Средиземного моря[25]. Вместо этого Гитлер начал подумывать о новой сухопутной кампании, против одного из двух предполагаемых союзников Великобритании. Вряд ли можно считать простым совпадением тот факт, что планы нападения на Россию, которыми Гитлер развлекался еще с лета 1940 г., были окончательно приняты лишь в декабре, когда разразился средиземноморский кризис. 18 декабря была издана директива фюрера № 21, содержащая основные направления операции «Барбаросса». Гитлер проигнорировал предупреждение адмирала Редера, сделанное им 14 ноября и повторенное вскоре в более решительных выражениях. Очередное предупреждение сделал в начале декабря представитель ВМС в ОКВ капитан 3-го ранга Юнге. Он указывал на опасность войны на два фронта и говорил о неблагоприятных последствиях отказа сосредоточить все силы в борьбе с Англией. Но этот доклад, отражавший точку зрения руководства ВМС, был положен под сукно генералом Йодлем[26], который считал, что русскую кампанию
