вмешательства.
– Лира, – обратилась я к подруге, устало жующей бутерброд после напряженного учебно-рабочего дня, – если бы твоего пациента женщины не любили, что бы ты сделала?
– А парень толковый?
– Обычный. Не плохой и не хороший. Будущий боевой маг.
Лира помолчала, раздумывая, и честно ответила:
– Я бы его полюбила.
– Почему? – удивилась я.
– Потому что на работе так устаешь, что не до поисков толкового парня. А тут – уже готовый, более того, женским вниманием не избалованный, да и конкуренции не будет.
– Лира! – возликовала я. – Ты гений! Как же я раньше не догадалась! У вас же девчонок на факультете большинство, правильно? Слушай, помоги мне, пожалуйста! Я приведу к вам парня, а вы его вниманием окружите, ага? С меня конфеты!
– Да можно и без конфет, – сказала подруга. – Мы и так рады будем. К нам парни редко заходят, их чаще заносят, увы.
Следующим утром мы с Отто сделали амулет, повышающий жизненный тонус. Полугном украсил вещицу картинками, срисованными не иначе как с книжки «Сравнительная характеристика поз, применяемых в любовной игре различными народами». (Читала, было дело. Только из интереса!) Да и форма амулета была соответствующая.
– По его меркам делал! – гордо сказал Отто, поймав мой заинтересованный взгляд. – Эй, эй! Слюнки закапали! У тебя свой есть!
– Мой далеко, – обиженно сказала я. – Жадина.
– Он нам – клиент. А клиент – это не человек. Это для нас открытый кошелек, – поучительно сказал полугном.
Когда пришел Артур, я уговаривала Отто, чтобы он велел клиенту раздеться – якобы для проведения ритуала. Полугном отказывался – как я подозревала, исключительно из мужской солидарности и мужской же вредности.
– Я должен буду носить это? – спросил Артур, густо краснея.
– Да, – сказал Отто, – под одеждой. Только старайся его девушкам не показывать. Сейчас Ола тебе объяснит принцип действия амулета, она у нас за работу магии отвечает, я только с материалом работаю.
– Пойдем прогуляемся, – предложила я.
Рассказывая парню по памяти статью из учебника «Основы психологии рас», я целенаправленно вела его в сторону учебного корпуса целителей.
– Привет! – Нас догнала запыхавшаяся Лира. – Как дела?
Она окинула Артура заинтересованным взглядом. Тот сжался, опустил плечи и стал похож не на красавца боевого мага, а на избитого ослика. Я толкнула парня в бок.
– Амулет действует! – прошептала я ему.
Артур тут же распрямил плечи, стал чеканить шаг, хотя взглядом с Лирой все еще боялся встретиться.
– Какой парень! Познакомишь?
– Лира – Артур, Артур – Лира.
Подруга лучезарно улыбнулась Артуру. Возникла пауза.
– Артур – боевой маг, – спасая ситуацию, сказала я.
– Правда? О!.. У тебя, наверное, много шрамов?
– Да, – гордо ответил парень.
– А где? Долго заживали? Нагноения не было? – профессиональным тоном сказала подруга.
Я сделала страшные глаза, подавив желание схватиться за голову. Лира намек поняла и тут же исправилась:
– Тебе, наверное, больно было? Ты такой мужественный!
– Да.
Я испугалась того, что у Артура словарный запас резко сократился до одного слова, и пыталась придумать, как его разговорить. В этот момент мы уже подошли к корпусу факультета Целительства. Из дверей выбежали несколько девушек.
– Ой, привет! – Они захихикали.
Артур попытался спрятаться за меня.
– Амулет! – прошипела я, толкая горе-любовника к целительницам.
Лира взяла его за руку и повела знакомить со своими соученицами, кивнув мне.
С чувством выполненного долга я вернулась в мастерскую за своей частью денег – мне не терпелось их потратить.
– Ты мне скажи, – спросила я у Отто, – ты зачем ему амулет в такой форме сделал?
– Тактическая хитрость, – ухмыльнулся он. – Теперь стоит это хоть одной девице увидеть, как она подругам разболтает. А они сами будут его раздевать, чтобы только посмотреть. Я же не зря ему сказал носить амулет под одеждой и стараться девушкам не показывать. А все, что запретно, очень интересно. Это мне папа посоветовал.
Отто подумал и добавил:
– Наверное, он сам этим приемом по молодости и пользовался.
– Да, отец у тебя знатный, – сказала я и отправилась по магазинам – только посмотреть, не покупать, ни-ни!
Следующие несколько вечеров меня мучило желание подсмотреть, чем занимаются студенты в кустах. Предложение Трохима запало мне в душу и все время мучило своей запретностью и неприличностью. Наконец я решила, что если я разок подсмотрю, то урона моим морали и воспитанию не будет. Приготовив маленький огонек, я побежала по тропинке вдоль овражка, где в кустах регулярно раздавались охи и стоны.
Вот и искомые кусты, мерно покачивающиеся, несмотря на отсутствие ветра. Я направила огонек к кустам и вытянула шею. А-а-а-а…
К сожалению, мои глаза не были приспособлены для того, чтобы смотреть в разные стороны. Как только я успела рассмотреть два полуголых тела, как споткнулась о какой-то корень и кубарем полетела вниз в овраг, скользя по прошлогодней листве.
Ну вот, мало того что грязная с ног до головы, так еще и ногу подвернула. Поделом мне, не зря мама говорила, что подсматривать нехорошо.
Я всхлипнула от жалости к самой себе и наложила обезболивающее заклятие. Ёшкин кот, жаль, что оно не всю боль блокирует. Хромая и постанывая, я попробовала вылезти из оврага. Слишком скользко! К тому же я боялась давать полную нагрузку на ногу – может быть, я ее не подвернула, а сломала? И кости сдвинутся так, что потом света белого от боли не увижу.
Парочка, судя по всему, была так увлечена своим делом, что моего падения они даже не заметили.
– Эй, кто-нибудь! Помогите!
Вряд ли протяжный стон сверху можно было считать ответом. Стоять на дне овражка было мокро и противно. Я попробовала вылезти еще раз, но опять съехала вниз. И почему я не научилась левитировать?
– Помогите! Помогите! Умираю! Помогите же! Все, почти умерла!
Ну до чего народ черствый! Собственное удовольствие дороже человеческой жизни.
– Я тебе говорил, чтобы ты не смела умирать без моего разрешения?
– Ирга?.. – Мне показалось, что я ослышалась.
– Он самый. – Огонек осветил овраг, и я рассмотрела веселую физиономию под длинной черной челкой.
И почему перед своим возлюбленным я всегда предстаю в самом гнусном и грязном виде?
– Ну и видок у тебя! – сказал Ирга.
– Я ногу подвернула, – сказала я мрачно. – И вылезти отсюда не могу.
