коснулась священного символа, добавляя к своим словам магию Эйлистри.
К'арлайнд указал на молодого мага, стоящего рядом с ним:
— С вашего позволения, леди Каватина, мне бы хотелось, чтобы Элдринн тоже остался. Караулить вместе со мной, до возвращения Чнзры.
Младший маг искоса взглянул на остальных двух прорицателей:
— Я не могу, К'арлайнд. Отец приказал мне…
— Элдринн идет с нами, а ты остаешься, — объявила Каватина. — Это окончательное решение.
Она видела, как челюсти К'арлайнда сжались, но он быстро спрятал свой гнев. Когда он поклонился, лицо его было бесстрастным.
— Как прикажете, леди Каватина.
ГЛАВА 8
Скорчившись на гребне холма, возвышающегося над лесной поляной, Халисстра сковырнула корку с ладони. Посреди поляны в темных водах озерца отражались звезды. Вскоре к этим сверкающим точкам добавится отражение восходящей луны. Тогда Халисстра нанесет удар.
Возле озерца в лесу Шилмиста стояли на страже две жрицы. Обе были в кольчугах и мифриловых нагрудниках со знаком Эйлистри, при мечах и охотничьих рогах, прицепленных к поясу. Одна расхаживала взад и вперед вдоль дальнего берега, клинок небрежно покоился у нее на плече. Поведение другой более соответствовало правилам: она стояла за деревьями, держа двуручный меч перед собой острием вверх, словно готовая к проверке. Обе были дроу, способные одинаково хорошо видеть и при лунном свете, и во тьме.
Хотя дроу внимательно следили за обступившим поляну лесом, Халисстра подметила кое-что интересное: ни одна из жриц не обращала особого внимания на холм, на котором она пряталась. Короткая песнь
Халисстра была в два раза больше любого из дроу, стоявших внизу, и сильнее их всех, вместе взятых. Она могла легко разорвать их когтями или убить ядовитыми укусами. Но с тремя сразу ей не справиться, даже при помощи магии. Прежде чем все они умрут, кто-нибудь один обязательно успеет поднять тревогу. Чтобы воспользоваться скрытым в озере порталом, Халисстре нужно было время на разгадку его тайн. Ей придется убить всех трех стражей быстро и без шума. Но как?
Она начала расковыривать ладонь. Мозоль постоянно горела, но это было ерундой по сравнению с пульсирующей болью в ранах, нанесенных прислужницами Ллос, — ранах, которые никогда не исцелятся. Они служили вечным напоминанием о том, что Халисстра — рабыня богини Ллос и ее любимого демона.
— Вендонай, — шепнула Халисстра.
Губы ее скривились, выговаривая это имя. Она ненавидела демона почти так же сильно, как себя. Она должна доставить к нему Каватину, чтобы обрести свободу самой и, что еще важнее, проявить себя перед Ллос. Жрицы и клирик там, внизу, — это камни, перегородившие ей туннель.
Теплый ветерок тронул листву вокруг нее, донося с собой странный запах. Никто из трех дроу не отреагировал на это, но обостренное обоняние Халисстры сразу учуяло его. Странное сочетание сладости и зловония, словно гниющее мясо спрыснули духами. Она уже сталкивалась с ним однажды, когда бродила по Дну Дьявольской Паутины.
Она принюхалась еще раз, чтобы убедиться.
Цветы-убийцы? Здесь, на Ториле?
Ветерок стих.
— Вендонай, — прошептала Халисстра снова, на этот раз с улыбкой.
Она крадучись спустилась с вершины холма и взлетела к верхушкам деревьев. Стремительно, как паук, перебегая по ним, оставляя за собой след из клейкой паутины, она устремилась на запах. Ей не сразу удалось определить его источник, но в конце концов она обнаружила мертвого лося. Крупный зверь лежал на боку, вытянув окостеневшие ноги. К туше присосалось с полдюжины цветов-убийц. Стебли их пульсировали, высасывая из животного остатки крови. С малиновых головок на мертвое животное и траву, на которой оно лежало, сыпалась золотисто-черная пыльца.
Халисстра спрыгнула с ветки и присела на корточки в нескольких шагах от туши. Цветы-убийцы повыдергивали свои стебли из падали. К усикам вокруг заостренных, как копье, оснований стебельков прилипли кусочки мяса. Проворные, будто колибри, цветы взмыли в воздух, трепеща лепестками. И устремились туда, где ждала их Халисстра.
Они кружили над ней, словно пчелы, осыпая пыльцой. Она опускалась на голову, плечи, руки Халисстры, прилипая к клейким, как паутина, волосам и забиваясь в ноздри. Она задышала глубже, подавляя тошноту, вызванную приторно-слатким ароматом. Пыльца пощипывала кожу и лишала ее чувствительности, но парализовать Халисстру не смогла.
Она широко раскинула руки и замерла, приглашая их к атаке. Цветок-убийца отделился от остальных и развернулся стеблем вперед. Он ударился ей в живот с силой брошенного копья. Но вместо того чтобы впиться в тело, стебель сломался о ее твердую как камень кожу. Цветок-убийца обмяк и упал на землю.
Халисстра недовольно поморщилась. Она надеялась, что ощутит хотя бы жжение.
Она пустилась бежать по лесу, оставшиеся пять цветов-убийц преследовали ее по пятам. Это были лишенные разума существа, летящие на тепло и движение, гибели одного из них они даже не заметили. Они будут пытаться парализовать ее, пока не кончится пыльца или пока не почуют другую, более легкую добычу.
Халисстра вела их за собой тем же путем, которым пришла. Приблизившись к вершине, она перешла на шаг. У гребня холма она остановилась и сделала себя невидимой.
Она улыбнулась, когда один цветок скрылся за гребнем, потом другой. Когда исчез из виду последний, она осторожно подкралась и взглянула вниз.
Цветы-убийцы кружили над озерцом, осыпая его поверхность пыльцой. Внизу стояли две жрицы, уже обездвиженные ядовитой пыльцой. Одна из женщин указывала вверх, запрокинув голову и открыв рот. Другая так и застыла в настороженной позе: она не видела и не слышала, как налетели смертоносные цветы. Ночной Тени, однако, нигде не было видно. Халисстра повторила мелодию
Цветы-убийцы устремились в атаку. Один из них впился усиками прямо в горло жрицы с запрокинутой головой, другой вонзился второй женщине в бедро. Халисстра внимательно наблюдала за оставшимися тремя цветками. Ни один из них не отклонился от курса. Все три впились в ту или другую жрицу и принялись кормиться.
Халисстра спрыгнула с гребня, спустилась вниз на нити паутины и приземлилась около пруда. Она ожидала, что в любой момент может вернуться Ночная Тень, но атаки не последовало. На ее глазах упала одна жрица, за ней вторая. Первая с плеском повалилась в пруд. Струйка крови вытекала из прокола в горле, там, где присосался цветок-убийца, и на поверхности озерца расплылось темно-красное пятно. В нем покачивались отражения сверкающих точек — Слез Селунэ.
Ночная Тень так и не напал.
Довольная, что он сбежал, Халисстра прикусила язык, высосала из него каплю крови и сплюнула ее в пруд. Она разболтала ее в воде пальцем и тихонько запела. По воде за ее пальцем тянулись нити паутины.
— Каватина, — выдохнула она. — Покажи мне Каватину.
Вода осталась прежней. Под пальцами Халисстры была одна лишь грязь.
Халисстра выругалась и отдернула руку. Она была уверена, что Каватина покинула Променад через портал, в свою очередь связанный с этим. Провидение Халисстры должно было показать ей, куда
