как свою невесту — совсем другое. Они же тебя в прошлый раз даже не запомнили.
— Ясно. А как так вышло, что они узнали об этом раньше, чем я?
— Я ведь давно уже продумывал, как и когда все провернуть — вот заранее и подготовился.
А чего я ожидала, собственно? Пылких заверений в вечной любви и смерти в один день?! Ндя… Чуть не села в лужу.
— И чем мы будем заниматься?
— Вообще-то положено, чтоб я показал тебе город. Ты же только приехала. Все равно ждать приходится, пока мои наемники соберут всю нужную информацию.
— Вот не говори мне, что придется статуей сидеть в женском седле и изображать бурный восторг от сомнительных достопримечательностей!
— Ты сама это сказала. Но, думаю, прогулку мы совершим завтра. Уверен, через час тебе захочется спать.
— Не через час, а уже. Это прилично?
— Вполне. Мы достаточно просидели в относительном уединении, чтобы наговориться.
— А? — я решительно ничего не понимала.
То ли мозги уже не работают, то ли я такая тупая.
— Все обитатели дома прилипли к окнам и застыли в ожидании.
— И чего ждут? Сцен разврата?
Ветер смутился. Попала в точку?
— Чуть пристойнее, Алиса.
Взвился на ноги, рывком поднял меня, прижал и впился в губы таким поцелуем, что у меня голова закружилась. Мамочка! Я пропала!
— Примерно так, — тяжело выдохнул он, отстранившись. — Надеюсь, не сердишься?
— Нет.
— Точно? — мое лицо подняли за подбородок.
Вглядываясь в эти затуманенные глаза, чувствую, что земля уплывает из-под ног. А щеки полыхают — хоть яичницу жарь! И здорово, и стыдно — ощущения-то очень приятные, но вроде как на публику играем. Хотя, судя по его тяжелому дыханию, уже нет. А, будь что будет! Потянулась навстречу, осторожно поцеловала и ощутила бурный горячий отклик, от которого ноги совсем подкосились, а по телу пробежала волна огненной дрожи. Вот уж не думала, что буду так сильно реагировать на мужчину! К тому же именно на этого мужчину. Ветер же стиснул меня так, что дышать стало еще труднее, жадно пил (а иначе и не сказать) мои губы. Когда же мы, наконец, оторвались друг от друга, я вообще едва стояла. Вертикальное положение показалось безумно неудобным для таких испытаний.
— Не может быть… — тихий шепот мне в затылок, его пальцы запутались в моих волосах.
— О чем ты?
— Я… мне казалось… Не важно. Все хорошо.
— Уверен?
— Да. Теперь да.
— Тогда мне лучше пойти поспать, а то едва держусь на ногах, — я хихикнула. — Будущая госпожа ползком пробирается к кровати — каково зрелище, а?
— Могу отнести на руках. Хочешь?
— Не стоит. Разбалуешь.
В полном молчании проводил меня до комнаты, чмокнул в щеку и исчез. А я отправилась спать, и только нырнув под одеяло, осмелилась прикоснуться к припухшим горящим губам. Мне не приснилось. Ветер действительно меня целовал. Пусть и на публику.
Глава 5
Искусственный интеллект ничто по сравнению с натуральной глупостью.
NN
Утро началось с привычного шума за окном. В Доме в это время мужчин обычно выгоняли на тренировочный двор для разминки, и девушки, за редким исключением, такого зрелища не пропускали. В особняке же шум — вопли конюшенного и ругань кухарки, звон посуды с кухни, перекличка челяди между собой, и — легкой нотой общего фона — посвист меча, рассекающего воздух. Ветер, по обыкновению, 'танцевал'.
Тоскливо посмотрев в потолок, с неохотой выползла из-под одеяла. Отражение в огромном, в мой рост, зеркале, неприязненно скривилось. Оно и понятно, кому приятно увидеть с утра помятое взлохмаченное существо, напоминающее девушку только кружевной шелковой сорочкой до середины бедра.
В двери тихо (слоны отдыхают!) прокралась Фритта с кувшином в руках. Увидев, что я уже проснулась, радостно заулыбалась.
— Ах, госпожа, надеюсь, я не потревожила ваш сон? Все готово, только скажите — умыться, одеться…
— Фритта! — я укоризненно сморщилась. — Перестань, пожалуйста! Уж ты-то меня запомнила, я полагаю.
— Ну…да.
— Вот и прекращай эти глупости.
— Но вы же теперь не просто гостья, а невеста…
— До свадьбы еще дожить надо.
Служанка обалдело вытаращилась на меня. Блин! Все время забываю, что даже поговорки тут люди могут неправильно понять! Про наши современные словечки вообще молчу. Я практически видела, как мысли тяжелыми жерновами перекатываются у нее в голове. Если дожить — значит, у кого-то из нас не в порядке здоровье… Господин выглядит здоровым, а для женщин во все времена самым опасным для жизни моментом всегда была, есть и будет… беременность! Ндя… Все-таки анекдоты про странную женскую логику имеют реальную основу… И как вот этой… теперь мозги на место ставить, если лишний раз пользоваться даром нельзя? Тем более в такой пустяковой ситуации? Придется пользоваться папочкиными психологическими примочками — переключить деревянную голову с одной дикой мысли на другую, более дикую. Да так, чтоб саму служанку за живое задеть.
— Не нервничай, просто мне кажется, у Ветра есть враги. И мне очень не хочется стать вдовой до свадьбы.
— А-а, — но, судя по лицу, предположение о беременности накрепко засело в ее голове.
Я умылась, привела себя в порядок и даже оделась — в расшитое жемчугом синее платье (опять Ветер проявил инициативу, а это наказуемо, между прочим!), под внимательным взглядом Фритты, неодобрительно хмурящейся.
— Фритта.
— Да, госпожа?
— Попроси Густава внимательнее смотреть за слугами. И сама приглядись. Я хочу знать, кто из них чем дышит.
— Слушаюсь.
Вот теперь точно и не вспомнит о своей глупой мысли. Для женщины мнительность — что вторая натура. А уж если правильно ее направить… Никогда не поверю, что у нее нет подозрений относительно других слуг. К тому же в маленьком коллективе отношения между людьми не всегда безоблачные.
И почему Учитель строго — настрого запретил лишний раз пользоваться даром?!
Спустившись к завтраку, приятно поразилась промелькнувшему во взгляде моего 'жениха' восхищению.
