— Здравствуйте, Капитан! Перед нами, вероятно первый суперконтинент Земли — Ваальбара. Для удобства мы наложили на него сетку привычных очертаний материков — вы видите, каким образом, примерно от трёхсот до шестьсот миллионов лет спустя, произойдёт раскол этого гиганта. Еще, будучи под землёй, мы определили возраст горных пород сразу тремя методами — уран-свинцовым, калий — аргоновым, рубидий — стронциевым и с полной уверенностью можем сказать, что сейчас — эон[15] Архей, эра Мезоархей и Земле всего три миллиарда лет. Основная масса суши сосредоточена в районе Атлантического океана, лишь на севере, сильно вытянута на восток, это будущая Евразия. Соотношение размеров акватории мирового океана и суши примерно те же, что и в третьем тысячелетии нашей эры — тридцать процентов суша, семьдесят процентов океан. В прибрежном мелководье множество анаэробных бактерий. Атмосфера, так называемая вторичная, ещё очень горяча и содержит минимальное количество кислорода. Вулканическая деятельность отличается особой интенсивностью, например, в данное время извергаются сразу десять вулканов, доставляя на поверхность в виде лавы громадные массы разнообразных горных пород — гранитов, диабазов, габбро и сиенитов. В том числе золото, серебро, медные и железные руды, драгоценные камни — изумруды, турмалины, хризобериллы и тому подобные, очень распространены в архейских породах. Видите красную точку — это местонахождения Станции под землёй. 'Наш' вулкан находится в состоянии покоя уже очень долгое время — примерно две тысячи лет.
— А теперь, срочное сообщение, руководителя космологической лаборатории Мигеля Гарсиа Мартинеса.
— Капитан, наша лаборатория получила сенсационные данные о Луне. Спутник Земли вовсе не естественного происхождения или это не Луна! Либо гигантский космический корабль, либо рукотворная планета — идеально круглая и металлическая. И гораздо меньше привычной для нас Селены — экваториальный радиус всего 1000,17 километров, а должен быть — 1738,14! На её поверхности имеется гигантская, ровная щель, от полюса до полюса, и мы понятия не имеем что это такое. Самое простое, что приходит в голову — открытый шлюз. Но никакого движения, ни на поверхности, ни в самой трещине не наблюдается.
Спутниковая сеть, над планетой, не действует и невозможно установить её предназначение. Разве что стащить один из спутников с орбиты.
Теперь об искусственных объектах на Земле. Мы обнаружили несколько строений на востоке, тоже идеально круглых и построенных как 'Луна' — из того же металла. А вот на крайнем востоке материка — гигантская металлическая стела, высотой около семисот метров. Это тоже может быть космический корабль. Материал, из которого он сделан совсем другой — какой-то тугоплавкий сплав. У нас несколько версий об его составе.
— Что-нибудь ещё?
— Пока, всё.
— Хорошо, подготовьте информационный ролик, для населения Станции и запустите в общедоступную базу. Блюм, дисколёт из подземелья не появлялся?
— Вообще никакого движения в зоне наших датчиков.
— Сколько времени датчики ещё смогут проработать?
— Они запрограммированы реагировать на изменение внешних условий — движение, повышение, понижение температуры и так далее, и отключаться, как только всё приходит в норму. Зарядов внизу хватит на сорок часов активного состояния. В верхние датчики встроены солнечные батареи, и если их не повредить, прослужат лет десять.
— А почему, не двадцать пять?
— Атмосфера пока ядовитая.
— Понятно. Переходим в режим наблюдения. Когда будет готов подробный отчёт?
— Через час.
— Оповестите Советников, что заседание Совета состоится сразу по получении отчёта.
В лифте Совета, набирая код, Таян вздрогнул, когда услышал голос Рэны:
— Командор Шехем, вы не вставили карту доступа.
— Прости, Рэна, задумался. Третья палуба, пожалуйста.
— Таян, ты сегодня опять очень занят?
— Через час Совет, а сейчас меня ждёт доктор Ден Мэй.
— Ладно. Просто я соскучилась, и поговорить хотела, столько всего произошло за последние две недели, а мы ни разу не смогли встретиться.
— Знаю, Рэна, я тоже скучаю. Если Совет не затянется надолго, я загляну к тебе вечером, не возражаешь?
— Ты приехал! То есть, третья палуба, лаборатория доктора Мэя, Командор Шехем!
— Тебе не влетит, за личные разговоры с пассажирами лифта?
— Влетит. Но это будет завтра. Постараюсь не уснуть и дождаться тебя.
Когда Шехем вошёл в палату, где лежала Лайза, кто-то поспешно отпрянул от её кровати.
— Здравствуйте, доктор Блюм!
— А, это ты, Таян! Здравствуй!
— Как она?
— Час назад пришла в себя, но теперь спит. Ден вколол ей лошадиную дозу снотворного. Обследование показало, что нервная система Лайзы крайне истощена. Теперь только полный покой в течении месяца может поставить её на ноги. Доктор ждёт тебя.
Когда Шехем вошёл в небольшую лабораторию, Ден Мэй склонился над микроскопом, но, услышав шаги, вскинул голову. Командору показалось, что он осунулся, черты лица заострились, неизменными остались только вишни его раскосых глаз.
— Таян, извини, что снова вызвал тебя. Я пишу отчёт для Совета о состоянии Лайзы, и у меня есть несколько вопросов, на которые можешь ответить только ты.
— Я?
— Да. Во — первых, ты присутствовал на первой встрече с идонами, где вместо Лайзы вам подсунули киборга. Мне важно как киборг вёл себя в первые часы контакта с вами. Потом ты плотно общался с лжелайзой на Станции. А ещё… Родители Лайзы дали согласие на сканирование её мозга, и я получил довольно любопытные результаты, совсем не то, что ожидал и что обычно бывает у людей. Такое впечатление, что организм Лайзы полностью перестроен на иную систему функционирования. Анализ крови вообще нереальный — изменён не только её химический состав, но и отчасти физический!
— Что это значит?
— У неё очень высокий гемоглобин[16], а плазма[17] наполовину ионизирована. Как будто только она подверглась радиоактивному излучению. Речь не идёт об обычных для людей неорганических ионах содержащихся в плазме крови — ионизирована половина воды в плазме, а воды, если ты не знаешь, в плазме крови девяносто процентов. Но самое поразительное, что лейкоциты[18] — являющиеся частью иммунной системы организма, находящиеся в крови нейтрализованы! Они же в лимфе работают как обычно.
— Это опасно для жизни Лайзы?
— Не знаю. Прости, может это прозвучит жестоко, но не это сейчас меня интересует. Меня интересует, зачем идоны так избирательно изменили состав её крови. Причём ионизированная вода плазмы чиста, в ней ничего не растворено, как обычно, во второй же половине всё в норме — растворены белки и другие органические и минеральные соединения. И эти два вида воды в плазме Лайзы никак между собой не пересекаются! В одной кровеносной системе два независимых кровотока. Вернее один кровоток и ионизированная вода. Чем дальше я исследую эту ионизованную часть, тем больше подозрение, что просто не вижу в ней того, что там присутствует, возможно, на субатомном уровне! Мы запустили ядерный микроскоп, но нужно время для его отладки, слишком долго он бездействовал. А прежде чем я расскажу тебе о результатах сканирования мозга Лайзы на генераторе Моро, припомни, пожалуйста, всё о поведении её копии — киборга. Чем оно отличалось и чем не отличалось от поведения настоящей Лайзы.
— Доктор Мей, я даже не знаю. После школы мы редко общались. Вот Артур Вейс, они даже были
