помолвлены…
— Артур уже был здесь. Единственное, что он заметил, это изменение тембра голоса, у лжелайзы он немного ниже.
— Тогда расскажу всё по порядку. Когда лжелайза с идонами вышла нам навстречу, я удивился, что она держит в руках шлем. Ведь воздух вне Станции был сильно разреженный и без снаряжения трудно дышать, хотя в последнее время уже было не смертельно. Поэтому не обратил на это внимания. Потом она бросилась мне на шею, как делает Рэна, если мы долго не видимся, это тоже, в общем, не похоже на Лайзу. Мы никогда не были настолько близки. Когда мы общались с идонами, я не очень помню, что делала Лайза, её кресло стояло позади кресла Капитана Кортни, мы с Вейсом сидели по бокам от него, и она была вне поля нашего зрения. Я пару раз оглядывался, но ничего особенного не заметил, она поглядывала то на нас, то на идонов, один раз улыбнулась мне. На обратном пути в шаттле, она, кажется, дремала на плече у Вейса. Потом, уже на Станции, мы разговаривали наедине у нас в блоке, она попросила показать ей материалы о Станции. А когда неожиданно вернулся отец, она незаметно ушла. Я ещё подумал, не захотела мешать нашей встрече, ведь отца долго не было дома. Утром Эрна мне рассказала, что когда, накануне возвращаясь, домой, столкнулась с Лайзой в коридоре шестнадцатой палубы, и та прошла мимо неё, как совершенно незнакомая женщина. Но уже через минуту догнала её возле лифта, и как ни в чём не бывало, поздоровалась и попросилась в гости, чтобы дождаться меня. А я уже спал дома. На следующий день мы не стали смотреть вместе со всеми фильм в Большой кают-компании, и пошли в библиотеку. Там уже были Кортни и Вейс, они громко ругались, но не настолько громко, чтобы оглушить. А Лайза зажала уши, как будто услышала душераздирающий звук. Потом мы старались утихомирить спорщиков. Вот и всё.
— Между вами не было телесного контакта?
— В каком смысле?
— Ну не касались ли вы друг друга, может руку пожали или обнялись.
— Нет, ничего такого.
— Знаешь, Таян, по данным камер наблюдения, лжелайза появлялась одновременно в нескольких местах на Станции. Капитан и Блюм решили, что это были плазменные голограммы киборга, последняя 'растаяла' на пороге зала лазерной установки. Но я не уверен, что они правы. Если моя догадка подтвердится, то тело Лайзы превратили в передающую антенну, которое транслирует само себя. И помимо киборга и голограммы по станции бродили фантомы, обладающие всепроникающей способностью. Цель более, менее понятна — изучить внутреннее строение и оснащение Станции. Когда мы сканировали мозг Лайзы, она, вернее её фантом неожиданно подошёл к нам сзади и прошёл сквозь нас и установку. Я и моя ассистентка почувствовали лёгкое покалывание, как если бы нас пронзило слабым разрядом электрического тока. И так повторялось трижды! Фантом появлялся сзади нас, проходил через установку и исчезал в противоположной стене. Когда я спросил об этом Лайзу, не помнит ли она, как ходила мимо нас. Она ответила утвердительно, что видела как бы со стороны, что лежит в установке, а мы с ассистенткой склонились над экраном монитора. А теперь посмотри на этот снимок. На нём отчётливо видно, что эпифиз[19] или шишковидное тело мозга, у Лайзы увеличился, изменил форму — стал конусовидным. И при большом увеличении видно, что его слоистая ткань, состоящая в основном из фосфатов и карбонатов кальция, фосфатов магния, напоминает конструкцию антенны. Я попытался настроить генератор Моро на приём импульсов не всего мозга Лайзы, а только эпифиза. Посмотри запись.
На экране монитора появилось изображение кабины установки генератора Моро, доктора Дена и его ассистентки. Затем то же под другим ракурсом. И вдруг изображение 'пошло' по помещению лаборатории, далее сквозь стену в коридор, опять сквозь стену в апартаменты Советника Мадука и, не задержавшись снова в коридор, но с противоположной стороны.
— Такое впечатление, что кто-то идёт с камерой по всем помещениям вашей палубы и снимает окружающее пространство!
— Вот именно, Таян! Но смотри дальше.
Неведомая 'камера' без помех продвигалась по помещениям палубы. Если где-то не был включен свет, то что-то светилось голубоватым светом, освещая путь.
— Я предполагаю, что это светится сам фантом Лайзы.
— Я тоже так подумал, доктор Ден. Смотрите, он уже преодолел обшивку внутреннего шара Станции и движется по нулевой палубе! Вон эстакада, далее поворот к складам, но он направляется вниз к фотонным двигателям!
— Нет, он направляется к большому шлюзу, видимо хочет прорваться наружу, но не получится, сейчас повернёт обратно.
И действительно, 'камера' 'повернула' и 'вернулась' в лабораторию. Снова 'прошла' сквозь установку, где над Лайзой склонились Ден Мэй и ассистентка, 'ушла' в противоположную стену, и снова проделав путь до внешней обшивки Станции, уже в другой стороне, вернулась обратно. Мэй выключил запись.
— Она, как я уже говорил, 'гуляла' так три раза, пока была включена установка. Каждый раз, меняя направление движения, ровно на пять градусов вправо. Добравшись до внешней оболочки Станции, возвращалась обратно к телу Лайзы, как к исходной точке. Словно её что-то не пускает наружу…
— Доктор Мэй, перед стартом была включена термоакустическая защита Станции. Возможно, это она препятствие, для фантома.
— Да! Я и забыл про 'чулок' Лайсона. Значит сочетание кремния и углерода не по зубам чудесным фокусам идонов!
— Не по зубам?
— Не обращай внимания, Командор! Это старая присказка. Термокаустика не пропускает фантом наружу, и он вынужден бесконечно кружить по станции! Из этого напрашивается вывод, что эпифиз Лайзы на самом деле работает как передающая антенна. Но это только половина со стороны правого полушария. А со стороны левого, он работает, как принимающая антенна!
— И что он принимает?
— Сейчас ничего. Видимо сигналы так же не могут пройти внутрь Станции. Но генератор Моро считал прежние передачи. Смотри!
На мониторе появились, какие-то значки. В их расположение была определённая логика, но Таян не мог понять какая.
— Таян, это, по-видимому, идонский код. Мы не можем его расшифровать, потому, что в принципе не знаем, что это буквы или цифры.
— Такие же значки были на экране прибора инопланетянина, когда он восстанавливал события на месте залегания Станции! Они должны быть в базе Мадука и Кортни.
— Тогда сейчас их найдём и сравним. Вот, изображение планшета инопланетянина. Немного неудобный ракурс, но значки видно отчётливо. Да! Это знаки одного и того же алфавита.
— Доктор, мне они напоминают какую-то древнюю письменность, которую мы изучали на уроках истории. Только вот не помню, какую именно.
— Интересно, кто-нибудь занимался этими знаками на седьмой палубе?
— Сейчас свяжусь с лингвистами.
Шехем, включил медальон связи.
— Внимание, говорит Командор Шехем. Прошу соединить меня с лингвистической лабораторией Кауэра.
— Дитрих Кауэр, слушает!
— Здравствуйте, доктор Кауэр! Вы уже работаете над знаками с планшета инопланетянина?
— Да, работаем. Занятная вещь, я вам скажу, Командор. Несколько знаков идентифицируются как знаки клинописной системы, так называемой аккадской.
— Сейчас доктор Ден Мэй перешлёт вам ещё одно изображение похожих знаков.
— А где вы их нашли?
— В мозгу Лайзы Блюм.
— Извините, Командор, мог бы и сам догадаться, раз вы у доктора Мэя…
— Ничего, бывает, до связи.
