небольшая ванная, шкаф и телевизор, под звуки которого так легко засыпается.
Для тех, кто путешествует по Америке большой компанией, довольно удобно снять, скажем, двухместный номер и поселиться там впятером или вшестером. Кровати обычно настолько широкие, что на них могут разместиться несколько человек (если лягут поперек), а со спальником можно расположиться на полу. Правда, разные места имеют на этот счет разные правила. Например, в одном из мотелей, когда увидели в машине троих человек, сказали, что не могут дать нам двухместный номер. В следующем мотеле мы, наученные горьким опытом, сняли такой же номер, и я незаметно проскочил туда, стараясь, чтобы меня не увидел администратор. На следующее утро выяснилось, что меня видели. Но служащий мотеля не проявил по этому поводу беспокойства: за номер заплачено, а уж как мы там расположились — его это не волновало.
Глава 6. Сан-Франциско.
В Рино я попрощался с Эшли и Чейзом — наши пути в этом городе расходились. Они отправились в северную Неваду, на фестиваль искусств, проходивший посреди пустыни. Мне, конечно, тоже хотелось воспользоваться такой возможностью и поехать с ними, но билет на фестиваль стоил около двухсот долларов. Так что пришлось отказаться от этой затеи и направиться сразу в Сан-Франциско. От Рино до Сакраменто — столицы Калифорнии — меня довезла пожилая женщина, школьная учительница, ехавшая туда на лечение. В этом небольшом административном центре я застрял на полдня.
В Калифорнии количество машин чрезвычайно велико и по здешним дорогам, ширина которых достигает подчас восьми-десяти полос движения, они несутся с огромной скоростью. Останавливаться им запрещено, да и просто невозможно. Поэтому автостоп здесь возможен только на «экзитах» (exit) — въездах и выездах с хайвея. Есть и другая причина, с которой придется столкнуться любому, кто решит путешествовать по Америке автостопом, — дорожная полиция, которая, как мне показалась, следит здесь за дорогами лучше, чем в других штатах. Я по глупости своей стоял на хайвее, пытаясь остановить несущиеся со скоростью 70- 90 миль в час машины. Продолжалось это бессмысленное голосование большн получаса, пока ко мне не подъехала полицейская машина. Причем её водитель остановился не просто на обочине, как бывает в таких случаях, а наполовину заехал с машиной в кювет, боясь, наверно, как бы проезжающие автомобили случайно её не задели. Вышел молодой полицейский. Стандартная процедура: кто, куда, зачем.
— Парень, здесь голосовать запрещено, да и просто опасно, — предупредил он. — Плотный трафик, большая скорость. Так что я тебя подвезу до ближайшего «экзита». Там ты сможешь найти кого-то, кто едет в Сан-Франциско.
Этот полицейский оказался довольно доброжелательным. Он даже не поинтересовался моими документами, чтобы проверить, числятся ли за мной какие-то преступления. Только доехав до «экзита», он спросил мое имя и сказал напоследок:
— Так вот, Артем (Эртем — так, с ударением на первом слоге, обычно произносят мое имя американцы). Не голосуй большей на интерстейт хайвеях. Желаю удачи.
Автостопом мне в итоге пришлось ехать всю ночь. Я сменил три машины, и уже утром с железнодорожной станции в пригороде Сан-Франциско, до которой меня довез последний водитель, на электричке доехал до города. Ближайший и самый дешевый хостел находился сравнительно недалеко, так что я пешком дошел до него и устроился на несколько дней.
На сей раз ночь в хостеле стоила 15 долларов. 4 человека в одной комнате, раковина, остальные удобства на этаже. Внизу располагался холл, разделенный на две половины: кухню и комнату отдыха. Там обычно утром и вечером собирались люди, дискутировали о чем-то, смотрели кино или просто отдыхали. В этом месте подобралась довольна разношерстная и интересная публика. Если в других хостелах обычно останавливаются путешественники, то здесь собрались, в основном, американцы. Кто-то безработный, живущий на пособие по безработице и всякого рода дотации от государства, кто-то работает, но продолжает жить в хостеле. Очень много людей живет здесь постоянно, так что есть возможности познакомиться с другими людьми. Что многие и делают: стоит провести в хостеле одну неделю — и ты уже знаешь всех его обитателей.
Служащая хостела, зарегистрировав меня в номере, сказала, что здесь уже живет один русский и она может поселить меня в тот же номер. Так что вечером, уже выспавшись как следует после бессонной ночи, я познакомился со своим только что пришедшим соотечественником. Как обычно в таких случаях разговор начался по-английски:
— Hello, — произнес парень, вошедший в комнату в то время, как я доставал вещи из своего рюкзака.
— Hello, — отозвался я.
— Привет.
— Здрасте.
— Упс! — ответил он американским выражением, обозначающим некоторую обескураженность. — Клево, мне сказали, что тут русский поселился, я аж удивился.
Парня звали Лешей, был он родом из Екатеринбурга. Он с другом приехал в Сан-Франциско по программе «Work&Travel» — наверно, самой популярной рабочей программе для студентов. Отправились они в Америку без контракта с работодателем: агентство не нашло им работы и представило в посольство какие-то липовые документы (визу по студенческой программе дают, только если у тебя есть на руках контракт с конкретным работодателем). Но друзей это не волновало, и они по приезде в Америку сразу рванули в Сан-Франциско. Тут они и жили несколько месяцев, поработав во множестве разных мест.
В Сан-Франциско, как я выяснил, разговорившись с Лешей, очень трудно найти хорошую работу. Подтверждается правило, которое я слышал в Пенсильвании от подвозившего меня рабочего, — в южных штатах работу найти труднее, чем на севере. В Калифорнии поиск хорошего места — очень долгий и хлопотный процесс. Сюда из-за климата и славы Сан-Франциско приезжает много людей, так что предложение рабочей силы очень большое. На мой вопрос, можно ли здесь найти работу на стройке (где часто работают приезжие в других штатах), Лёша ответил, что 'это просто unreal[14] '.
Так что заработки на ручной работе здесь ниже, а при высоких (по сравнению со среднеамериканскими) ценами, заработать много денег бывает сложно. Впрочем, екатеринбуржцы не особенно переживали по этому поводу. Лёша работал в ресторане всего несколько дней в неделю, а через пару дней после моего приезда вообще был уволен. Его приятель устроился на работу в отель, где в счет зарплаты жил в одном из номеров, а сам Лёша уже давно обосновался в хостеле — никакого другого более дешевого жилья он найти не смог.
Но зато они с другом неплохо провели здесь время и хорошо узнали город, в поисках работы облазив его вдоль и поперек. И хотя почти ничего не заработали, от Америки в целом и этого города в частности у них остались самые приятные впечатления.
На следующий день я выхожу прогуляться, и Лёша устраивает мне нечто вроде экскурсии по городу, вернее по его главной улице — Маркет-стрит (Market Street). Сан-Франциско вообще-то достаточно холмистый город, но эта улица прямая и ровная, как Невский проспект. Сходство с Невским её придает и старая, похожая на европейскую и радующая глаз архитектура, без привычных высотных зданий. Широкий тротуар, попадающиеся иногда уличные торговцы, гуляющие жители города и туристы, деревья с пышной листвой — приятная и оживленная улица. По ней мы шли от района Сома («Soma» или «South Market»), где располагался наш хостел, до самого побережья сан-францисского залива.
— Вот, смотри бомжи, — заметил Лёша, показывая на бродягу, раскладывавшего на окраине тротуара какие-то хрустальные изделия — видимо, в надежде их продать. — Вечером, а иногда и днем продают здесь ворованные вещи. Я достал здесь вот такой усилитель, — показывает руками нечто огромное. — Всего за семь долларов. Здесь также продают наркотики, причем совершенно открыто, не стесняясь полиции. Но копам на это, похоже, наплевать. Вообще, в Сан-Франциско легкие наркотики — травка и прочее — фактически легализованы.
Идем дальше. Негр стоит у проезжей части и кричит что-то, как будто обращаюсь к кому-то на другой стороне улицы.
— Не обращай внимания. В Сан-Франциско полно разных психов. Они вообще-то не опасны, только кричат или сами с собой разговаривают. Недавно в парке, помню, слышу, чей-то голос — будто человек
