– Вот это да! А вурдалака им можно уничтожить? – Дарин передал нож Тохте.
– Надеюсь, – протянула Гингема. – Говорю же, я просила прислать подлинные вещи, с которыми связано что-то необычное.
Кобольд осторожно потрогал лезвие.
– Острое… что такое “вулканическое стекло”?
Гингема на мгновение задумалась.
– Если меня память не подводит, это – обсидиан, стекловидная вулканическая порода. Кстати, у многих древних народов обсидиановые ножи были обязательны в ритуалах жертвоприношений.
– Понятно, – уважительно отозвался Тохта.
Достань-ка все, что найдешь в посылке, – обратилась Гингема к Дарину и перевернула страницу.
Тот принялся выкладывать на стол присланные предметы.
– «В футляре ты найдешь арбалет». Тохта, открой, – Гингема кивнула на кожаный чехол, перевязанный нейлоновым шнуром.
Кобольд встрепенулся и отложил нож.
– Арбалет? – глаза Тохты заблестели. – Это же излюбленное оружие кобольдов! А так же, дротики, копья и ножи!
Он торопливо размотал шнур.
– Извини, копья нам не прислали, – сообщила Гингема. – Дротиков – тоже. Придется обходиться тем, что есть.
– Ты умеешь обращаться с этой штукой? – недоверчиво спросил Дарин, глядя, как уверенно Тохта берет в лапы небольшой арбалет.
Кобольд только фыркнул в ответ.
– «Возникновение арбалета теряется в глубокой древности. Наиболее старые источники, в которых это оружие упоминается, относятся к эпохе древних греков и римлян»… так, ну и зачем он мне это пишет? – недовольным тоном проговорила Гингема. – Все профессора страдают многословием, это что-то вроде профессиональной болезни. Так привыкаешь студентам все объяснять и растолковывать, что… – она покачала головой. – Чем же замечателен этот арбалет?
Некоторое время Гингема читала молча, потом воскликнула:
– Оказывается, из него можно уничтожить призрака или оборотня! Там в коробке – серебряные болты, пять штук. Пятнадцатый век, между прочим… что ж, вот и опробуем на вурдалаках.
Она пробежала глазами строчки.
– «Из этого арбалета был убит призрак по прозвищу Продавец кож. По легенде, в шестнадцатом веке во время Ливонской Войны печально прославился своей жестокостью один шведский полководец. Как-то раз, когда его солдатом не хватило сапог и кожи для их изготовления, он, не колеблясь, приказал своим воинам убивать пленных и сдирать с них кожу на сапоги. Приказ был неукоснительно выполнен, сапоги пошиты, а излишки – выгодно проданы. Когда же полководец умер, то сам дьявол проклял его и повелел ему после смерти разьезжать по ночам до тех пор, пока кто-нибудь не согласиться купить у него человеческую кожу. Говорят, осенними ночами частенько можно было видеть закованного в латы всадника, с притороченными у седла тюками кожи.
Конечно, вряд ли кто-то отважился бы на покупку, ибо купивший кожу сам занял бы место призрачного всадника».
– И что? – тявкнул кобольд, слушавший историю с горящими глазами.
– Нашелся человек, который не побоялся устроить охоту на Продавца кож. Уничтожил как раз из этого арбалета.
– Тохта, ну, дай же посмотреть! – взмолился Дарин. Кобольд с неохотой передал ему арбалет.
– Оказывается, я, мирный меняла, соскучился по оружию! Чтоб меня крысы сожрали – с оружием в лапах я чувствую себя отважным и опасным воином, кобольдом-убийцей! – он горделиво посмотрел на людей.
– Ты за свою жизнь только крыс убивал, так что насчет отважного воина – это ты загнул… – бестактно заметил Дарин, с любопытством рассматривая арбалет. Тохта ревниво наблюдал, как приятель изучает «излюбленное оружие кобольдов», а затем вынимает из коробки серебряный болт.
– Интересная штука… а как заряжается? Охотник на призраков, надо же!
– У вас тоже все это было, – возбужденно тявкал кобольд. – И вампиры, и призраки, и оборотни!
– Было, было, – не стал спорить Дарин, возившийся с арбалетом. – А, может, и до сих пор есть. Ты же смотрел вчера «Охотников за привидениями»?
Тохта презрительно фыркнул.
– Как тетива натягивается?
– Там крючок есть, – бросил кобольд.
Гингема перевернула еще одну страницу письма.
– Что ж, надеюсь, на поприще охотников за привидениями нас ждет успех!
Щелкнула тетива, арбалетный болт свистнул, и белый фарфоровый светильник на стене разлетелся вдребезги.
