Стихотворения и поэмы

труды и муки, радости и встречи,
всей жизни каждый шаг и каждый миг
и в памяти горящие, как свечи,
страницы мудрых и любимых книг.
Здесь довелось мне, гневным и усталым,
душевной правдой разум окрыля,
хоть раз весь мир в своем увидеть, в малом,
как видел Ленин, спящий у Кремля;
въявь слышать шаг врага, и вдох, и выдох,
узнать его ходы, засады, стан,
и таинства боев прямых и скрытых,
и души близких и далеких стран;
всему найти жестокую примету —
добру и яду, злобе и любви,
любому взгляду, теплому по цвету,
но холодок таящему в глуби.
И мне не жаль ни крови, ни покоя
за строгий возраст первой седины,
за счастье знать оружие такое,
которому и в сказках нет цены.
С ним яд не травит, горе не калечит,
огонь бессилен, стужа нипочем,
не страшно с ним идти врагам навстречу,
друзей надежных чувствуя плечом.
С ним год от году каждый взор яснее,
спокойней сердце, жилистей рука,
с ним человек в сто раз сильнее змея,
в сто раз бесстрашней лютого врага.

4

Не может быть, чтоб силою отгула
родных гудков, их вечного «Пора!»
по-матерински нас не притянула
к груди своей Магнитная гора.
И, как солдаты, после битв живые,
испытанные болью огневой,
пройдя все испытанья силовые,
мы возвратились в вечный город свой.
Великий город, непокорный бурям,
своим трудом построенный навек,
свой — без церквей, без кабаков, без тюрем,
без нищих, без бандитов, без калек.
Железный город. Богатырь на страже.
Работой дни и ночи занятой,
поднявшийся над всею злобой вражьей
стальной творимой вечно высотой.
Здесь, как огонь, сердца людские чисты
и крепостью похожи на руду.
Здесь мы всю жизнь живем как коммунисты,
по радостям, по чести, по труду...
На холоде ладони разогреем
в руках друзей — товарищей своих,
по всем цехам, забоям, батареям,
на всех углах площадок заводских.
И до утра не в силах распроститься,
смутив себя, присядем у стола,
дивясь тому, что детских снов жар-птица
когда-то нашей юностью была.
Спасибо ей за сказку в колыбели,
за первую изведанную страсть,
за то, что заставляла рваться к цели,
без страха заблудиться или пасть,
за то, что жаждой мучила немало,
лишала нас еды, терпенья, сна,
когда для взлета крыльев не хватало,
а улица казалась нам тесна.
Но не забудем пустоцвет во взгляде,
когда, глазами избегая тьмы,
мы гордо жили, в тень свою не глядя,
и только в муках прозревали мы.
И враз поймём, что мы совсем не дети,
и наши раны пот соленый жжет,
и не было, и нет жар-птиц на свете —
есть наша воля жить на полный взлет.
И мы — почти что веку одногодки —
про юность песни вечные споем,
за юность нашу выпьем доброй водки
в последний раз... И чарки разобьем.

1943-1959

ПЕСНЯ О СТРАДАНИЯХ ПОДРУГИ

поэма

Дни за днями ходим рядом
эстакадою литой
с нашим горем и отрадой,
с нашей Любкой золотой.