Она быстро разложила мясо по тарелкам, приправила томатным соусом и настойчиво посоветовала есть, пока горячее, и непременно молча, чтобы лучше распробовать.
— А тост? Под тост же надо! — сказал Горчаков и, наполнив коньяком рюмки, предложил выпить за встречу и понимание, за боевое содружество двух гарнизонов.
— И за чудесную золотую осень, — прибавила Ксения Германовна, кивнув на вазу с ветвями.
— Правильно. — Авдеев поцеловал ей руку. — И за ваш нынешний десант с мирными средствами обеспечения.
4
Было уже темно, когда подполковнику Авдееву позвонил командир дивизии.
— Скучаете, Иван Егорович?
Смущенный звонком и неожиданным вопросом,Авдеев не знал, что ответить.
— В квартире порядок навожу, товарищ генерал, — сказал он после короткого замешательства. — Все же разбросано: книги, вещи...
— Не хитрите, — остановил его Мельников. — Вы же о предстоящих учениях думаете. Угадал?
— Верно, товарищ генерал, угадали, — признался Авдеев.
— А я о вашем разговоре с начальником штаба. Всполошили вы его своими контрпредложениями.
— Возможно, что-то я не сумел доказать начальнику штаба, а может, и сам в чем-то не разобрался...
— А это вы зря, — заметил Мельников. — Вы уж задний ход не давайте. Для того чтобы разобраться, мы вам предоставляем двое суток. Так что думайте не торопясь. Кстати, учтите, что полк долгое время был, по существу, без основного командира. Это не могло не сказаться на дисциплине и боевой подготовке. Однако возможности полка, на мой взгляд, сохранились. И вы полк всколыхните, Иван Егорович. А еще вот что: не сковывайте себя уже известными схемами.
— Спасибо за доверие, товарищ генерал, — сказал Авдеев.
— Ну вот и договорились. А теперь идите прогуляйтесь, на звезды посмотрите. Они над приречной поймой особенные. Я их до сих пор забыть не могу.
Но смотреть на звезды Авдеев не спешил. Он тут же отыскал привезенный с собой военный журнал, где была напечатана статья Мельникова об особенностях современного боя. Взгляд его побежал по подчеркнутым карандашом строчкам:
«Искусство командира — в умении создать на учении близкую к боевой действительности обстановку, наполнить ее критическими ситуациями, добиться от обучаемых творческой раскованности, мобилизации всех сил и знаний».
Авдеев придвинул к себе бумагу, развернул карту и стал прикидывать, какую задачу лучше поставить на учениях, какие дополнительные боевые средства привлечь для усиления огневой и ударной мощи войск.
Авдеев любил минуты размышления, когда нет еще ни конкретного плана действий, ни ясной тактической обстановки, а есть лишь командирский замысел. Сейчас были именно такие минуты. И Авдеев старался не упустить их, обдумать все самым тщательным образом.
Так, с карандашом в руке, просидел он за столом несколько часов, пока не вырисовались четкие контуры будущих действий. Почувствовав усталость, Авдеев вышел на улицу, закурил.
Над городом стояла тишина. Недавно начавшая убывать луна поднялась из-за дальнего холма и висела, как спелая дыня. В конце городка, у казармы, негромко, но стройно пели солдаты. Им принялись подпевать девчата, собравшиеся где-то у Дома офицеров. Но вдруг смолкли, громко рассмеявшись.
Неторопливо покуривая и прислушиваясь к вечерним звукам, Авдеев не заметил, как миновал несколько офицерских домиков и оказался возле самого крайнего, где жил прапорщик Шаповалов. В его окнах, выходящих на приречную пойму, горел свет. Авдееву вспомнился утренний разнос начальника штаба дивизии из-за бревен, и он решился на поздний визит к Шаповалову.
Увидев перед собой командира полка, Шаповалов засуетился, протянул руки к пуговицам домашней куртки, потом к вороту, отыскивая застежки. Авдеев остановил его:
— Не беспокойтесь, пожалуйста. Я ненадолго.
— Нет, почему же, проходите. — Шаповалов шире распахнул дверь, вытянулся, прижав руки к бедрам. — Не стесняйтесь, товарищ подполковник, сын уже спит.
— Наработался?
— А то как же! Теперь из пушек пали — не услышит.
— Смотрите, какой солдат, — улыбнулся Авдеев. — Ну, если так, зайду.
В доме горела настольная лампа под высоким зеленым абажуром. Яркий электрический свет падал на широкий лист ватмана, испещренный жирными карандашными линиями, и расходился неяркими, мягкими бликами по комнате, И все вокруг: солдатская тумбочка с засушенным снопом пенистого ковыля, зеркало, окаймленное широкими оранжевыми листьями, полка с книгами — выглядело чистым, уютным, будто в квартире хозяйничали не мужские, а женские руки.
— Ну что же вы тут рисуете, если не секрет? — подойдя к столу, спросил Авдеев.
— А этот самый лесной дом, товарищ подполковник.
— Проект, что ли?
— Вроде. Это я так, для себя, можно сказать, прикидки делаю. Тут вот какая закавыка, товарищ подполковник. Река наша сильно весной разливается. Поэтому строить дом нужно непременно на сваях. А от городка через пойму мостик сколотим. Вот здесь, в самом узком месте. — Шаповалов показал на две жирные линии с обозначением дощатого настила.
— Досок много нужно. Где их возьмем?
— Нарежем из бревен, — сказал Шаповалов. — На железной дороге лесопилка есть. Я уже говорил с начальником. Разрешат. И мы все уже рассчитали, просмотрели каждое бревнышко.
«Знаю, — подумал Авдеев. — И про то, как полковник Жигарев засек вас на бревнах, тоже знаю».
— Жаль мне разочаровывать вас, Федор Борисович, но приходится. Уж очень размах у вас большой. Для сооружения такого домика целое строительное подразделение нужно. А чтобы самим... при такой усиленной боевой учебе... Нет, нет, это сейчас невозможно. Так что спрячьте пока ваши проекты... Вот с устройством чайной в городке дело реальное. Тут я обещаю вам полную поддержку. Заставим хозяйственников мебель изыскать, живопись подходящую.
— А есть мебель, — оживился приунывший было Шаповалов. — На хозскладе лежит. Ее для столовой привезли, а начальству не понравилось. Слишком модная. А для чайной в самый раз будет. И картины искать не надо. У меня во взводе художник есть — огонь-парень!
— Кто же, интересно!
— Ефрейтор Бахтин. Он такую картину нарисовал! Будете в Доме офицеров — посмотрите. Она в изостудии висит.
— Спасибо за информацию, — сказал Авдеев. — А теперь вот что, Федор Борисович. Есть новость: учения предстоят.
— Так об этом же все знают.
— Верно, знают. Но тут изменения произошли. Вместо обычных учений будут показательные. И сроки подготовки сокращены.
Шаповалов озабоченно сузил глаза:
— Это верно — новость, товарищ подполковник. Но вы не беспокойтесь, мой взвод не подкачает.
— Спасибо за валерьяновые капли, — сыронизировал Авдеев. — А все-таки скажите, как ваши люди — на трудности не жалуются?
— Готовимся, товарищ подполковник.
— Я знаю, что готовитесь. Но меня интересует ваша оценка этой готовности. Может, помехи какие
