катера на водяной зыби, на неровностях заросшей чилигой ложбины. В тот же момент поднявшийся с земли солдат с радиостанцией за плечами сообщил, что передан приказ двигаться вперед.
По всей высоте замелькали желтые флажки, взвились в небо одна за другой три зеленые ракеты. Солдаты короткими цепями устремились к остановившимся бронетранспортерам.
А тем временем слева и справа, обтекая высоту и распуская длинные шлейфы густой коричневой пыли, двигались по своим направлениям главные силы полка с приданными средствами усиления. Степь от края до края наполнилась гулом мощных тягачей и танков.
Резко подпрыгивая на рытвинах и кочках, на гребень высоты проворно взбежал газик командира полка. Крайнов узнал его сразу по темно-коричневой подпалине на кузове. Из машины вышли Мельников и Авдеев. Комдив, приставив к глазам бинокль, стал наблюдать за движением войск. А Авдеев с недовольным видом повернулся к Крайнову:
— Вы куда исчезли, майор? Ищу вас, ищу!..
— Я был в подразделениях, — ответил Крайнов и подчеркнуто прибавил: — С солдатами.
— Не лучшую роль вы себе избрали. Ситуация в батальоне была тяжелой, — сказал Авдеев. — Лучников, когда получили вводную от комдива, не сумел принять правильное решение. Он беспричинно задержал наступление на правом фланге и дал возможность «противнику» контратаковать Суханова. А вы, окажись на командном пункте, могли помочь Лучникову.
«Старается подложить мину», — подумал Крайнов и, держась с напускной независимостью, сказал:
— Я был вместе со взводом Шаповалова в самых ответственных местах.
— Знаю, — кивнул Авдеев. — Однако от ЧП взвод вы все же не спасли.
— Так ведь лишен был всех спасательных средств!
— Каким образом, интересно?
— Да вам это известно, товарищ подполковник. Ведь задергать солдата — дело немудреное...
— Ну, это вы хватили через край, право!
Подошел комдив.
— А-а-а! — воскликнул он. — Майор Крайнов нашелся! Где это вы, голубчик, пропадать изволили? Мы уж решили, что посредники вас зачислили в убитые.
И, хотя комдив разговаривал, как всегда, сдержанно, Крайнову сделалось не по себе, резанули слух последние слова Мельникова: «зачислили в убитые».
2
На стартовую позицию ракетчики выехали на рассвете, когда полк Авдеева уже вел бой за овладение высотой Круглой. В отведенное по строгим нормативам время расчеты оборудовали укрытия для пусковых установок, отрыли окопы и подготовились к занятию круговой обороны на случай нападения неприятельских десантников.
Все держались настороженно, потому что до сих пор тренировка расчетов проводилась главным образом в учебных классах, на макетах, в полной изоляции от действий других родов войск. А на полевых занятиях отрабатывались лишь быстрое освоение стартовой позиции и ускоренная подготовка расчетных данных для пуска. Сегодня они впервые вышли на учения, где им предстояло действовать на главном направлении прорыва.
Чтобы расчеты лучше освоили новую обстановку и были в полной боевой готовности, командир подразделения уже дважды подавал команду «К бою», и оба раза, изготовившись к пуску, ракетчики по команде «Отставить» уходили в окопы, а пусковая установка послушно ныряла под маскировочную сетку.
Часы ожидания начала «больших действий», как назвал сегодняшний выход майор Жогин, тянулись и тянулись. Ефрейтор Машкин не вытерпел, съязвил по этому поводу:
— Одно из двух, братцы: или не верят в наши способности, или ничего для нас не осталось на главном направлении.
— Не сочиняй, Костя. — Ячменев расправил в длинных пальцах помятую сигарету, — Сиди прочнее на реальной почве.
— А я сижу, — приняв невозмутимую позу, сказал Машкин. — Только ты ответь мне: когда ракетчики должны наносить удар по противнику?
— Удар наносится перед артподготовкой или в ходе ее.
— Во, правильно! — подхватил Машкин. — А мы уже оба момента прозевали, сидя на реальной почве.
Прошуршал сдержанный смешок.
— А вы зря острите, товарищи, — вмешался в разговор оказавшийся неподалеку майор Жогин. — В бою обстановка бывает разная. Значит, и наши задачи могут изменяться.
— Виноват, товарищ майор, — извинился Машкин. — Меня ведь что беспокоит: тренировались, тренировались в подготовке расчетных данных и вдруг ничего не выдадим. Обидно.
— Ну это вы зря, — возразил Жогин. — Командованию, надо полагать, виднее, где и когда дать волю нашему брату.
— Так вот же я и говорю: а вдруг не дадут нам настоящей воли? Посидим, посидим и вернемся с учений, как со смотрин.
— А вы, я вижу, бабка-гадалка, Машкин.
Ячменев шутливо заметил:
— Недаром же его, товарищ майор, еще в детстве дружки Колдуном прозвали.
Солдаты засмеялись.
— Верно, прозвали, — весело подхватил Машкин. — Но эта кличка от деда ко мне перешла незаслуженно. Вот он, дед мой, умел крутить людям мозги отважно. К нему любители этого дела за сто километров приезжали.
— Что там дед! — махнул рукой Ячменев. — Ты тоже на язык ловкий, Машкин. Не прибедняйся.
Часам к десяти, когда солнце выкатило почти на середину неба, к ракетчикам приехал Нечаев. Заметив, что лица кое у кого грустноватые, спросил:
— О чем задумался цвет нашей технической интеллигенции?
— Да вот побаиваются некоторые, как бы не забыли про нас, товарищ подполковник, — в тон ему ответил Жогин.
— О вас забыть?! Да как можно? Я вам, товарищи, такое послание привез! — Нечаев достал из полевой сумки листок, развернул его. — Вот оно. С сорока живыми подписями.
Солдаты с интересом придвинулись к Нечаеву.
— Ну, кто самый шустрый? Читайте!
— Машкин пусть читает! Ефрейтор Машкин! — послышались настойчивые голоса. — Он агитатор наш.
— Начинай, Костя, чего медлишь, тебе комсомол поручает, — деловито подмигнул Ячменев.
Ефрейтор взял из рук начальника политотдела листок, с улыбкой посмотрел на заголовок, на подписи.
— «Здравствуйте, дорогие наши друзья ракетчики! Самый сердечный привет вам от младших братьев — учащихся третьей средней школы. Сейчас мы учимся, стараемся все стать отличниками. Потом, когда вырастем, как и вы, поступим в ракетчики...»
— Во гвардия! — обрадованно взмахнул руками Ячменев. Стоявшие поблизости зашикали на него:
— Тише ты!
Смуглолицый, с угольными глазами водитель Каримов нетерпеливо толкнул Машкина под локоть:
— Зачем молчишь? Читай дальше!
— «...Потом, когда вырастем, как и вы, поступим в ракетчики, — громко, чтобы все слышали, повторил Машкин. — А пока мы внимательно смотрим, как вы после занятий возвращаетесь в свой городок и везете укрытые брезентом ракеты. Сейчас мы знаем, что вы находитесь на учениях, выполняете важное задание.
