Мы просим вас: выполняйте его хорошо, чтобы на земле был мир и чтобы враги мира не мешали нам жить и учиться. Когда возвратитесь с учений, приходите к нам в школу. Мы будем очень, очень ждать вас...» Дальше идут пожелания доброго здоровья и подписи. Первым подписался Слава Жигарев.
— Это какой? Начальника штаба дивизии сын, что ли?
— Он самый, — подтвердил Машкин.
— Значит, тоже в начальстве ходит.
Все засмеялись.
— Хваткие ребята, — снисходительно улыбнувшись, заметил Ячменев. — Тогда что ж, надо бы ответ им сочинить.
— А как же, теперь, наверно, ожидают с нетерпением, — сказал Машкин. — Днем и ночью, поди, в степь смотрят. Для них ведь наш ответ таким важным событием будет... Это понимать нужно.
— Так вот и давай, Машкин, сочиняй, — предложил Ячменев. — У тебя получится.
— Да нет, братцы ракетчики, письмо нам всем адресовано, — сказал Машкин. — Давайте, стало быть, и сочинять вместе. Тут должно быть творчество коллективное. И ответить надо душевно.
Солдаты согласились:
— Правильно, Машкин, правильно!
Полковник Жигарев оказался у ракетчиков в горячие минуты. Шла проверка готовности к пуску. Майор Жогин делал расчетам замечания, требовал, чтобы лучше соблюдалась маскировка и чтобы, выполняя свои главные обязанности, никто не забывал об охране пусковой установки от возможных диверсий «противника».
Жигареву требования командира подразделения, по-видимому, показались слабыми. Он подозвал его к себе и приказал объявить воздушную тревогу. Когда же ракетчики укрылись в противобомбовых щелях, последовала новая вводная: «С воздуха выброшен «неприятельский» десант». И в ту же минуту поблизости от стартовой позиции замелькали полусогнутые фигуры автоматчиков, выполняющих роль нападающих.
Едва вооруженные автоматами ракетчики устремились к своим оборонительным позициям, Жигарев, глядя на стрелку секундомера, сказал:
— Медленно! Медленно! Неделю назад на ходу спали и опять... Никаких изменений.
Жогин тоже следил за секундомером и про себя отметил, что изменения все же есть, но крикнул:
— Быстрей, товарищи! Быстрей!
На глаза Жигареву попался водитель пусковой установки Каримов. Он второпях забыл в машине свой автомат. Пробежав несколько метров, вернулся. Жигарев подозвал его к себе, спросил:
— Вы знаете, чего бы стоила такая оплошность в настоящем бою?
Взволнованно сверкая угольными глазами, сбиваясь на каждом слове, солдат ответил:
— Плохо бы стоила, товарищ полковник. Очень плохо.
— Понимаете, значит, а прохлаждаетесь. — Жигарев повернулся к майору, сказал: — Я вывожу его из строя как убитого. Замена есть?
— Так точно, есть: наводчик, он же запасной водитель, — сказал Жогин.
Тем временем ракетчики заняли свои окопы и открыли «огонь» по десантникам. Жигарев, наблюдая их слаженные действия, постепенно оттаивал. А когда небольшой группе солдат удалось контратаковать десантников и двух из них захватить в плен, он весело подмигнул Жогину:
— Смотрите, как разошлись! — Но тут же, заметив поднявшегося во весь рост ефрейтора Машкина, сердито спросил: — А это что за представление? Почему он разгуливает под пулями? Да еще без противогаза. Где противогаз? Пусть держит его при себе, или я прикажу немедленно увести его с позиции как вышедшего из строя.
— Машкин лучший вычислитель, товарищ полковник, — сказал Жогин.
— Какой же он лучший, если во время боя себя под огонь «противника» подставляет? Ну и порядки у вас, майор...
В этот момент по рации был принят приказ комдива о смене позиции. И майор Жогин с радостью отдал команду:
— Убрать маскировку, по местам!
Мгновенно слетели с колышков маскировочные сети, раздвинулись наклоненные над машинами ветви карагачника. Пусковые установки, покинув капонир, словно всплыли над сизым примятым ковылем и, не сбавляя скорости, повернули к дороге. Однако на взгорке один из водителей замешкался, не сумел быстро справиться с рычагами. Машина, остановившись, сдала назад, покачалась на месте, как бы собирая силы, и лишь потом, натужно гудя, вышла на дорогу.
Жигарев, уже сидевший в своем газике, распахнул дверцу кузова и, вытянув руку в сторону вползающей на взгорок машины, язвительно спросил:
— А это, майор, очевидно, ваш лучший водитель?..
3
Полк Авдеева, взяв высоту Круглую, с подразделениями усиления преследовал отходившего на северо- запад «противника» уже более четырех часов. Взвихренная бронетранспортерами, танками и артиллерийскими тягачами песчаная пыль густой коричневой пеленой висела над степью. Солнце, словно опущенное в мутную воду, расплывчатым оранжевым пятном плыло над колоннами. Все это время Авдеев не снимал с головы наушников. Он по радио принимал донесения от комбатов, отдавал свои распоряжения и приказы. Ему представлялось, что наступление развивается неплохо. Две попытки неприятеля контратаковать наступающих с флангов успеха не имели. Оба раза контратакующие группы были ликвидированы. При этом скорость движения полка не снижалась.
Теперь, после оставшихся позади многих десятков километров, он с нетерпением ждал, когда наконец капитан Лучников, командир передового батальона, доложит о выходе на речку Безымянную. Этот рубеж был выгодным для обороны, и Авдеев не сомневался, что «противник» попытается именно здесь навязать встречный бой.
Его беспокоило, что потерянные при взятии высоты двадцать минут так и не удалось наверстать.
Стараясь предупредить все неожиданности, которые могут появиться в ближайшие минуты, Авдеев на всякий случай приказал двум танковым ротам и артиллерийскому дивизиону увеличить скорость и максимально приблизиться к батальону Лучникова, чтобы поддержать его, если потребует обстановка. Едва он успел отдать этот приказ, как солдат-радист, сидевший в глубине кузова, сообщил:
— Вас вызывает «Скала», товарищ подполковник.
— Первый слушает, — поправляя наушники, отозвался Авдеев.
Сквозь густой эфирный треск настойчиво пробивался голос Лучникова, докладывавшего, что его батальон был остановлен на подступах к переправе огнем «неприятельской» артиллерии. Лучников доложил, что намерен развернуть батальон и с боем форсировать реку, но для этого ему необходимы танки. Авдеев решение комбата одобрил. Он приказал остановить машину. Ехавший следом на штабном газике майор Крайнов тоже остановился.
Вдвоем они поднялись на взгорье, откуда открылся вид на высоту Зеленую. Она была еле приметна в пыли и в собиравшихся у горизонта низких осенних тучах. А речку Безымянную, где сейчас готовился к развертыванию батальон Лучникова, было трудно рассмотреть даже в бинокль. И только по шлейфам взвихренной пыли Авдеев угадывал места действий передовых подразделений.
— Вот здесь нам будет, похоже, очень жарко, — сказал Авдеев, озадаченно почесывая затылок. — Не знаю, удастся ли батальону Лучникова быстро овладеть водным рубежом. Он, правда, настроен оптимистически. Но ситуация уж очень сложная.
Крайнов минуту-другую молчал. Потом с нескрываемой обидой сказал:
— А я ведь советовал, товарищ подполковник, убедить комдива нанести ракетный удар по району
