Максудов, в прошлом инженер-турбиностроитель, имел холодный математический ум и с самого начала перестройки понял, что если создать команду хороших, крепких профессионалов, то можно в буквальном смысле слова свернуть горы.
Как большинство начинающих российских бизнесменов, он пробовал заниматься торговлей и, в целом, небезуспешно, но результат его не удовлетворил. Вспомнив прочитанного в самиздатовском переводе Хаксли, Максудов решил следовать его совету для людей, занимающихся бизнесом: денег зарабатывается тем больше, чем дальше человек находится от непосредственного объекта сделки или от какого-либо предприятия. У Хаксли речь шла о работорговле.
Глядя на то, что творилось в конце восьмидесятых в родном Ленинграде, Максудов находил словам великого диссидента абсолютное подтверждение.
Капитан судна, перевозящего рабов, получает десять гиней. Его наниматель, так сказать, старший администратор предприятия, не выходящий в море и ждущий судно на берегу, — сто. А субсидирующий всю акцию и нанимающий администратора хозяин, который и берега-то этого в жизни не видел, и из Лондона никогда не выезжал, — десятки тысяч.
Размышления о размере заработка и его зависимости от «фактора удаленности» быстро положили конец челночному бизнесу Максудова.
Потом было много всего — банковские аферы, оптовая торговля пивом (как раз в этот период и пришел в его команду Игнат), — но самые большие деньги дала торговля металлом. Когда «металлистов» стали целенаправленно и регулярно отстреливать, Максудов понял, что он еще недостаточно силен, чтобы противостоять армии киллеров, которые, судя по всему, выполняют волю очень больших людей с очень большими возможностями, и решил уйти в самую безопасную и самую темную нишу криминала — ту, что контролировала отечественную эстраду.
Конечно, безопасность здесь была довольно относительной, но все же и налоговая инспекция (налоговая полиция в те счастливые для бизнеса годы еще не была учреждена), и органы охраны правопорядка, и просто бандиты-конкуренты не относились к продюсерским аферам слишком всерьез и на финансовые операции, происходящие во время гастролей, смотрели сквозь пальцы.
Максудова всегда тянуло к людям искусства, и когда он начал зарабатывать большие деньги, то не жалел их на удовлетворение скромных потребностей своих новых знакомых, среди которых было множество молодых и не очень молодых эстрадных артистов, иные уже тогда имели статус звезд, пусть и не очень крупных, но тем не менее пользующихся неизменным успехом и способных собрать зал на полторы-две тысячи человек.
Среди молодых эстрадных артистов начали ходить слухи, что в Ленинграде появился таинственный меценат, судя по всему, мафиози, который готов выложить огромные деньги, дабы помочь понравившемуся ему певцу или певице, группе, театральному актеру, режиссеру, художнику…
Впрочем, от художников Максудов быстро отошел. Больше всего его интересовала эстрада. Он видел, что это поле еще совершенно не вспахано, что все гордые своей пронырливостью и хитростью администраторы, прежде работавшие в Ленконцерте, Мос— или Росконцерте, на самом деле зарабатывают смехотворные суммы, просто гроши по сравнению с тем, что можно иметь, если поставить шоу-бизнес в России на твердую ногу.
Максудов начал с того, что организовал охранную фирму, которую назвал просто, неброско и по существу — «Охрана». Занималась «Охрана» тем, что и было заявлено в названии, то есть охраной порядка во время крупных концертных акций и, что наиболее важно, охраной самих звезд первой величины, которые, чем дальше катился по стране, перепахивая ее, но ничего не сея, трактор перестройки, все больше нуждались в личной безопасности.
После нескольких лет плодотворной работы на избранном поприще Грек, благодаря строгой кадровой политике, немногочисленной, но чрезвычайно скорой на расправу с конкурентами (или, как любил выражаться Максудов, неприятелем) гвардии и железной жестокости самого лидера группировки, действительно завладел контрольными пакетами акций нескольких радиостанций, региональными телеканалами, фактически управлял работой нескольких московских ночных клубов.
Теперь он должен был сделать следующий шаг — установить контроль над всей концертной деятельностью в стране, а также над производством аудиопродукции. Он бы подгреб под себя и видео, но так случилось, что эта ниша была уже монополизирована, и не кем-нибудь, а дружками Вавилова — «Промо-ТВ» назывался концерн, заправлявший производством практически всей видеопродукции.
В аудиобизнесе же пока царила неразбериха, не было единого, централизованного управления, и здесь можно было, приложив определенное количество усилий, денег и интеллектуальных сил, попытаться взять лакомый кусок и перетащить его на собственный стол.
Сейчас пришло время нанести первый удар. Для этого Грек вызвал из Питера Игната — одного из своих наиболее ответственных работников, которому он если и не полностью, но все-таки доверял и на которого мог рассчитывать при выполнении самой щекотливой, опасной и требующей большого риска работы.
Распростившись с Толиком, Грек отправился на дачу, где должна была состояться встреча с питерским представителем его организации — представителем, давным-давно внедренным в фирму «Норд» и готовым — это уж выбирать генеральному директору, господину Гольцману, — либо столкнуть ее в пропасть, либо предоставить дальнейшее процветание, но уже под патронажем Максудова.
Сейчас перед Греком стояли два главных бастиона, которые нужно было взять во что бы то ни стало, — «Норд» в Петербурге и «ВВВ» в Москве. И в той, и в другой операции был задействован Игнат.
3
Артур Ваганян две недели пытался встретиться с Кудрявцевым, но Роман никак не мог выкроить время даже для того, чтобы просто пообщаться со старым знакомым.
Ваганян знал, что Кудрявцев, по его собственному выражению, «в штопоре», а когда Роман запивал, то становился совершенно неуправляемым и непредсказуемым. Однако, судя по всему, такой активный отдых наконец утомил Романа, и встреча его с Ваганяном все же состоялась — в клубе «Перспектива».
Ваганян пришел в полночь, как и договаривались. Кроме приятного общения, у него была еще одна цель: Артур собирался предложить Кудрявцеву, чтобы тот возглавил одно из новых подразделений «ВВВ», занимающихся концертной работой. Клубы Романа были достаточно широким полем для такого рода деятельности. Собственно, на его площадках все время выступали артисты, работающие на Вавилова, но их концерты были неупорядоченными, а заработки — неконтролируемыми. Артур хотел изменить существующее положение и сделать «клубный чес» централизованным и подконтрольным фирме.
Увидев помятое лицо Кудрявцева, его потухшие глаза и дрожащие руки, Ваганян решил перенести
