— Я дело говорю, Георгий Георгиевич. Можно так. Можно иначе.
— Как же это — иначе?
— Тоньше. Правильнее. И действеннее. Запугать Вавилова — дело непростое. Даже, можно сказать, невозможное. Он сам кого хочешь запугает. Да и мне это, честно говоря…
— Что?
— Не по душе. Я не бандит, извините за выражение.
— Извиняю.
Толик навострил уши. «Запугать Вавилова»! Что они собираются делать? А Кудрявцев-то — хорош гусь, оказывается! Непростой мужик, надо же!…
— Так что ты предлагаешь? — спросил Георгий Георгиевич.
— Надо по нашей теме их подловить. Вывести на официальный уровень. Шантажировать, одним словом. Только через официальные каналы.
— Ну-ка поясни.
— У них есть артисты, которые торчат со страшной силой. Вот и нужно этому делу придать огласку, дискредитировать фирму. Что, мол, поощряет она торчков, ну вы понимаете…
— Думаешь, их это испугает? Про наркоту и так все знают.
— Смотря как обставить. Можно так заделать, под такую статью подвести, что у них выхода не будет. У нас вон генеральных прокуроров с должности снимают, не то что там… А тут — фирму какую-то прищучить… Думаю, можно.
— Хм… И что за артисты у тебя на примете?
— А вот это вы у него спросите. — Кудрявцев махнул рукой в сторону Бояна. — Толик лучше знает. Он с ними со всеми трется в клубах.
— Да? — Георгий Георгиевич впился глазами в лицо Бояна. — Знаешь?
— Чего?
— Чего-чего? Ты же с Вавиловым сейчас начал дела вести, или я ошибаюсь?
— Начал… А что вы хотите?
— Мы хотим порядок навести. Мы хотим, чтобы наши эстрадные звезды не превращались в бомжей, в алкашей и наркоманов. Хотим, чтобы они были похожи на людей. Чтобы они зарабатывали нормальные деньги. И жили как люди. Вот ты, к примеру… Сколько тебе Вавилов обещал за твой проект?
Толик почесал в затылке. Ему нравился этот Георгий Георгиевич. Серьезный человек. Его окружала какая-то аура стабильности и крепкого, настоящего богатства.
— Ну…
— Ладно, можешь не отвечать. Гроши он тебе обещал. А мы вот с Ромой думаем свою фирму открыть. Вернее, она уже открыта… Да, Рома?
— Да, — неохотно сказал Кудрявцев.
— Собственно, я уже давно в шоу-бизнесе, — продолжал Георгий Георгиевич. — Не новичок в этом деле… Ну так как, Анатолий? Что ты можешь сказать о своих знакомых артистах? Все они тебе нравятся? Мне очень важно это от тебя услышать. Почему — объясню чуть позже.
— Нет, не все.
— Так. Уже хорошо. А ты не удивлен, что сегодня вас отбили мои люди? — неожиданно сменил тему Георгий Георгиевич.
— Спасибо, что отбили… Значит, у вас с Романом, я понимаю, какие-то серьезные дела. И вы нас страховали… Зная, что… Ну, как бы это…
— Что Роман ушел в беспредел. Правильно я говорю?
— Правильно… В общих чертах, — кивнул Роман.
— Ну вот. Хоть в общих чертах, и то ладно — с деланным облегчением произнес Георгий Георгиевич. — Но не только поэтому. Не только. — Он внимательно посмотрел на Бояна. — А еще, и в первую очередь, потому, что главное наше богатство — это что? Люди. Люди — главное наше богатство. Если мы будем разбрасываться умными людьми, то вообще… не то что зарабатывать перестанем, а просто без штанов останемся… Я всю жизнь так строю дела, что у меня на первом месте — люди, а потом уже все остальное. Будут умные люди вокруг — все будет хорошо. Умные и богатые. Это еще один мой принцип. Чем больше вокруг тебя богатых и счастливых людей, тем тебе лучше и комфортней живется. Надо давать зарабатывать тем, кто находится рядом. Это очень важно. Я к чему такие слова говорю?
Он сделал шаг к Бояну. Тот пожал плечами.
— К тому, что и для тебя, Анатолий, у меня есть работа.
— Какая? — спросил Боян.
— Хорошая. По твоей специальности. Я же тебя давно знаю, правда, заочно…
— Да, извините. Спасибо вам за кольца… Ну те, на свадьбу…
— Брось, пустое… Хотя спасибо, что помнишь. Это приятно… Так вот, я говорю, что давно тебя знаю. И работы твои видел. Дерьмо твои работы, если честно. Но тем не менее ты молодец. Тему взял. Развел галерейщиков по полной программе. Не хуже, чем у О.Генри… Ладно, это все лирика. У вас был трудный день… — Последнюю фразу Георгий Георгиевич произнес подчеркнуто язвительно. — Сейчас вас отвезут в город… Домой. А завтра мы увидимся и поговорим предметно, Анатолий, если у вас, конечно, возникнет
