казаться, что башня движется. Одним словом, меня стошнило в присутствии примерно сорока человек. Вот одно из самых незабываемых впечатлений моего детства, — Джесс смущенно рассмеялся, и Чарли подумала, что он впервые рассказывает ей о своих родных.
— Твоя семья живет здесь?
— Нет, один брат живет в Лос-Анджелесе, второй — в Сент-Луисе, а третий порхает по стране, как перекати-поле. Сестра живет в Филадельфии.
— А родители?
— Мама вышла замуж несколько лет назад. Она купила дом в Санкт-Петербурге. Мой отец умер, когда я заканчивал колледж.
— Мне очень жаль, — Чарли легонько прикоснулась к его плечу.
Джесс искоса глянул на нее и кивнул:
— Мне тоже.
Темные очки не давали Чарли возможности взглянуть ему в глаза, но по дрогнувшему голосу и пальцам, внезапно стиснувшим баранку, она поняла, какая это была для него утрата.
— Отец был замечательным человеком. Он мечтал, что я стану профессиональным бейсболистом. Видимо, хотел, чтобы я продолжил семейную традицию, так как сам в молодости увлекался бейсболом. Летом наша семья практически все время проводила на стадионе. Наверное, тогда я и испортил себе желудок, питаясь одними хот-догами, хотя доктор уверяет, что язва — это профессиональное заболевание.
«У преподавателей?» — недоуменно спросила сама себя Чарли, но воздержалась от комментариев.
— В любом случае я стал неплохим игроком и мог рассчитывать на стипендию, но мне хотелось закончить школу. Я уверен, что отец не простил мне, что я предпочел бейсбол учебе. А на следующий год он умер.
«Неужели Джесс винит себя в смерти отца?» — растерянно подумала Чарли.
— Но я уверена, что сейчас отец бы гордился тобой, Джесс, — горячо возразила она.
Джесс натянуто улыбнулся.
— Да, конечно.
Он помолчал некоторое время, а затем сказал:
— Обедать мы будем в «Бергхоффе». Там я первый раз выпил свою законную кружку пива.
Чарли поняла, что разговорам на семейную тему пришел конец.
— Отлично, Джесс, — мягко ответила она.
Когда они въехали в центр города, моросил мелкий дождик. Чарли, как завороженная, разглядывала высоченные здания, устремленные в поднебесья. Улица впереди казалась узким ущельем среди гор. Чарли никогда прежде не доводилось бывать в центре Чикаго, но он оказался именно таким, каким она его себе и представляла. Дух захватывало при виде небоскребов, рядом с которыми человек казался мелкой букашкой.
— Вот это да! Посмотри! Глазам своим не верю!
Джесс резко вывернул руль и перескочил через две полосы, вызвав возмущенный рев автомобильных гудков. Чарли в панике ухватилась за дверцу, в ожидании неминуемой аварии. А Джесс тем временем въехал на стоянку, выключил мотор и откинулся на спинку сиденья. Вид у него был очень довольный. Но когда он взглянул на Чарли, улыбка исчезла.
— В чем дело?
— Это у тебя надо спросить. Что ты кричал?
— Так я же увидел место на стоянке, — с гордостью объяснил Джесс. — Тут в городе все забито, негде поставить машину.
— Поставить машину? А я уже решила, что мы разобьемся!
— Поверь мне, здесь не разбиваются. Оглянись по сторонам, посмотри, какая красота кругом!
Чарли растерялась. Она перепугалась до смерти, а Джессу весело. Она уже собралась как следует отругать его, но Джесс наклонился и поцеловал ее в губы. И Чарли растаяла. Ей стало так хорошо, что не хотелось двигаться. Джесс открыл дверцу машины и буквально вытащил ее наружу.
— Извини, что напугал тебя. Но для нас, здешних парней, парковка — это что-то неописуемое и трудно объяснимое, — продолжал успокаивать он Чарли.
Она слабо улыбнулась, и Джесс облегченно вздохнул. Ему так хотелось превратить для Чарли сегодняшний день в праздник. Он обнял ее рукой за талию и повел в ресторан.
«Бергхофф» оказался уютным, шумным, старомодным заведением с черно-белым кафельным полом и огромными бронзовыми вентиляторами под потолком. Запах блюд немецкой кухни вызвал одобрительный вздох Джесса МакМастерса. Официант во фраке принял заказ, и на лице Джесса появилось мечтательное выражение.
— Признаться честно, люблю поесть. Могу заставить себя неделю просидеть на диете, но когда вижу вкусное блюдо, не могу устоять.
Глядя на него, Чарли мысленно согласилась, что есть вещи, перед которыми нельзя устоять.
Принесли еду, и Джесс с удовольствием принялся за нее. Спустя какое-то время он поднял голову и с довольной улыбкой посмотрел на Чарли.
— Отлично. Почти так же хорошо, как секс. — Увидев, что Чарли смутилась, он усмехнулся и спросил: — А тебе как?
— Великолепно, — дрогнувшим голосом произнесла Чарли.
Джесс опустил взгляд на свою кружку с пивом и начал легонько поглаживать кончики пальцев девушки.
Чтобы удержаться и не крикнуть: «Я хочу тебя, Джесс МакМастерс», — Чарли решила немедленно сменить тему.
— А где ты жил в Чикаго?
Огоньки потухли в глазах Джесса, но он продолжал легкими касаниями поглаживать ее руку.
— На западе, по соседству с большим ирландским районом.
— Ты часто видишься со своими близкими?
Рука Джесса замерла, он отрицательно качнул головой. Теперь уже Чарли начала поглаживать его пальцы.
— После моего развода мама повела себя как истинная католичка. Она считает, что я был обязан сохранить семью, и не сомневается, что я за свои грехи попаду в ад, — он грустно улыбнулся. — Может, она и права.
— Джесс, а что произошло?
— Что произошло? Не знаю. Просто двое людей перестали любить друг друга. Ей много что было нужно, но не я, — он попытался снова улыбнуться.
— Джесс…
Он настороженно посмотрел ей в глаза.
— Она просто дура.
Джесс рассмеялся, но видно было, что это далось ему с трудом.
— Знаешь, мне до сих пор больно вспоминать обо всем, поэтому давай прекратим этот разговор. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась Чарли.
Джесс вздохнул.
— Ты принимаешь лекарства?
— Нет. А что такое?
— Тебе придется принять успокоительное, потому что сейчас я повезу тебя по Мичиган-авеню. — Он подал знак официанту и, когда тот подошел, заказал «Мистер Б».
Чарли подозрительно посмотрела на поданный коктейль и отпила глоток.
— Ого! Что это такое?
— Шесть разных ликеров, сливки, черный шоколад, кофе-эспрессо.
— Вот это да, — проговорила Чарли и послушно выпила коктейль, не оставив ни капельки.
