— Что за выражения, маэстро?
— А может, отложить этот вид водного спорта… то есть стирку, до другого раза? Я вполне серьезно.
— А что, есть что-нибудь поинтересней?
— Да, хочу тебя пригласить отпраздновать появление моего рассказа в печати. Известность, как ты говоришь, обязывает. Дружеская встреча накоротке. За бокалом вина или рюмкой лимонной можно и подискутировать на научные темы.
— Значит, приложением к бокалу вина будет семинар?
— Нет, просто дружеская беседа за круглым столом.
— Ну, стол понятно, это часть твоей мебели, — пошутила Амалия, — а стульев хватит?
— Думаю, что хватит. А не хватит — одолжу у соседей.
— Ты, очевидно, ждешь много гостей?
— Несколько друзей с женами. Вполне приличная публика. Между прочим, будет и мой добрый приятель Адам. Мне бы очень хотелось, чтобы и ты пришла. Тебе же ничего не стоит. Пусть это будет прозрачной цветной бусинкой в монотонной череде дней бегущих…
— Ты изъясняешься как настоящий поэт!
— Это один из видов моего секретного оружия. Пользуюсь им только в исключительных случаях.
— А я что, исключительный случай?
— Ну… такая артистичная натура… и уединяешься в типовой квартире. Иногда я удивляюсь, как ты можешь вести такой образ жизни.
— Я сама его выбрала, — бодро ответила Амалия, — и менять не собираюсь.
— А еще сомневаешься, что ты и есть тот исключительный случай!
— Нет, я не вписываюсь в это определение. Но если все-таки решусь прийти, то приду.
— Значит, придешь?
— Я не обещаю, — подчеркнула она, — но если… В котором часу все это начнется?
— В любом случае вечером. Сначала надо сходить на рынок. Такому холостяку, как я, непросто встретить гостей.
— Нужна помощь?
— Спасибо, обойдусь. Я сам классный повар.
— О! Это твое второе секретное оружие?
— Нет, просто аргумент для тех, кто сомневается, приходить или не приходить. Так ты придешь?
— Все зависит от того, в каком расположении духа буду. Не хотелось бы своим скучным видом омрачать праздник твоим гостям.
— Ты и скучный вид? Я же сказал — это будет обычная дружеская вечеринка.
— Коллега, мы заболтались, а наши ученики в классах уже сгорают от нетерпения, — прервала диалог Амалия и пошла вперед.
— Ах да! Извините меня, барышня Амалия, я совсем забыл о времени. Так я жду вас в восемь?
Амалия сдержанно улыбнулась, взяла журнал под мышку и, подойдя к двери пятого «А», решительно открыла ее. Шум в классе тотчас стих.
Когда Амалия садилась за кафедру, у нее мелькнула мысль, что она не сказала, почему ей понравился рассказ. Своеобразная атмосфера, персонажи с необычными именами и сюжет — любовь, вечная тема. Короткие диалоги, несущие максимум информации, мотивированное поведение героев. Что касается грустного финала, то мало ли шедевров мировой литературы заканчивались горькой фразой, несущей правду жизни?
— Дети, приближаются каникулы, — сказала она, оторвав взгляд от журнала. — Заканчивается учебная четверть, и я хочу дать вам задание — сделать рисунок на свободную тему: о том, что вам больше всего запомнилось в этом учебном году.
Одобрительный гул Амалия восприняла с удовольствием. Она дала некоторые пояснения. Улыбнулась ученику, который спросил, можно ли изобразить посещение конного завода. Одна девочка смущенно поинтересовалась, можно ли ей нарисовать сбор клубники, другая попросила разрешения подойти к окну, чтобы рисовать с натуры, как дети играют в мяч во дворе школы. Амалия ответила на все вопросы, подсказала, с чего лучше начать рисунок, и, когда дети приступили к работе, задумалась, глядя в открытый журнал.
Конечно, она примет приглашение и придет на вечеринку, где будут обсуждать рассказ Джеорджеску-Салчии, ведь интересно, что будут говорить о нем гости. И ей надо будет что-то сказать, но только не напыщенное, не банальное, вроде: «Это колоссально! Давно не читали ничего подобного…» Хочется сказать так, чтобы выразить суть рассказа, проникнуть в глубину, отметить, что скрывается за нехитрым на первый взгляд сюжетом. Встречаются он и она, между ними завязывается диалог. Они вспоминают прошедшие годы, хотят восстановить связи тех лет, но это невозможно. Что-то со временем изменилось, и они уже не те. Их расставание неизбежно, оно предопределено. И последнюю горькую фразу можно не читать. Весь ход событий, настрой рассказа ведет к ней. Таким образом автор готовит читателя к печальному финалу, избегая дешевой театральщины. Расстаются они просто. Обоим грустно, но и он, и она, и читатель понимают, что по-другому и быть не могло. Весь рассказ пронизан атмосферой горькой безысходности.
Но как удалось автору передать эту атмосферу, используя обычный диалог, без пояснений, без описаний душевного состояния героев? В этом и заключается его мастерство. Возможно, и сам автор об этом не догадывается, а делает это подсознательно. Он просто изливает душу, вспоминает о том, что когда-то пережили реальные люди, скрывающиеся за вымышленными именами персонажей рассказа. Искусство предполагает вторжение в область подсознательного, где скрыты драмы и…
— Товарищ учительница, я закончила… — перебила ход мыслей Амалии ученица.
Амалия жестом пригласила ее подойти к кафедре. Девочка поднялась из-за парты, осторожно взяла свой рисунок и бережно понесла его на ладонях, сопровождаемая любопытными взглядами одноклассников. На кафедру свой рисунок она положила как трофей, вздохнула и замерла в ожидании. Рисунок был очень колоритным, ярким, но ему не хватало перспективы. На поле, усыпанном большими красными точками, виднелись силуэты — дети собирали какие-то непропорционально большие ягоды. В левой части рисунка сияло такое же странное, как ягоды, красное солнце, заливавшее красным светом кроны деревьев, которые росли по краям клубничной поляны. Амалию удивили достоверность и притягательная сила рисунка.
Она вспомнила свои каникулы, которые проводила в селе на берегу Сирета, по соседству с Мирчешти — родиной писателя-классика Василе Александри. Вокруг насколько хватало глаз простирались сады с геометрически правильно посаженными деревьями. Амалия любила смотреть на них с разных точек и под разным углом зрения, каждый раз удивляясь ровным диагоналям. Ближе к реке сквозь зеленую листву яблонь проглядывали красные яблоки. В институте она изучала психологию искусства — как по-своему видят мир дети, с заметным нарушением законов перспективы и пропорций. Если нарисован человек высотой с дом — это проявление эффекта угла зрения, под каким ребенок смотрит на мир. Вот и эта девочка, рисуя клубнику, изобразила ягоды непропорционально большими — такими они запомнились ей с прошлого лета…
— Я ставлю тебе оценку десять [13], — сказала Амалия. — Рисунок тебе очень удался. Мы его прибережем для выставки, которая состоится в конце учебного года.
— Спасибо, — срывающимся от радости и волнения голосом прошептала девочка.
— Можешь взять ранец и идти домой, так как это последний урок сегодня. Твой рисунок останется в школе.
— Конечно, товарищ учительница, — кивнула польщенная девочка.
— И скажи своей маме, — добавила Амалия, — что в следующем году я тебя в покое не оставлю. С такими данными тебе надо ходить в кружок рисования. Жаль, если пропадет талант…
«Как пропал у меня, — подумалось ей. — Если б я начала заниматься еще с лицея, если бы рядом был преподаватель, который учил бы меня различным комбинациям цвета, тени, световых эффектов, то в институте я бы прогрессировала значительно быстрее и, может, оказалась бы на месте Алека. Это моя персональная выставка была бы устроена еще в студенческие годы, это меня считали бы начинающим гением, это меня просили бы поэты сделать иллюстрации к своим сборникам, это я, а не он, ушла бы после
