- То есть? - не поняла я.
Похоже, он принял меня за проститутку, а не за дамочку, которая хочет втихаря повеселиться с любовником. Ну правильно, в таких случаях номер, наверно, снимает мужчина. Ну, Герострат, ну, сволочь!
- С Луны свалилась? Кто хозяин?
Я хотела было опять назвать какое-нибудь имя или кличку, но, во-первых, ничего, как назло, не лезло в голову, а во-вторых, побоялась сказать что-нибудь не то и все испортить.
- Никто, - вздохнула я. - Я сама по себе.
- Так нельзя, - строго сказал грозный страж. - Непорядок. Ладно, плати и иди, что-нибудь придумаем. Кстати, там в конце коридора есть пожарная лестница. Выход во двор.
Мы с Геростратом прошли по застланному зеленой ковровой дорожкой коридору и остановились перед дверью с номером 6. Ключ был приделан к огромной деревянной груше весом в полкило. Когда я хотела вставить его в замок, он выскользнул у меня из рук, и груша пребольно ударила по большому пальцу ноги.
Поскуливая, я вошла в номер. Видимо, у хозяев все средства ушли на холл. Дешевые розовые обои, облупившийся потолок и неаккуратно заштопанный серый палас. Из мебели - самая простенькая двуспальная кровать, два расшатанных стула и шкафчик. На стене, правда, большое овальное зеркало. Справа крохотный закуток с унитазом и подтекающим душем.
Да, мое постижение жизни вдруг пошло семимильными шагами. Сначала я забралась в чужую квартиру, потом угнала машину, нашла труп, ночевала на скамейке и теперь - пожалуйста, проститутка. Пусть и ненастоящая, все равно. Что там еще осталось? Тюрьма и кладбище? Весьма реальная перспектива.
Герострат бросил сумку в угол и, не сняв ботинки, растянулся на кровати. Я брезгливо присела рядом. Белье выглядело чистым, но я не могла избавиться от мысли, что его неоднократно уже использовали для весьма определенных целей.
Подумав минут пять, почесав голову, Корнилов снял с пояса мобильник, пошуровал в его памяти и нажал пару кнопок. Разговаривал он весьма подобострастным тоном, соорудив на лице сладкую улыбку, разве что не кланялся. Пообещав кому-то солидную сумму, если “все будет сделано быстро”, он отключился и повернулся ко мне.
- Так, слушай меня. Сейчас выйдем через черный ход. В метро есть фотоавтомат, тебе надо сфотографироваться на заграничный паспорт.
- Разве в автомате можно сфотографироваться на паспорт? - удивилась я.
- Плевать! - рявкнул Герострат. - Сойдет. Была бы фотография, а там Конь все подгонит, как надо.
Тут до меня опять с опозданием дошло.
- Зачем заграничный паспорт?
- Затем! Потом я уеду ненадолго, а ты возвращайся сюда. И пожрать купи!
Не человек, а натуральная метаморфоза! Еще вчера жевал сопли и стонал: “Ах, что делать?”, а сегодня разговаривает со мной, как... Я подумала вдруг, что он на самом деле выставил меня проституткой только для того, чтобы почувствовать себя крутым.
* * *
Автомат притаился в дальнем закутке вестибюля. Я сфотографировалась в тесной будке, пахнущей пылью, Андрей забрал теплые, немного липкие снимки и нырнул в метро.
Выйдя на улицу, я зашла в первый попавшийся продуктовый магазин. Видимо, раньше он был самым обычным гастрономом, кое-где даже сохранилась лепнина, изображавшая всякие продукты. Кажется, я различила курицу и головку сыра. Само помещение было длинным и узким, наподобие кишки. Когда прилавки шли строем вдоль одной стены, для покупателей еще оставалось место. Однако из магазина вдруг решили сделать супермаркет. Теперь между двумя рядами полок едва-едва мог протиснуться человек с корзинкой.
На мое счастье, народу в магазинчике почти не было. Впрочем, это оказался довольно-таки дорогой магазинчик. Наверняка в соседнем все то же стоило намного дешевле. Видимо, удовольствие самостоятельно побродить вдоль полок с корзиной, а не ждать, когда сердитая продавщица швырнет покупки на прилавок, оценивалось дополнительно.
Конечно, можно было пойти в другой магазин, но я очень уж не люблю уходить с пустой корзиной - почему-то мне всегда кажется, что кассиры подозревают меня в мелком воровстве, так и жду: вот-вот попросят вывернуть карманы. К тому же деньги были не мои. И вообще - пришедшие дуриком. Поэтому экономить их не хотелось.
Я мужественно продиралась через продуктовые джунгли, кидая в корзину то, что не надо готовить: печенье, чипсы, йогурты, сыр, колбасу, пакеты сока, банки пива. Поклажа уже оттягивала мне руку, я перебросила корзину в другую и случайно задела штабель пачек с чаем. Коробочки с шуршанием посыпались на пол.
Я уже ждала грозного вопля, но все было тихо. Две кассирши что-то увлеченно обсуждали и не обращали на меня никакого внимания. Поставив корзину на пол, я собрала пачки и тут увидела, что с противоположного конца “ущелья” идут мужчина и женщина. Я отступила назад. Так разъезжаются две машины на узкой горной дороге: одной приходится какое-то время ехать задом, пока не покажется “карман”.
Парочка, похоже, решила затовариться основательно. У каждого было по корзине, набитой доверху. Женщина то и дело поправляла норовящие сползти пакеты и коробки. Я разглядела палку копченой колбасы, ананас и шоколадные конфеты. У мужчины из корзинки беззащитно выглядывала, прорвав пакет, куриная нога.
Что-то в облике мужчины показалось мне знакомым. Я прищурилась, но в магазинчике было темновато, да и женщина загораживала его лицо. Но рост, фигура, модно подстриженные темные волосы... Да и такую же темно-синюю шелковую рубашку я видела на ком-то совсем недавно.
- Мырик, вино будем брать? - спросила его спутница, хорошо одетая длинноволосая блондинка среднего роста.
Я ждала, когда они пройдут, и невольно их разглядывала. Женщина шла впереди, так что рассмотреть ее я могла хорошо. На ней было дорогущее льняное платье цвета палой листвы, туфли на шпильке. В ушах длинные золотые серьги, на шее целая паутина золотых цепей.
Мужчина подумал и сказал:
- Нет, вино здесь покупать не будем. Тут недалеко есть магазин, там настоящие грузинские вина продают. А здесь еще отраву какую-нибудь паленую схватишь.
Я чуть не упала в обморок.
Не могу похвастаться, что у меня абсолютный слух, скорее наоборот, но этот гнусавый тягучий баритончик со срывами в тенор я узнаю из тысячи. У него каждое слово буквально обернуто обертонами, как в компьютерной игре с объемным звуком.
Кирюша, вот кто это такой. Пятый мамочкин муж. Мой очередной отчим. С молодой девицей. Хотя... Не такая уж она и молодая, примерно моя ровесница. Надо же, сколько пропитания закупают, наверно, для вечеринки или сладкого уикенда. Сегодня ведь суббота.
Впрочем, этого и следовало ожидать. Чтобы супруги жили счастливо с такой отрицательной разницей в возрасте, их отношения должны складываться по принципу “жена-мать и муж-сынок”. А моя матушка уж кто-кто, но только не “жена-мать”. Да и Кирюша на “сынка” не тянет.
Честно говоря, я всегда относилась к нему с предубеждением, хотя и скрывала это. Даже не знаю, почему. Вроде такой положительный, не вредный, не жадный, внешне не противный. Не курит, почти не пьет. Может, из-за того, что он на двенадцать лет моложе матери?
Я обошла полки с другой стороны и подошла к кассе, стараясь встать так, чтобы Кирюша, если подойдет, не смог меня узнать. Быстренько расплатилась, покидала покупки в два желтых полиэтиленовых пакета и выскочила на улицу.
И сразу же заблудилась.
За без малого три года я довольно хорошо стала ориентироваться в городе, но стоит мне свернуть на
