утратила, то ли супруг наоборот бдительность повысил... Ну и вышвырнул, как котенка. Поскольку они подписывали брачное соглашение, Леночка осталась без копейки. Хотя это и незаконно.
Так... Никакой Лены Стекловой я не знаю. Или ее знает Корнилов, или... не знаю что. Хотя...
- А как она выглядит?
- Где-то метр семьдесят ростом, примерно сорок четвертый размер. Волосы светлые, длинные, прямые, глаза серые. Больше никаких особых примет.
Ничего себе! Да под такое описание подходят десятка полтора моих сочинских знакомых, и с полдюжины питерских.
И тут я вспомнила: нелепый супермаркет, потом тупик, женщина в льняном платье... Неужели она? И Кирюша? Я то ли засмеялась, то ли захныкала, прикрыв лицо рукой.
- Алла Валентиновна, вы ведь не ели ничего, давайте поужинаем, а потом будем разговаривать.
Я вдруг почувствовала совершенно зверский аппетит и согласилась.
* * *
Петя смотрел на меня, невежливо выпучив глаза и отвесив губу. Антон прятал улыбку в кулак. Я мела все, до чего только могла дотянуться: креветочный салат, жульен с грибами, судака в пивном тесте, ризотто. Даже никогда не любимые фаршированные баклажаны. Такого жора со мной не наблюдалось с того момента, когда Мишутка с чемоданом отбыл к родителям. Тогда я по-прежнему покупала продукты и готовила на двоих, но поедала все одна - и с гораздо большей скоростью.
Наконец утроба была набита под завязку. Не хватало только сыто рыгнуть и упасть под стол.
- Десерт? - поинтересовался Петюня.
Я только застонала.
- Тогда мезим-форте. Никогда бы не подумал, что такие субтильные девушки могут быть прожорливыми, как пираньи.
- Петя... - укоризненно протянул Антон, но глаза его смеялись.
Я хотела было обидеться, но не выдержала и тоже рассмеялась.
- Можете незаметно расстегнуть молнию на штанах и отползти на диван, - добавил он.
- В смысле? - оторопела я.
- Ну, так обычно делала моя сестра, когда объедалась. Отползала переваривать. Как удав.
Расстегнуть штаны я постеснялась, но на диван отползла. И моментально уснула.
Когда я проснулась, за окном было темно. Ну, почти темно. Что-то мерно шумело. Дождь! Так мягко шлепать капли могут только по хвое. Где-то далеко, на краю света, горел торшер, бросая круг света на потолок. Тихо-тихо звучала музыка, классический джаз. Рояльные синкопы падали гранеными шариками на хрусталь. Горько жаловалась труба. Хрипловатый негритянский голос жаловался в ответ. Мне тоже захотелось кому-то пожаловаться. Так захотелось, что даже слезы на глазах выступили.
Под головой оказалась подушка в полосатой наволочке. Ноги мне кто-то укрыл пушистым шотландским пледом. От этого себя стало еще жальче. Все как будто придвинулось вплотную: Герострат, Динка, Валерка... Я неожиданно для себя всхлипнула, уткнувшись лицом в пахнущую лавандой подушку.
Кто-то подошел и дотронулся до моего плеча.
- Ну тише, тише. Ничего страшного не случилось. Все будет хорошо.
Я задрала голову. Рядом с диваном стоял Антон. Он уже переоделся в джинсы и белую трикотажную рубашку. От него пахло дорогим табаком и свежим, грозовым одеколоном. Я завыла еще громче.
- Ну-ка! - Антон сел рядом и обнял меня за плечи. - Кажется, нам пора поговорить.
- Не знаю, - судорожно вздохнула я. - Я даже не знаю, кто ты такой. Кто? Бандит? Вор? Или честный предприниматель? Впрочем, это одно и то же.
- А почему, собственно, одно и то же?
- Ты что, издеваешься?!
Я хотела вскочить, но Антон силой удержал меня на диване.
- Ну хватит дергаться. Угомонись!
- Мы уже на ты? - серно-кислотно спросила я.
- Вообще-то ты первая начала.
- Да? Извини, не заметила. А предпринимателей честных не бывает. Не бы-ва-ет!
- Бывает. Только, к сожалению, им не дают быть честными. А это уже несколько иной расклад.
Я сморщилась, словно разгрызла “шоковый” леденец.
- Знаешь, это все демагогия! Сам-то я белый и пушистый, а вот другие...
- Ладно, будь по-твоему. Я нечестный предприниматель. Но не вор и не бандит.
- От тюрьмы да сумы... - на редкость противным голосом прогундосила я.
- Премногое мерси. Короче, дела обстоят так. С Жориком Ладыниным у нас были кое-какие дела. Он ведь тоже питерский... парнишка. Теперь это модно. Когда-то я ему помог материально. Правда, об этом он давно забыл. Ну, забыл - и забыл. Я тоже сделал вид, что забыл. Вот такие уж мы забывчивые.
- Да, - кивнула я. - Я не злопамятный, отомстил - и забыл.
- Ошибаешься. Я тут ни при чем. Там сумма была смешная. Для меня - смешная. Я, к твоему сведению, на минуточку банкир. Не из крупных, но и не бедствую.
- Вот только банкиров мне и не хватало! – все так же противно бубнила я. – Если это для тебя такая смешная сумма, зачем тебе понадобился диск?
- Из принципа. Я лучше детдом построю или церковь, чем отдам миллион долларов в жадные Леночкины ручонки.
Почему-то хотелось поверить. Ну просто очень хотелось.
- Ты обещал, что после ужина обо всем мне расскажешь.
Я неловко шевельнулась, и Антон снял руку с моего плеча. Где-то в глубине шевельнулось нечто похожее на разочарование.
- Гут. Слушай. Нехорошо, конечно, так о покойниках, но Жорик получил по заслугам. Уж такой был шустрый да жадный. Заслуженный крадун республики. Денюжку чемоданами скирдовал. А потом за бугор переправлял. Олейников, которого вместе с ним убили, давно на него шестерил. Ездил за границу, открывал там анонимные счета. А потом всякими хитрыми извилистыми путями, через оффшоры переправлял туда наворованное. Очень большой специалист был по ассенизационным работам. Ну, по отмывке денег. Когда Жорик супругу турнул, она сильно обиделась. И решила хоть как-то, но оторвать свой кусочек. С Семеном они, думаю, давно были знакомы. Вот и составили план. Наняли такого же жадного дурачка Корнилова… Ты уж извини, Алла, может, тебе и неприятно, но это факт. Думаю, они его с самого начала решили после употребления списать. А что касается Семена… Не знаю, может Лене жалко стало с любовником делиться, а может, просто надоел.
- Как у тебя все просто получается, - зевнула я, едва успев прикрыть рот. – Давай по протоколу. Пункт первый. Зачем им вообще понадобилось кого-то нанимать? Ведь Семен этот самый у Ладынина кто был? Помощник?
- Вроде того, - кивнул Антон. – Местный управделами. Как Леша говорит, помоганец.
- Ну! Он что, не мог сам как-то все узнать?
- Выходит, не мог. Во-первых, то, что Семен – особа, приближенная к императору, вовсе не означает, что он неотлучно при нем находится. Наоборот, когда Жорик встречался с Олейниковым, он Семена всегда из дома убирал. Во-вторых, такой сканер можно присоединить на входе только
- Послушай, я не понимаю, зачем такие сложности. Неужели нельзя было просто “жучка” поставить? Или на бумажке номер счета написать?
- Нельзя. Жорик как раз и боялся, что его слушать будут. Видишь ли, у него была феноменальная память на цифры. Десятизначное число запоминал, посмотрев на него пару секунд. А бумажку могут элементарно украсть, ее можно потерять, да мало ли. Поэтому метода у них была такая. Павел приносит
