забирая у Гарри пустой пузырек, и, закупорив, убрала его обратно в карман. — Да мы и сами нередко готовили всевозможные лекарства на младших курсах, ты только вспомни.
— Так что, получается, мы их готовили не просто так? не для тренировки? Но ведь они… по словам Снейпа не блистали качеством. И это еще мягко говоря… — удивленно проговорил Поттер, когда мы неторопливо зашагали по коридору в сторону потайного прохода к Гриффиндорской Башне.
— Ну, естественно, он их сперва проверяет и доводит до ума, — ответила я. — Так что они именно поэтому неприятны на вкус — в них только базовый состав и никаких модификаций, чтобы улучшить вкусовые качества или убрать побочные эффекты. Снейп лично варит довольно немногие зелья, из тех, что посложнее. Хотя, вот данное конкретное зелье, думаю, готовил не он.
— А кто тогда?
— Ну… Добавлена колдовская мята, это не его почерк. Снейп предпочитает делать подобные зелья с бодрящим, а не усыпляющим эффектом. А судя по мяте, это зелье готовил Драко.
— Ну, еще одна причина быть благодарным Малфою, — пробормотал Гарри. — Знаешь, кажется, зелье действует. Правда, теперь у меня глаза слипаются еще больше, чем раньше.
— Ничего мы почти на месте, — ободрила я его, открывая потайной проход, и, взяв парня за руку, повела его наверх.
Pov Драко Малфоя
Сидя на зельях, я лишь в полуха слушал крестного, объясняющего принципы взаимодействия ингредиентов в очередном зелье. Учитывая уровень способностей в нашей группе, Северусу частенько приходилось этим заниматься, (к его явному неудовольствию), так что он не переставал ворчать, что ни за какие уговоры больше не станет понижать критерии отбора студентов. Настроение у меня было не ахти какое — я лениво теребил учебник, и боролся с дремотой, то и дело проигрывая ей.
Утро для нас с Гарри выдалось далеко не удачное, и наступило гораздо раньше, чем мы оба рассчитывали. Я, кажется, едва успел закрыть глаза, как дверь комнаты со скрипом распахнулась, и раздался голос Сириуса, призывающий нас просыпаться. Не открывая глаз, я натянул повыше одеяло, не испытывая ни малейшего желания повиноваться.
— Мммм…. — протестующе застонал с соседней кровати Поттер. — Сириус, еще же рано…
— Завтрак в школе через пятнадцать минут! — безапелляционно заявил он. — И у вас не так много времени! Уроки для вас двоих никто не отменит!
— Ну-у-у, ну крестный! — слышать чуть ли не хнычущего Поттера было настолько странно, что я вытаращил бы глаза, если б хватило сил проснуться и открыть их.
— Никаких «но», Гарри! — не сдавал позиции Блэк. — Вы ведь не хотите проблем с учебой, не так ли? За прогул без уважительной причины можно и вылететь из школы — не думаю, что вы этого действительно хотите! Делать вам поблажки и поощрять ваши безумные выходки никто не станет! Так что в вашем недосыпании виновато лишь ваше собственное безрассудство, — припечатал Сириус. — Вставайте, я жду вас внизу через десять минут.
— Хорошо, хорошо, — сердито буркнул Гарри, и по звукам, которые он издавал, я догадался, что Поттер сел на кровати и потягивается.
А еще, благодаря нашей связи я отчетливо ощущал, что у него ощутимо болит голова. Мне знакомо было это ощущение — когда в висок словно втыкается тонкая иголка, и время от времени, по мере того, как к ней привыкаешь, становится вроде бы привычной и незаметной, но… стоит неосторожно пошевелиться — и голова взрывается такой болью, что от нее темнеет в глазах и можно даже потерять сознание при особенно сильном приступе. Мигрень — причем в ее худшем проявлении. Не будь я таким сонным, я бы, наверное… впрочем, додумывать, что именно «я бы» сил тоже не было.
— Дрей, подъем, — зевнув, проговорил Гарри, пихнув мой матрас не то ногой, не то рукой. — «Труба зовет».
— Зачем ты о своем крестном так «ласково» — сонно пробормотал я, не открывая глаз. — Отстань, не пойду я никуда. Пусть выгоняют к Волдемортовой бабушке…
— Вставай, не все ж мне одному мучиться, — настаивал Поттер, но я, желая прекратить дискуссию, и все еще отказываясь признать тот факт, что поспать мне сегодня не светит, накрыл голову подушкой. Впрочем, это мало помогло: Гарри сполз с кровати и поплелся в ванную, по пути стащив с меня одеяло. В комнате было довольно холодно — волей-неволей пришлось все-таки проснуться. Раздраженно ворча, я, по примеру Гарри, потянулся и сел, благодаря Мерлина, что заставил-таки себя принять перед сном душ. Подобрав одежду, я с неохотой наложил на нее очищающие чары и оделся. К тому времени, как из ванной вышел умытый Гарри, голова у которого так и не перестала болеть, я был уже одет, и, в свою очередь, отправился умыться и почистить зубы.
Как и требовал Сириус, через десять минут мы были внизу, вполне готовые отправляться. К счастью, каминное соединение к тому времени успели проверить и обеспечить дополнительными степенями защиты, так что перемещение в Хогвартс стало вполне безопасным. Хотя, обнаружив, что на выходе нас встречала разгневанная МакГонагалл, которая некоторое время молча сверлила нас взглядом, поджав губы, и сердито раздувая ноздри, в нашей безопасности я серьезно засомневался.
Чуть ли не вытурив меня из кабинета взашей, гриффиндорская деканша оставила Поттера — отчитывать за безрассудство, словно мало нам было Блэка. Я нехотя поплелся на завтрак, понимая, что если не хочу уснуть на Зельеварении и дать крестному еще один лишний повод сделать мне выговор, мне необходимо выпить кофе — и покрепче. Настроение было — ниже плинтуса, хотелось добраться до спальни, свалиться в постель и проспать часов тридцать.
Завтрак и поход на Зельеварение прошли будто бы мимо меня. Я словно спал с открытыми глазами, несмотря на кофе. Нет, это не было похоже на мое прежнее, апатично-депрессивное состояние — я просто не выспался. Усевшись за свою парту, я задумался о том, очень ли разозлится Северус, если я попробую сесть назад, и немного поспать, спрятавшись за остальных студентов. Решив все-таки не испытывать его терпения, я мрачно взялся за учебник — не столько чтобы почитать, сколько для того, чтобы хоть чем-то занять руки.
Уловка Блейз с тем, чтобы увести Гарри, меня прямо-таки восхитила. От меня не укрылся чуть виноватый взгляд сестренки, который она кинула на меня перед тем, как вытащить своего ненаглядного Гарри из класса, но я лишь хмыкнул. Мне и самому было плохо от того, как чувствовал себя Гарри — не так, как ему, конечно, но все же я ощущал определенный дискомфорт. Признаться настолько плотная связь начинала меня тревожить. Конечно, телепатическое общение и прочее — это довольно хорошо, но все же меня пугала мысль о том, что это, похоже, не предел. Если так пойдет дальше, мы можем совсем потеряться друг в друге…
Объяснений Северуса я почти не слышал — а точнее, не мог на них сосредоточиться. Остальные уже начали что-то делать, а я все еще сидел, и пытался сообразить, что мне вообще следует взять — учебник, тетрадь, или нож для резки ингредиентов? Крестный демонстративно не обращал на меня внимания, но я знал, что это лишь затишье перед бурей. Навреняка он-то прекрасно понял, что даже орать на меня сейчас — смысла никакого. Зато потом, когда я немного приду в себя, можно не сомневаться, что меня ожидает добрая головомойка.
— Держи, Спящая Красавица! — громкий шепот над ухом заставил меня встрепенуться, и я, заморгав, удивленно уставился на пузырек, который поставила передо мной на парту вернувшаяся Блейз.
— Что это? — поинтересовался я, разглядывая его. Сестренка демонстративно фыркнула.
— Яд, — невозмутимо отозвалась она. — Решила милосердно тебя отравить, чтоб не мучился.
— Что? — я нахмурился, не зная, смеяться мне или плакать. Кажется, я действительно туго соображал, потому что лукавая улыбка Блейз превратилась в жалостливую, а потом — в скептическую.
— Ох, Дрей, — покачав головой, сказала она. — Да пей уже, горе мое, это всего лишь Бодрящее зелье!
— Бо… О! — едва уразумев смысл словосочетания «Бодрящее Зелье», я, не раздумывая, ухватил пузырек и опорожнил одним глотком.
Закрыл глаза, и с минуту сидел молча, ощущая, как по телу растекаются бодрость и сила — словно я прополоскался под контрастным душем, после целой ночи полноценного и крепкого сна.
— Блейз, ты просто ангел милосердия, — искренне сказал я, открывая глаза и улыбаясь сестренке во весь рот. Она понимающе хмыкнула и с притворной строгостью сдвинула брови.
