— Мне кажется, мой Лорд, здесь пахнет…Изменой? — промурлыкала Беллатрисса, выступая вперед, и одновременно стягивая с головы капюшон.
— Мой Лорд, я всегда был предан только вам! — Просто поразительно, как быстро Северус справился с замешательством и отчаянием. Впрочем, это в любом случае уже не могло ему помочь. — И я удивлен сейчас не меньше вашего, — продолжал Снейп, понимая, что его жизнь висит на тонюсенькой ниточке, готовой оборваться в любой момент. — . Я могу поручиться, что когда я покидал Хогвартс, у Ордена не было ни малейшей зацепки о местонахождении вашей Ставки!
— Тогда у тебя, разумеется, найдется подходящее объяснение тому, что нам сейчас сообщили? — предположил Волдеморт с плохо замаскированной угрозой в голосе. Мое сердце екнуло. На какой-то момент мне показалось, что у крестного еще есть шанс вывернуться, объясниться, пустить пыль в глаза, но… Я кожей чувствовал опасность — опасность, грозящую именно ему! — Тебе лучше объясниться поскорее, — прошипел Лорд.
— Это сделал я! — выпалил я, вскакивая на ноги и едва успев подхватить мантию, лежавшую у меня на коленях. Прижав ее к груди, я отчаянно стиснул руки, комкая тонкую ткань. Волдеморт обернулся ко мне с таким выражением лица, будто я был выползшим на середину комнаты тараканом, который вдруг заговорил.
— Ты? — спросил он недоверчиво. — Каким образом?
— Мысленная связь с Поттером! — соврал я, даже глазом не моргнув.
— Та лжешь, — спокойно сказал Волдеморт. — Я наблюдал за твоими жалкими попытками восстановить вашу странную мысленную связь с этим мальчишкой. У тебя ничего не вышло.
— Это ты так думаешь! — дерзко отозвался я, однако сердце у меня упало. Я не ожидал, что Лорд так запросто раскусит мою ложь, несмотря на все мои таланты в Окклюменции.
В ответ на неуважительную реплику, мою щеку ожгла пощечина. Беллатрисса, раздувая ноздри от гнева, стояла передо мной. Странно, но в этот момент она чем-то напомнила профессора МакГонагалл. Я собрал всю свою фамильную наглость и с вызовом посмотрел сначала на тетку, а потом — на самого Лорда.
— Ты не можешь быть уверен наверняка, — выдал я как можно язвительнее. Волдмеорт продолжал спокойно и холодно взирать на меня, и я невольно ощутил пробирающий меня холодок.
— Даже если это так, — негромко сказал он наконец, — то одно не отменяет другого. Круцио!
Его палочка взметнулась, и я невольно отшатнулся, ожидая чудовищной боли… Однако, вопреки моим ожиданиям, вместо меня вскрикнул, падая на колени, Северус. Я дернулся к нему — и, останавливая меня, мне в шею уперлась теткина палочка. На лице Беллатриссы играла почти довольная улыбка, а взгляд был угрожающим настолько, что если бы он мог испепелять — я бы был уже развеян по ветру. Родовая сила во мне всколыхнулась, отвечая моему гневу, волнению, стремлению помочь крестному — да сделать хоть что- нибудь! — и словно наткнулась на невидимый барьер. Проклятые запреты чертова зелья все еще были на месте — и то, что я однажды, будучи на алтаре, смог их нарушить, не освободило меня от них, как я втайне надеялся. Волдеморт одарил меня насмешливым взглядом.
— Алекто, Дафна, — обратился Лорд к все еще неподвижно стоящим Пожирательницам, которые при его словах обе вздрогнули как по команде. — Присмотрите за ними, — он кивнул в мою сторону, потом сделал жест в сторону Джинни, которая уже приподнялась с алтаря. Вид у нее был нерешительный и потерянный — да, наверное, и мой сейчас был не лучше.
— Да, мой Лорд, — тут же склонилась в поклоне Кэрроу. Дафна, мелко дрожа, наоборот, отступила к стене, однако ослушаться своего Повелителя не посмела, так что вытащила палочку и наставила ее на Джинни. Волдеморт презрительно усмехнулся, и только теперь, будто вспомнив о своей жертве, опустил палочку. Конвульсии, сотрясающие тело Северуса, прекратились, но крестный не шевелился, скорчившись у ног Темного Лорда, сжавшись в комок, словно пытался казаться как можно меньше.
— А теперь, боюсь, я вынужден оставить вас, — с издевательской вежливостью сказал Волдеморт, глядя почему-то в основном на меня. — Белла, надеюсь, ты найдешь, чем занять нашего дорогого Северуса в мое отсутствие? Только не переусердствуй. Его разум мне нужен в действующем виде. Посмотрим, какие тайны доверял Дамблдор своему шпиону…
— О да, Мой Лорд, благодарю вас! — воскликнула Беллатрисса с таким видом, будто Лорд подарил ей не меньше, чем обручальное кольцо. Тот, впрочем, тут же осадил ее взглядом.
— Не переусердствуй, я сказал! — рыкнул он. — И проследи, чтобы эти идиотки как следует позаботились о моей будущей матушке. Если не подведешь меня — получишь мальчишку-Малфоя в награду.
— Благодарю, Мой Лорд! — с все тем же благоговейным обожанием отозвалась моя фанатичная тетка, и я невольно снова сжался, представив себе, что меня ожидает, если она «не подведет» Лорда. Кажется, придется постараться помешать ей в выполнении этой миссии…
— Ты красивый мальчик, Драко Малфой, — томный голос Алекто Кэрроу вторгся в мое сознание назойливой мухой, и я вздрогнул от неожиданности.
Как только Лорд ушел, Беллатрисса, зловеще ухмыляясь, взялась командовать — и никто не посмел ее ослушаться. Ну, правда, «никто» — означало всего лишь Алекто и Дафну, но в данном случае остальных можно было в расчет и не принимать. Благодаря чертову зелью Покорности, мы с Джинни были вынуждены поневоле подчиняться приказам Пожирателей, а Северус все еще не отошел после Круцио Лорда. Зельевар не поднимался с колен, его дыхание было хриплым и натужным. Белла расхаживала взад и вперед с видом повелительницы, поигрывая его же собственной палочкой, которую Снейп выронил, едва его настигло Круцио. А еще она будто примеривалась к Северусу, то ли собираясь снова наложить на него Пыточное Проклятие, то ли замышляя издевательство покаверзнее. Как бы там ни было, я четко понимал, что крестный оказался вне игры. Конечно, вроде бы, помощь на подходе — а с другой стороны, Лорд отправился «наводить порядок», значит, неизвестно, в чью пользу сложится противостояние на поле боя. И даже если «силы спасения» все-таки доберутся до нас — неизвестно, в каком состоянии будет к тому времени Снейп. Моя сумасшедшая тетка не из тех, кто умеет держать себя в руках, даже по приказу своего обожаемого Лорда. Да и нам с Джинни не светило ничего хорошего, и реплика Алекто, адресованная мне, вкупе с плотоядным взглядом, подтверждала это.
— Да-да, — продолжала Пожирательница, приближаясь ко мне. После ухода Волдеморта и большинства Пожирателей, я снова ощутил слабость во всем теле и вернулся на алтарь, усевшись рядышком с Джинни. В первый момент мне казалось даже, что все про нас и забыли — ну, кроме Дафны, которая дрожащей рукой наставила на нас палочку и нервно облизывала губы. Впрочем, лучше было так, чем теперь — Кэрроу буквально пожирала меня взглядом. — Красивый мальчик… — повторила она, приподнимая мою голову за подбородок, и «ласково» обводя короткими пухлыми пальцами овал лица. Я поморщился от отвращения и отодвинулся подальше назад.
— Убери от меня лапы, жирная гиена! — прошипел я. Алекто, впрочем, ничуть не обиделась.
— Ох-хо-хо-хо-хо, какие мы горячие! — рассмеялась она низким грудным смехом. — Горячий и красивый мальчик… Право, даже жаль, что такой экземпляр пропадает зря. Белла, если Лорд отдаст его тебе, может, ссудишь мне его на пару часиков? Тебе-то он все равно племянник, не позабавишься как следует, а мне будет приятно. Согласись, эти двое устроили нам отличное шоу…
Я невольно задрожал от подобной перспективы, и ощутил абсурдное желание броситься к Беллатриссе с воплем «Тетушка, не отдавай меня — я буду хорошо себя вести!!!». Зато в следующий момент с трудом сдержал хохот, представив себе теткино лицо, если я так сделаю.
— Я подумаю, — холодно бросила Беллатрисса. Я прикусил губу, и понял, что вот он — шанс отвлечь тетку от крестного, да заодно и разозлить ее так, чтобы она забыла и думать про возможность отдать меня Кэрроу. Даже перспектива пыток, которым она могла меня подвергнуть, не казалась мне в этот момент такой ужасной, как то, что обещали жадные взгляды Алекто.
— А ты умеешь? Думать, — хмыкнул я. Тетка замерла на мгновение, а потом обернулась ко мне.
— Я смотрю, ты перенял у своего дружка-Поттера дурную привычку дерзить, мой дорогой племянничек, — проговорила она, нарочито медленно подходи ближе. Зная Беллу, можно было уже заранее пугаться того, что сейчас должно произойти — но, как ни странно, страха у меня не было. Была какая-то странная, пьянящая и веселая дерзость. Ощущение было мне почему-то смутно знакомо, хотя я не мог вспомнить отчетливо, когда уже испытывал подобное. Алекто, словно признавая превосходство
