срикошетившими чарами, из сломанных кранов хлестала вода. Еще один поток затапливал пол со стороны туалетов — но были ли причиной тому еще какие-то промахи Рона, или же это плакса Миртл решила на свой лад поучаствовать в битве, было пока неясно.
В какой-то момент я понял, что выдыхаюсь. Нагайна казалась неутомимой — ее кольца продолжали свой боевой танец, голова покачивалась на уровне моей, то и дело делая быстрый выпад вперед. От ее движений меня то и дело окатывало с головы до ног брызгами воды с пола — если бы на очках не лежало водоотталкивающее заклинание, я был бы практически слеп! Но даже несмотря на то, что зрение меня пока не подводило, уклоняться от атак становилось все тяжелее. Да еще рука немела под тяжестью оружия — все-таки, каким бы легким ни был меч, он тяжелее палочки, а я не привык к этому. Рон, опершись одной рукой на стену, тяжело дышал. Кончик его палочки подрагивал, и было видно, что наш «бой», если его можно так называть, утомил и его.
Когда дверь туалета внезапно распахнулась, я ощутил прилив надежды. Наверняка это Драко, с дневником Риддла! Мерлин, а вдруг он все-таки сможет на этот раз совладать с гриффиндорским мечом!? Он наверняка сможет орудовать им быстрее, чем я! Я уже начинал отчаиваться, что у меня самого хоть что- нибудь получится!
Подстегиваемый этим, я бросился вперед всем телом, нанося удар без замаха, зато вкладывая в него весь свой вес. И в кои-то веки — не безрезультатно! Клинок глубоко воткнулся в толстое кольцо змеиного тела. Воодушевленный, я налег на меч, загоняя его глубже, протыкая проклятую тварь насквозь! Острое лезвие вонзилось в нее почти что с шипением — или это шипела сама Нагайна? Я всегда думал, вообще-то, что змеи — существа без голоса, способные в лучшем случае шипеть. Если и так, то Волдемортова любимица была и тут исключением без правил. Не знаю, как правильно назвать тот звук, что она издала — что-то среднее между скрипом и воем, почти на грани слышимости, от него моментально заложило уши!
Это было не самое худшее. Куда хуже было то, что рана, хоть и глубокая — я практически пришпилил друг к другу два витка змеиного туловища — не была смертельной. Нагайна рванулась всей своей немалой силой — рукоять меча выскользнула из моей вспотевшей ладони, несмотря на то, что я пытался ухватить ее покрепче. Ранение лишь разозлило гадину. То ли боль придала ей сил, то ли до сих пор Нагайна лишь играла с нами — но теперь она, хлестнув хвостом, как плетью, отшвырнула Рона в угол, а на меня надвинулась кольцами, притискивая к стене. Я лихорадочно шарил по карманам в поисках палочки, но то ли обронил ее, то ли просто не мог сейчас отыскать. Еще один рывок — и меч, вылетев из ее тела, с лязгом загрохотал по каменному полу.
— Я помогу! — крикнул все тот же голос, и теперь я узнал новоприбывшего. Колин Криви! Какого черта он тут делает?! Всех несовершеннолетних ведь отправили в Малфой-Манор! Неужели улизнул по дороге? Рон же обещал проследить… додумывать времени не было. Мальчишка выхватил палочку и наставил ее на змею.
— Колин, нет!
— Авада Кедавра!
Наши крики прозвучали одновременно. Зеленый луч ударил Нагайну в бок — и не возымел никакого эффекта. А точнее сказать — никакого, близкого к нужному. По извивающемуся телу будто прошел электрический разряд. Рана на боку твари затянулась, будто ее и не было, а глаза загорелись зеленым огнем, словно две лампочки из Рождественской гирлянды. Я охнул — и больше ничего просто не успел. С невероятной даже для нее скоростью, змея рванулась к стоящему в дверях пареньку… и погребла его под собой, сбивая с ног, обвивая и заключая в свои смертоносные объятья. В ней, наверное, действительно было что-то от удава… Колин попытался закричать — но смог издать лишь какой-то задушенный, булькающий звук. Нагайна снова зашипела, ее уродливая треугольная голова качнулась к парню.
Я кинулся вперед, толком не зная, что буду делать. В тот момент я готов был голыми руками отодрать ее от мальчишки — да я почти так и поступил. Буквально рухнув на образовавшийся из двух тел клубок, я намертво вцепился пальцами в шею змеи — там, где она была тоньше всего. Даже и здесь я не смог обхватить ее целиком — мои ладони были недостаточно большими для этого. Чуть ли не в кровь сдирая кожу об острые чешуйки, я впился в тварь двумя руками, всем весом откидываясь назад — только бы не позволить ядовитым клыкам впиться в горло и плечо Криви. Меня тряхнуло, шатая из стороны в сторону — но всему есть предел, и величине и мощи Нагайны тоже. Одновременно ломать тело Колина и мотать меня по помещению было ей не под силу — пришлось бы точно выбирать одну из двух жертв. Предпочла она, очевидно, все-таки меня. Кольца подо мной заскользили, я с ужасом понял, что еще пара мгновений — и я сам окажусь в ее объятьях, вместо Колина. Я рванулся назад, не выпуская змеиную шею. Я хорошо понимал, что если отпущу ее — она обернется молниеносно, и тогда мне точно конец. Зарычав от усилия, я вцепился намертво — но пальцы были скользкими от пота и крови, и гладкое змеиное тело неотвратимо выворачивалось из моей хватки. Ее голова все выше, выше — все дальше от моих конвульсивно стиснутых пальцев… еще чуть-чуть — и она сможет развернуться так, что я окажусь в поле досягаемости ее зубов…
— Ну уж нет, ты, тварь!
Голос Рона, а за ним — будто серебристая полоска внезапно пересекла шею Нагайны, выше моих соскальзывающих рук — но все равно так близко, что я ощутил дуновение костяшками пальцев. На какой-то момент мне показалось, что вся картина будто бы застыла — и я будто бы видел ее со стороны. Неподвижное, изломанное тело мальчика в гриффиндорской школьной мантии — на полу, придавленное кольцами чудовищной змеи немыслимой, ядовито-яркой расцветки. Я сам — растрепанный темноволосый парень, повисший всем телом на поднимающемся теле чудовища, вцепившийся в шею твари так, словно собрался разодрать ее голыми руками. И рядом — рыжеволосый юноша с мечом в руках, чье тело еще не успело остановиться после нанесенного по шее змеи удара, оно все еще продолжает движение по инерции, чуть разворачиваясь следом за клинком.
Медленно, будто сквозь чары Помех, змеиная голова с разинутой пастью, в которой угрожающе торчали ядовитые клыки, отделилась от шеи и начала падать вниз. Это заняло доли секунды, на самом-то деле — но мне казалось, это длилось вечность. Впрочем, змеи так просто, без конвульсий, не умирают, — припомнил я свой предыдущий опыт. Кольца тела Нагайны и правда уже задергались в посмертной агонии. Разжав руки, я неизящно рухнул назад — прямиком на задницу — и откатился в сторону, подальше от бьющегося в судорогах тела. Впрочем, агония Нагайны была, в отличие от василиска, не такой уж и страшной. Куда страшнее была агония крестража — заволокший помещение кроваво-красный туман, словно состоящий из капелек крови. В ушах зазвенели голоса — но были и это голоса жертв Волдеморта, или наоборот, голоса всех кусочков его души — если только такое возможно? Я не знал и знать не хотел. Красная пелена не клубилась, не наплывала, не заставляла барахтаться в ней, захлебываясь ужасом… Она просто вдруг будто бы вытекла из змеиного тела, заполнив комнату от пола до потолка. Мы с Роном замерли, боясь вдохнуть эту гадость — и когда алое марево начало рассеиваться, я почти ожидал, что окажусь покрыт кровью с ног до головы.
На наше счастье, ничего подобного не случилось. Туман рассеялся так же внезапно как и появился, не оставив на коже никакой влаги кроме собственного пота. Глубоко дыша, я поднялся на ноги.
— Гарри, ты цел? — спросил Рон, не отрывая глаз от чудовищного тела поверженного врага. Да я и сам не мот отвести взгляда. В ответ я лишь кивнул, не заботясь о том, что он этого не видит. — Это… Конец, ведь да? С ней покончено? — с надеждой спросил Рон. Я облизнул губы и наконец посмотрел на друга.
— Да, все кончено. Ты сделал это, — у меня чуть ноги не подкосились от облегчения. Торжествовать еще рано — но все же мы на шаг ближе к цели. Мерлин! Просто не верится…
Слабый стон заставил меня опомниться и вспомнить про несчастного, раздавленного змеей мальчишку. Не сомневаюсь, у Драко нашлось бы что сказать и по поводу всего его поведения в целом, и появления здесь, в туалете, в частности. Вот уж воистину — гриффиндорский дуралей… вот только ничего подобного мне сейчас не хотелось ни говорить, ни слышать — ни даже думать. Левитацией сдвинув в сторону труп Нагайны, я подбежал к Колину. Рон, охнув, закрыл рот ладонью — совсем как Джинни в таких случаях. И было от чего.
Тело паренька было не просто изломанно — оно было практически раздавлено. Руки и ноги изогнуты
