— Знаешь, я все-таки не думаю, что оставаться здесь — хорошая идея, — сказала Блейз, поглаживая кончиками пальцев внутреннюю сторону моего запястья. — Дождь вроде утих, но я сомневаюсь, что при таком раскладе он скоро кончится. Да и времени у нас не так уж и много, ведь надо еще дойти, а это нелегко в такую погоду. Дорога скользкая от грязи.
— Да, наверное, ты права, — отозвался я. — Сейчас расплачусь и идем.
— Может, давай вместе? — предложила она, но я помотал головой.
— Нет уж. Я могу себе позволить сводить девушку в кафе, — сказал я, улыбнувшись ей, без всякой задней мысли, но тут же наткнулся на негодующе-презрительный взгляд Рона. Он так и пыхал ненавистью — настоящей, неприкрытой, от которой у меня похолодело внутри. Я с опозданием сообразил, что в свете нашей ссоры мои слова могли перекликаться с тем, как постоянно издевался над семейством Уизли и их бедностью Малфой. Я вздохнул и попросил счет.
Pov Блейз Забини
Последние пару недель я чувствовала себя просто до неприличия счастливой! Все началось с той чудесной прогулки с Гарри в Хогсмиде — Мерлин, кто бы мог подумать, что он окажется таким потрясающим собеседником! Правда, интерьер в кафе, в которое мы зашли, был отвратительный — я всегда терпеть не могла все эти гламурно-розовые сердечки-розочки-бантики-кружавчики, — зато чай был вполне ничего, да и общество Поттера скрашивало неудобства. Конечно, появление Уизела и Грейнджер малость подпортило нам настроение, однако по дороге в замок мы все-таки смогли немного развеять облако грусти, и расставаясь, были оба весьма довольны прошедшим днем.
Навестив Драко в Больничном крыле, я получила еще одно потрясение. Братишка выглядел своем здоровым, и даже весьма довольным жизнью — впрочем, последнее было совсем не удивительно. На противоположной стороне палаты, через проход и дальше от входа, обнаружилась Джинни Уизли. Как оказалась, гриффиндорка сломала ногу во время возвращения из Хогсмида пару часов назад, и теперь вынуждена была остаться на ночь в больничном крыле. Вообще-то, я сомневалась в разумности того, чтобы оставлять симпатичную девушку ночь в одной комнате с уже практически поправившимся Малфоем… Однако Драко пояснил, что ночью в этом случае вокруг кровати устанавливают ширмы с наложенным заклятием недосягаемости, так что это вполне благопристойно. А впрочем, я не думаю, чтобы Джинни Уизли подверглась его домогательствам, даже не будь тут никаких ширм — и дело не в бедности ее семейства, а в том, что именно она была единственной девушкой, к которой Драко действительно был неравнодушен, а значит, слишком уважал ее, чтобы воспользоваться положением. В его уважении же я не сомневалась — Малфой есть Малфой, он не смог бы влюбиться в девушку, которую не ценил…
В общем, остававшиеся до Хэллоуинского маскарада дни я практически витала в облаках, и было о чего. В понедельник, перед травологией, я, как обычно, заметила одинокую фигурку Гарри возле Сада Изгородей, и именно тогда он в первый раз официально пригласил меня на свидание! Оказалось, что гулять по вечернему Хогвартсу ничуть не менее интересно, чем по Хогсмидским улочкам, мы прекрасно провели время, и расстались, условившись о новом свидании. На третье свидание Гарри явился с букетом цветов — с подачи Дрея, не иначе, откуда бы еще ему знать, что я обожаю гладиолусы любого вида и цвета? Как я видела, парни тоже довольно часто общались — вынуждено или нет, однако они медленно но верно притирались друг к другу, и я надеялась, что в конце концов они действительно подружатся. Рональд Уизли все еще дулся на Гарри, и Поттер, вздыхая, признавался мне во время наших прогулок, что опасается, что их дружба действительно разладилась насовсем. Я хорошо видела, что Гарри не хватало Рона, и Драко, как бы тесно они ни общались, не мог заменить ему общества лучшего друга — они просто элементарно не знали друг друга настолько хорошо, как Гарри и Рон, да и почти шесть лет вражды все же оставили свой отпечаток.
Гермиона Грейнджер, которая волей-неволей приняла сторону Рональда, не желая потерять любимого, с которым только-только наконец начала нормально встречаться, все-таки не полностью прекратила общаться с Гарри. Однако короткие редкие разговоры, урывками, пока не видит Рон, не могли в полной мере заменить то общение, к которому они привыкли за шесть лет. Гарри все чаще впадал в депрессию, углублялся в учебу и книги, и даже наши свидания, ставшие теперь регулярными, не могли в полной мере развеять его мрачное расположение духа, что несколько омрачало мое радужное настроение. Правда, он все равно пригласил меня на объявленный в этом году Хэллоуинский маскарад, так что я надеялась, что праздник поможет Гарри несколько развеяться. Еще меня огорчало, что несмотря на то, что мы встречались вот уже полные три недели, мы еще ни разу не целовались по-настоящему — не считая пары поцелуев в щечку на прощание.
После того, как на одной из наших прогулок Гарри признался, что его любимая книга — «Властелин Колец», которую я тоже обожала настолько, что даже Дрея заставила ее прочитать, сомнений в выборе костюма не оставалось. Правда, выбор женских персонажей там был невелик, да и для рыжеволосой девушки роли не оставалось, но при известной смекалке (и качественной временной краске для волос) — это не проблема. Сложнее оказалось отыскать достаточно прилично выглядевшую имитацию кольчуги, которую можно было, не краснея, надеть на себя, однако и тут проблема оказалась довольно просто решаемой. Упросив Драко, я «вооружилась» его старым тренировочным мечом, на котором он учился фехтованию более тяжелым оружием, нежели рапира, с которой начинал обучение. Подумав, я решила, что этого будет достаточно и без щита, таскать который в руках целый вечер было бы пыткой.
Волосы я покрасила уже днем, перед самым праздником. Потом хорошенько полила зельем «простоблеск», чтобы выровнять привычные кудряшки (а волосы у меня от природы завивались крупными кольцами, на зависть всем девчонкам, мне и накручивать их не надо было), и наконец, заплела в косу, перевив ее красивой лентой зеленого цвета, отлично смотревшейся на моих теперь пшеничных волосах, и оттеняющей глаза. Вообще, стоило бы попросить Драко наложить чары иллюзии, чтобы глаза стали серыми, однако я решила, что не стоит — должно же в моем облике оставаться хоть что-то от меня? На ноги я надела черные штаны для верховой езды, которые носила в ассиенде дона Родриго, — шелковые, безумно хорошо сидящие, и выглядевшие тоже сногсшибательно, по словам Диего. Дрей отзывался о них более сдержано, но соглашался, что вещь смотрится неплохо — а в устах Малфоя это была похвала похлеще комплимента бразильца. В качестве обуви выбрала мягкие сапожки, тоже для верховой езды — не особенно высокие, до середины икр, украшенные серебристой шнуровкой, по цвету подходящей по «кольчугу». «Кольчугой» мне служила туника из плотного шелка, обработанного умелыми магами-ткачами так, чтобы он по виду почти не отличался от настоящего металла. За полторы недели сшить ее на заказ оказалось вполне реальной задачей, даже учитывая проработку деталей, вроде вышитого на груди герба — белый конь на зеленом поле. Вниз, под «кольчугу», я надела кремовую рубашку, и застегнула на манжетах узкие наручи, тоже украшенные гербом. Наряд довершил наброшенный на плечи изумрудно-зеленый плащ с тем же гербом. Посмотрев на себя в зеркало, я осталась довольна: царевна Эовин из меня вышла вполне приличная, особенно учитывая, что я-то все-таки собралась на бал, а не на войну.
Пристегнув к поясу меч, над которым предварительно немного поколдовала, чтобы он больше соответствовал мои представлениям о роханском оружии, я спустилась в гостиную, где уже собралась стайка шестикурсниц, наряженных в традиционные костюмы темных существ. Дафна и Тэсс, которые без затей нарядились одна вампиршей, а вторая вейлой, тоже уже сидели на диванчике в углу. Милли, поддерживая традиции, оделась ундиной (хотя на мой взгляд наряд ей шел не очень), а Пэнси изо всех сил изображала Моргану, в роскошном платье, с колдовской книгой под мышкой и тяжелым жезлом в руке.
Парни тоже обрядились кто во что горазд. Неимоверно гордый собой Теодор Нотт изображал Салазара Слизерина — в длинной мантии ученого, расшитой знаками черной магии, и темно-зеленой с серебром маске, которую он то сдвигал на лоб, то снова опускал на лицо. Майлз Блетчли оделся Мордредом, а Крэб — пиратом Черная Борода, в испанском костюме и повязкой на глазу. Ни Малфоя, ни, что самое интересное, Гойла, видно пока не было, впрочем, Драко скоро появился — совершенно великолепный, в черном костюме, отороченном серебряной рунической вышивкой и таком же плаще, он держал в руках маску. На его плаще тоже был вышит герб — Древо Жизни на Звездном поле, так что было понятно, что он изображал Темного Принца Риллиана, героя множества легенд и романов магической литературы.
— Отлично смотришься, мой принц, — сказала я улыбаясь. Он критически осмотрел меня, и усмехнулся.
— Как и вы, царевна, — отозвался Дрей, удивив меня. Нет, «Властелин Колец» он читал, конечно, но я никак не думала, что он догадается, кого я выбрала. — Пожалуй, мне лучше не надевать при тебе
