Мы должны доказать европейцам, что в стране воцарилась стабильность и у власти — сильное правительство. Сам факт, что нам впредь не придется терпеть огромные расходы Цинской династии, Может служить доказательством этого. А то, что ты, иностранный бизнесмен с отличной репутацией, готов поддержать новое правительство, станет своего рода дополнительной гарантией. Ты можешь предложить налог на соль в качестве страховки, это удовлетворит любого. Найди мне деньги и помоги привести Китай в двадцатый век. Роберт пристально посмотрел на Юаня:
— Ты был достаточно добр ко мне, назвав бизнесменом с хорошей репутацией. Если это так, то я обязан всячески ее оберегать.
— Мое содействие тебе в этом гарантировано. При условии, что ты поможешь мне. В противном случае — нас ожидает хаос.
— И, вероятно, казнь Виктории и Мартина, а также и других членов моей семьи, попавших к тебе в руки.
— Я не маньчжурский изверг, Роберт. Даю свое слово, что безопасность твоей сестры и мальчика будут зависеть от твоей деятельности на благо Китая и от того, как долго они останутся под моей защитой. Но не могу ни за что поручиться, если разразится гражданская война. А она произойдет, если мне не удастся убедить народ Китая поддержать меня.
Роберт поднялся:
— Ты оставляешь мне не очень богатый выбор.
Юань улыбнулся.
Глава 17 ПОСЛЕДНИЙ ЗНАМЕННЫЙ
Роберт зашел к Виктории попрощаться.
— Ты удовлетворена? — поинтересовался он.
— Не совсем. — Она полулежала в шезлонге в своих апартаментах, одетая в дорогое платье с разрезом до бедра, на пальцах — несколько колец, стоимость которых не поддавалась оценке. Глядя на нее, хотелось сказать, что это и есть само удовлетворение... и абсолютная красота. — Мне бы еще хотелось увидеть, как этого маленького гаденыша станут бить бастинадо, а затем кастрируют.
— Юань предпочитает брать то, что ему нужно, а не таить попусту зло на кого бы то ни было, — предположил Роберт. — И он всегда добивается своего, не так ли?
— Он достойный восхищения человек, — согласилась Виктория.
Ему хотелось бы узнать, действительно ли она сама верит в это и еще, как же она решилась отдать свое холеное тело Юаню.
— А кроме Суня, в остальном ты довольна?
— Почему я должна быть недовольна?
— Ну что ж, увидимся вновь, когда я опять буду в Пекине. Юань даже меня заставил теперь работать на него.
Роберт попрощался и с Мартином.
— Через месяц я должен жениться, отец. Ты будешь на моем обручении?
— Конечно, я приеду. И привезу маму Монику с собой, — пообещал Роберт.
Чжоу Лидин ожидал его на сампане под флагом с фениксом Дома Баррингтонов. Капитана Шана сменил другой старый служащий Дома — капитан Ван.
— Домой, Чжоу, — распорядился Роберт и отправился отдыхать под тент.
Он чувствовал себя опустошенным и физически и морально, а ему предстояло многое обдумать, тщательно проанализировать обстановку, поскольку произошло столько всего после его отъезда из Шанхая. Однако все бесполезно: он не меньше, чем прежде, привязан к курсу правящей элиты и прежде всего тем, что слишком многие стали заложниками его успехов в бизнесе и семейных делах.
Итак, его главная забота в ближайшее время — организация займов для Юаня... И он надеялся, что Юань окажется именно таким бескорыстным правителем, каким обещал быть на словах. И как он тосковал по рукам Моники, по ее сдержанной рыжеволосой красоте... Он проспал весь путь по верхнему каналу до реки и вышел, только когда сампан причалил к берегу. Ему подали ужин, экипаж готовил себе еду на берегу.
Чжоу Лидин сам прислуживал хозяину, как делал это всегда, но ему помогал молодой китаец, которого Роберт прежде не видел.
— Его имя Дао Вань, — объяснил Чжоу. — Я нанял его вместо Ду Цина.
Роберт приподнял бровь:
— Что случилось с Ду Цином?
— Он заболел, хозяин, — ухмыльнулся Чжоу. — В одном из пекинских борделей. Этот мальчик тоже из Шанхая. Я вымуштрую его лучше, чем Ду Цина.
— Не сомневаюсь, — согласился Роберт. Он выпил немного сливового вина. И наслаждался прекрасным осенним вечером, но вдруг услышал сдавленный стон. Обернувшись, он увидел, как Чжоу упал на колени и у него изо рта хлынула кровь. Роберт начал подниматься на ноги, неотрывно глядя на стоящего над умирающим слугой мальчика Дао Ваня с окровавленным длинным ножом в руках. Дао Вань издал свистящий звук и бросился вперед. Роберт рванулся в сторону: он не носил оружие в кругу своих слуг, тем более за едой.
— Все ко мне! — закричал он.
Остальные слуги с тревогой посмотрели в его сторону, и он понял, что ему придется бороться за свою жизнь в одиночку — слуги находились на почтительном расстоянии от сампана, а оскалившийся Дао стремительно наступал.
Наконец Роберт сумел высвободить свой ремень. Дао сделал выпад, и Баррингтон взмахнул тяжелым ремнем, попав Дао по руке, и наполовину развернул его. Тот отчаянно боролся, стараясь не выпустить нож из рук. Пока мальчик восстанавливал равновесие, Роберт изо всех сил лягнул его в бедро. Дао взвизгнул и упал на колени, а. Роберт ударил его еще раз и, не дав опомниться, — в третий, теперь уже по руке с ножом. Нож вылетел из руки и упал за борт сампана в воду. Дао Вань часто и тяжело дышал, но теперь подоспели остальные слуги и схватили его за руки.
Роберт опустился на колени перед Чжоу; другого более преданного слуги у него не было. И теперь Чжоу мертв.
— Что нам делать с этой падалью, хозяин? — спросил капитан Ван.
Роберт подошел к Дао Ваню, мальчика затрясло от страха, когда он увидел выражение ярости на лице хозяина сампана.
— Кто подослал тебя сделать это? — грозно спросил Роберт. Его мозг уже искал ответа. Юань? Но Юань нуждается в нем, по крайней мере до тех пор, пока будут организованы займы. Кто-то из людей Суня? Может быть, Чан Кайши в отместку за переход на сторону их противников?
Мальчик продолжал трястись, но рот его был плотно закрыт. Роберт встал перед ним на колено:
— Послушай меня, мальчик. Ты в любом случае умрешь. Тебя могут просто зарезать. Или я отдам тебя своим людям. Что вы сделаете с ним, Ван?
Ван ухмыльнулся.
— Я выжгу твои гениталии, — пообещал он. — Ты испытаешь невыносимую боль и к тому же никогда не попадешь на небеса.
Дао Вань закатил глаза, но не произнес ни звука.
— Очень хорошо, действуй, Ван, — распорядился Роберт и поднялся на ноги.
Ван ухмыльнулся.
— Тащите его на берег, — приказал он своим людям. — И стяните с него штаны. — Он подошел к ближайшему костру и выбрал горящую головню. — На это уйдет много времени, — пообещал он мальчику, когда того волокли мимо него, а затем распластали на земле и растянули ноги в стороны. Тело мальчика
