Монике, но он ничего не мог предпринять до тех пор, пока не узнает, что хочет от него Макдоналд и какое ближайшее будущее ожидает его.
Степень разрушения района представительств была настолько значительной, что Роберт диву давался, как его защитники смогли продержаться до прихода колонны союзников. Солдаты все еще разбирали завалы в поисках трупов, продолжалась эвакуация женщин и детей, и мало кто обратил внимания на высокого мужчину в китайском халате и панталонах. Не было видно ни одного маньчжурского солдата, людей вообще встречалось очень мало; все это резко контрастировало с обычно многолюдными улицами огромного города. Многие китайские дома, даже вдалеке от района представительств, носили следы разграбления, и Роберт предположил, что солдаты варваров добрались даже до Запретного города и разграбили его.
Сэр Клод Макдоналд принял его в том же кабинете, что и несколько месяцев назад, однако теперь стены комнаты были испещрены следами от пуль. Но британский чиновник выглядел как всегда щеголеватым.
— Из нас двоих в предсказании будущего правы оказались вы.
— Но, похоже, и ваше решение остаться здесь было оправданным, — предположил Роберт. — Или нет?
Макдоналд указал ему на кресло.
— Если вы имеете в виду, был ли я прав, выполняя приказ, то, разумеется, был. Что же до того, стоило ли положить ради этого столько людей... — Он вздохнул. — Однако вам лучше спросить тех, кто стоит надо мной.
— Какова же все-таки цена?
— Шестьдесят два человека погибли, обороняя эти представительства.
— А замученные миссионеры? А китайские новообращенные?
— Я не могу дать вам таких цифр, но думаю, они значительны. Однако не забывайте, что эти зверства неминуемо произошли бы, даже если бы мы покинули Пекин в июне.
— Возможно, тогда вы не оказались бы здесь в числе первых, — предположил Роберт.
Макдоналд несколько секунд смотрел на Роберта, затем сказал:
— И все-таки мы здесь, господин Баррингтон, и намерены здесь остаться. И потребуем соответствующих наказаний за совершенное насилие. Однако смещать династию или вмешиваться во внутреннее дела Китая не входит в наши планы. Вероятно, вы знаете, что вдовствующая императрица вместе с императором бежали из города? Мы хотим их возвращения.
— Вы на самом деле считаете, что Цыси сдастся в руки вашего правосудия?
— Ни о чем подобном речи не идет. Мы хотим, чтобы Цыси восстановила свои полномочия и продолжила править страной. О, как я сказал, мы безусловно намерены требовать наказания виновных в случившемся, кое-чьи головы должны слететь. Будет наложена определенная контрибуция. Однако меня проинформировали, что истинный подстрекатель всего случившегося, старший евнух Чжан Цзинь, уже казнен.
— Чжан Цзинь? — Роберт выпрямился.
— Да. Мне кажется, вы знали этого приятеля?
— Он был моим тестем.
— Вашим... — Макдоналд несколько секунд переваривал новость. — Тогда примите мое сочувствие. Я понятия не имел. — Неожиданно он смутился: — Ваша жена, его дочь... она в Шанхае?
— Нет, — ответил Роберт. — Она оставалась со своей семьей здесь, в Пекине. Она, наверное, очень расстроена. С вашего позволения, сэр Клод, я бы хотел ее увидеть.
— Ах... — Макдоналд достал носовой платок и промокнул лоб. — Ее звали Чжан Су?
— Да. — Роберт помрачнел. — Что случилось?
— Боюсь, у меня для вас очень плохое известие, Баррингтон. Чжан Цзиня доставили в его дом по приказу вдовствующей императрицы и там обезглавили. Его жена а дочери, оставленные наедине с телом, повесились. — Его плечи опустились. — Мне крайне жаль, но все так и было.
«Бедная Чжан Су», — подумал Роберт. Он давно ее разлюбил, но она всегда была для него доброй и верной женой. И любящей матерью для Мартина. Следовало взять ее с собой, даже силой. Но кто знает, не покончила бы она с собой все равно, узнав о смерти Чжан Цзиня?
Эх, Чжан Цзинь! Чжан Цзинь, выживший во стольких передрягах и всегда остававшийся на своем месте у плеча хозяйки. Он старался контролировать ее, держал под своим влиянием, обладая способностью удовлетворять ее эмоционально, по крайней мере время от времени, причем зная все это время, что его жизнь зависит от ее настроения. И Старый Будда покончила все-таки с ним.
— Я считаю, это создает определенные трудности для наших дел, — сказал Макдоналд.
— Каких дел?
— Итак... как я уже говорил, мы не стремимся свергнуть династию. Небеса нам этого не позволяют. Мы не хотим хаоса. Очень важно, чтобы император или хотя бы вдовствующая императрица вернулись в Пекин и возобновили правление. Трудность в том, что она боится за свою жизнь и отказывается принять наших посланников в своей пустынной цитадели. Пытаясь решить эту головоломную задачу, я нашел только один выход. Просить о содействии вас. Вы британец, Баррингтон, но служите маньчжурам. Кроме того, я знаю, что вы не поддерживали их в их попытке использовать «боксеров» для изгнания иностранцев из Китая. И еще я знаю, что вы наперсник вдовствующей императрицы, возможно, единственный некитаец в мире, кого она послушает. И я глубоко убежден, что вы хотите мира и стабильности в этой огромной стране не меньше других. Но если она казнила вашего тестя...
— Следует учесть и такую деталь, что я был арестован императрицей за несогласие с ней по поводу «боксеров» и бежал, а сбежав, немедленно был арестован британцами как сподвижник Цинов.
Макдоналд покрутил ус.
— Мы живем в запутанном мире. Но... быть может, несмотря ни на что вы возьмете на себя эту миссию?
— Она может стоить мне головы. У Цыси долгая память на тех, кого она считает своим недругом или предателем.
— Вы поедете в качестве аккредитованного посла Британии, разумеется.
— И вы думаете, для Цыси это будет иметь цену больше, чем в полпенни? — Но Роберт знал, что ехать придется. Он обязан, что бы с ним ни случилось, думать о Доме Баррингтонов и его процветании. А что до Чжан Цзиня и Чжан Су, а также У Лай, то евнух, без сомнения, был виноват как никто другой в подстрекательстве Цыси поддерживать «боксеров». К тому же Китай — самое прагматическое общество в мире: только завтра имеет значение. И как раз появилась возможность устроить свое завтра.
— Я принимаю ваше поручение, сэр Клод.
— Вы принимаете? О, прекрасно, старина. Вы не пожалеете, я обещаю. Правительство ее величества не забывает своих друзей.
— Я уверен в этом, — грустно согласился Роберт. — Однако у меня есть условия. Вернее, одно условие.
— Назовите его.
— Когда я покинул Пекин, со мной была девушка, бельгийка по имени Моника Карреманс. Ее родителей убили «боксеры». Она оставалась со мной, пока мы не приплыли в Тяньцзинь, но затем нас разлучили ваши люди.
— Как я понимаю, это та молодая леди, что вы силой увели из бельгийского представительства накануне осады.
— Я увел ее, поскольку она сама меня об этом попросила, сэр Клод.
— Тем не менее, господин Баррингтон, побойтесь Бога, шестнадцатилетняя девушка... По всему видно, вы слишком долго жили в Китае.
— Я прожил в Китае всю свою жизнь, сэр Клод, поэтому вы и считаете, что я могу быть вам полезен. И мне бы хотелось, чтобы молодую леди разыскали.
— Молодая леди цела и невредима, она в Тяньцзине, Баррингтон, и вернется в Бельгию, как только представится подходящий случай. Задержка за тем, чтобы найти пожилую даму для ее сопровождения.
