Этот смех унизил его, втоптал в грязь и казнил почище какой-то там гильотины. Под этот смех он остро осознал степень своего ничтожества… Под этот смех увидел, как в сравнении с Ольгой глупа и ничтожна Оксана… Этот смех разрубил его жизнь надвое – до и после измены.
Здесь – после – жить невозможно, потому что нечем дышать, потому что часть тебя – большую часть – отрезали, отсекли, ампутировали без наркоза.
Нет, он себя не жалел, и депрессивные мысли о самоубийстве его не посещали, это было бы курам на смех – глава «Стройкома» застрелился из-за собственной измены, – нет, он просто не знал, как выбираться из этого тупика.
Может, нахрапом?! Как в бизнесе? Если не берет изнурительная осада, надо пойти ва-банк.
Сегодня он не сядет, как обычно, на ступеньку, а позвонит в дверь и, когда Ольга откроет, схватит ее, на руках отнесет в машину и отвезет домой. А потом за детьми приедет. Глупо, конечно, но другого выхода он не видит.
Воодушевленный этим безумным решением, Барышев бегом поднялся по лестнице и позвонил в дверь разухабистой трелью.
Дверь распахнулась, но на пороге стояла не Ольга, а здоровый бородатый мужик в растянутом свитере, спортивных штанах и домашних тапках. Эти домашние тапки заставили сердце бешено биться и опять напомнить о себе давящей болью. Сергей, приготовившийся сграбастать Ольгу в объятия, отпрянул от мужика.
В глазах потемнело. Он едва удержался, чтобы не схватить незнакомца за грудки.
– Где Ольга? – выпалил Барышев.
– Вы имеете в виду Ольгу Михайловну? – с усмешкой поинтересовался тот. – Думаю, что вам будет лучше…
Барышев все же схватил его за растянутый свитер и притянул к себе.
– Я сам знаю, что мне лучше! Ольга – моя жена! Где она?
Бородач даже не пытался сопротивляться. Он смотрел на Барышева, удивленно хлопая неприлично длинными для такого здоровяка ресницами.
– Саша! – раздался из глубины комнаты женский голос, и в коридор вышла полная блондинка в домашнем халате. – Боже мой, Саша! Кто это?! – Она в панике округлила глаза и прижалась к стене, готовая закричать.
– Не знаю! – прохрипел бородач в руках Барышева.
– Отпустите его! – Женщина бросилась к Сергею и вцепилась в его руку, стараясь освободить бородатого. – Вы с ума сошли?! Я сейчас полицию вызову!
Пришла разумная мысль – если за этого мужика в тапках так самоотверженно сражается блондинка в халате, то… может быть, Ольга здесь ни при чем?
Может быть, это – родственники? Или соседи заглянули чайку попить…
Сергей отпустил мужика.
– Это квартира моей жены, – объяснил он свои неадекватные действия.
– Это наша квартира! – голосом рыночной торговки завопила женщина. – Мы купили ее! У нас все документы на руках!
Ярость немного угасла.
«Мы купили», – значит, к Ольге этот бородатый мужик не имеет никакого отношения. Только к крикливой блондинке.
– Купили? Как купили? Когда? – пробормотал Сергей, делая два шага назад.
– А, собственно, почему мы должны отвечать на ваши вопросы?! – с новой силой взвилась блондинка, осознав, что Барышев неопасен.
– Погоди. Я, кажется, понимаю, в чем дело. Иди, Иришка, иди, не волнуйся. – Бородач вышел к Барышеву в подъезд, захлопнув дверь перед носом возмущенной блондинки. – Ваша жена продала нам эту квартиру, – сказал он с ноткой сочувствия.
– Почему же вы мне сразу не сказали?
– Я пытался…
– А где теперь Ольга… моя жена?
– Не знаю, к сожалению. Это же не обмен.
– Извините.
Барышев поплелся вниз по лестнице, с трудом переставляя словно налитые свинцом ноги. Он вдруг почувствовал, как дико, безнадежно и беспросветно устал…
Силы вернулись, едва он сел за руль. Силы и яростная решимость.
Он найдет Ольгу, даже если она купила квартиру в другой галактике.
Машина сорвалась с места с таким ревом, что из окон ближайших домов повысовывались жильцы.
– Ты что, не понимаешь?! Я тебя спрашиваю! Где Ольга?! Где дети? Я ездил в школу, там их нет! Где они?! Ты должна мне сказать!
Барышев тряс Надю за плечи, изо всех сил тряс – так, что у нее даже заколка с волос слетела, – но она по-прежнему упрямо поджимала губы.
– Ты должна мне сказать! Должна!
– Еще чего! – Надя, отцепив его руки от своих плеч, отшвырнула их с отвращением. – И не подумаю!
– Она уехала? Да? Куда? Ты же знаешь, ты не можешь не знать!
– Конечно, знаю. Только тебе не скажу. Ишь ты, про детей вспомнил! И не кричи на меня! Разорался тут!
Давая понять, что разговор закончен, Надя распахнула входную дверь и выразительно посмотрела на Барышева.
– Надя! – Сергей вдруг ощутил, что по щекам градом бегут слезы. – Надя, прошу тебя, скажи мне, где она, скажи!
У Надежды дрогнули губы – плачущий Барышев был явно не тем испытанием, которое она могла выдержать долго. Лучше бы он продолжал трясти ее или пытать самыми изощренными способами – да хоть утюгом горячим!
Только не эти слезы – огромные и прозрачные, капающие на пол, ей под ноги.
– Сказала – не скажу, значит, не скажу, – собрав волю в кулак, процедила она.
– Я ведь все равно ее найду!
– Вот и ищи!
Барышев вышел, захлопнув за собой дверь.
Надя тупо уставилась в то место на полу, куда, как ей показалось, капали его слезы.
– Господи! – простонала она, схватив телефонную трубку. – Да за что же мне такое…
Он привычно сидел на ступенях и тер кулаками мокрые глаза, когда услышал за дверью Надин тихий страдальческий голос.
– Только что ушел… Про тебя спрашивал.
Сергей на цыпочках подошел к двери и прислушался.
– Да кошмар какой-то! Ладно, Оль, не волнуйся. Я сейчас к тебе приеду. Да, уже выезжаю, к машине иду…
Сергей в два прыжка оказался этажом выше. Он слышал, как Надя вышла из квартиры, как открылись двери лифта.
План оставался в силе – схватить, прижать и привезти домой.
Украсть, одним словом.
А потом – за детьми.
А там – разберемся.
Всю жизнь на коленях будет с ней жить.
Глупый, наверное, план.
Но другого не было.
Надин «жук» петлял, словно уходил от погони.
Сергей заподозрил даже, что она заметила слежку, и немного отстал – машины на две, – потому что
