с обзором следующего номера журнала. Причем ролик должен был появиться в тот же день, когда на прилавки ляжет новый номер издания. Это должно было выглядеть, будто я в прямом эфире беру интервью у трех издательств Сан-Паулу. Меня выбрали для этого из-за волнующего голоса и хорошей дикции, по словам нового шефа.
Группа с радио должна была прийти в редакцию вместе с персоналом нашего отдела по маркетингу и рекламным агентством Фракта, автором идеи. Мы все записали меньше, чем за час. Получилось очень забавно. Руководству понравился результат, и они решили, что я теперь всегда буду делать радиообзор. «Ну вот,– подумала я, – хоть что-то новенькое в моей круглосуточной маразматичной работе».
Журнальный номер уже был готов, оставалось время снова делать запись. Переполняемая энтузиазмом, я ждала прихода команды. Наконец она появилась, но на этот раз вместо главы агентства пришел ее партнер (о-ля-ля...). Они все остановились в дверях редакции, и еще издали я увидела фигуру – высокого седовласого мужчину с короткими волосами, карими глазами, одетого во все черное и улыбающегося. Он разговаривал с Жардэлом, моим коллегой, я поняла, что они друзья. Еще прежде чем нас представили, я подошла к ним ближе, повернулась спиной и стала слушать их разговор. «Черта с два! Я порвал с ней», Жардэл: «Клянешься?», и он: «Клянусь». Оба рассмеялись. Хм, это как раз то, что я и хотела бы услышать: красавец был один.
Несколько секунд спустя нас представили, я улыбнулась ему. Он выглядел еще красивее и моложе, чем казался на расстоянии. Ему было тридцать с небольшим, у него были модные туфли, брюки были отглажены, а рубашка чистейшая. Хорошо, очень хорошо. Ни распятия, ни браслета, ни перстней, ни обручального кольца. Если он и носил их иногда, они не были неотъемлемой его частью.
Мы прошли в кабинет директора редакции, которого в тот момент не было на месте, чтобы там сделать запись. Пока группа готовила аппаратуру, я стреляла глазами на мужчину в черном, который стоял рядом. Была немного взволнована, потому что открыла рот и не могла ни на секунду остановиться в своей болтовне, а он, казалось, очень внимательно слушал то, о чем я говорила (преимущественно глупости, но он так взволновал меня, что я не могла успокоиться). Я стала рассказывать, что пишу в своей колонке о том, что нравится женщинам в мужчинах, и он пожелал узнать подробности. Я сказала, что женщине нравится, когда мужчина бросает на нее похотливые и бесстрашные взгляды и завоевывает наше сердце. И пока я развивала теорию о бесстрашном мачо, он сложил руки на груди и стал смотреть прямо мне в глаза, серьезно и с видом завоевателя, а меня охватила дрожь. Как если бы он смотрел на меня и говорил про себя: «Да, Кика, обмани меня, мне это так нравится»; или: «Лги, лги, девочка, лги так, чтоб я мог притвориться, будто верю тебе», а на самом деле было очевидно, что во мне самой нет никакого бесстрашия.
Когда мы начали запись, оборудование накрылось. Аллилуйя, Господи! Накрылось, ни с того ни с сего, и теперь нам надо было ехать на студию. Естественно, он и я поехали в одной машине вместе с водителем нашего центра и девочкой из отдела по маркетингу. Мы поехали по Сан-Паулу в самый час пик, а это сильно растянуло время нашего пути. Мы говорили о любви, о сексе, о браке, или, вернее, я говорила, а он слушал, уставившись на меня.
Когда запись была закончена, мы обменялись визитными карточками и разошлись, но прежде я успела обратить внимание на попку Жозе: это была самая красивая попка в мире (из тех, что я видела до сих пор).
Несколько дней спустя, Зе позвонил. Он оказался очень мил и разговорчив, а я была настроена слушать. Айлин, которая сидела рядом со мной на работе, ударила меня книжкой по голове, когда увидела, что я манерничаю в трубку, а я закричала от боли. «Ну, теперь она натворит глупостей!» – заявила Айлин, догадываясь, что я снова влюблена, но не смогу пойти куда-нибудь с Жозе, прежде чем порву все другие связи.
Я оттягивала, как могла, момент нашего первого свидания: я хотела успеть хотя бы достойно покончить со своим «романом без будущего». Но не успела; желание пойти с Жозе было больше, чем желание ставить точку в отношениях с Лео. Поэтому я решила поступить безнравственно.
Мое сердце тревожно колотилось на пороге моего дома, в ожидании «человека в черном» с пепельными волосами и потрясающей попкой. Он пришел чуть позже, немного заблудившись, и от него так приятно пахло, что хотелось облизать всю его шею. Я пыталась скрыть свое волнение, отсутствие таланта начинать разговор и адскую головную боль, которая мучила меня с утра.
С самого начала он делал все так правильно, что казалось, он перечитал все мои статьи.
Ужин подходил к концу, а вместе с ним возрастала уверенность, что я не «наделаю глупостей», как предсказывала подруга Айлин, потому что парень был первого сорта, и стоило браться за него всерьез. Я была убеждена, что не приглашу его подняться ко мне, не брошусь ему на грудь и не скажу ничего легкомысленного перед прощанием. И я играла роль пай-девочки до самого конца вечера, который завершился нежным поцелуем. Уф! Хотя бы на этот раз я себя контролировала и не сделала ничего, что заставило бы его сбежать.
Он только что переехал в снятую квартиру, большую и находящуюся далеко от моей. Он хотел устроить праздник – отметить начало новой фазы жизни. Мой же друг Лео должен был уехать на следующее утро в Белу Горизонте, чтобы провести там выходные с сыном. Передо мной стояла дилемма: ехать или остаться. Поступить здраво или поддаться сумасшедшему желанию крепко обнять ягодицы Зе и впиться в его рот страстным поцелуем... Вместе с этой проблемой пришла еще одна – грипп, сваливший меня в постель за два дня до праздника и до отъезда моего бывшего возлюбленного. Я стала глотать все возможные лекарства против гриппа. Я должна была поправиться, чтобы всецело отдаться празднику, но не знала, как правильно замесить коктейль из лекарств от гриппа и антидепрессантов, потому что то, что пила я, заставляло меня спать едва не по двадцать часов кряду.
Меня вытащила из дому моя верная Айлин, и уже через несколько часов я была на празднике у Жозе, более слабая, чем только что родившийся жеребенок. Там я встретила Жардэла, нашего дорогого коллегу, который пил без остановки, и у него уже заплетался язык. Мы остались втроем. Айлин и Жардэл должны были меня веселить и не позволять мне никаких выкрутасов. Но даже их неусыпного внимания было недостаточно, чтобы остановить меня – не дать мне повиснуть на шее у «человека в черном» и зацеловать его теми горячими поцелуями, которые я готовила для него с самого нашего ужина. Айлин пришла в бешенство от своей безмозглой подруги, ведь на празднике присутствовали целых пять человек из нашего центра, и все они были друзьями моего (ревнивого) Лео.
Рвущая и мечущая подруга утащила меня с праздника, и я не могла даже пикнуть, пока мы ехали домой, боясь получить еще больший нагоняй, чем уже получила по пути от квартиры до машины. Айлин ругала меня, а я отвернулась от нее, чтобы спокойно любоваться звездным небом.
Когда я пришла домой (или, вернее, ввалилась), я сразу позвонила своему «бесперспективному». Было три часа ночи, я знала, что его мобильный отключен, но я не могла смириться с мыслью, что кто-то другой доложит ему, что я вешалась на шею хозяину праздника. Поэтому я все рассказала его автоответчику, рыдая, переполняясь то чувством вины и стыда, то детским страхом. А потом я уснула.
На следующий день в семь утра звонит он мне, безутешный, из аэропорта. И выслушивает кучу дерзостей от меня – не потому, что заслужил такое обращение (ведь изменщицей все же была я), а потому, что никто не остается безнаказанным, если будит меня рано утром. Я не помню, что я ему говорила, но помню, что расстроила его куда больше, чем поцелуи с Жозе или огласка. Я, видимо, напоминала монстра, потому что я ужасна, когда рано просыпаюсь: настоящий монстр.
Хорошо, что они оба, и Жозе, и Лео, уехали, а я осталась одна и могла привести мозги в порядок. Я очень расстроилась, что так грубо обошлась с Лео, но все же была счастлива, что поцеловала Жозе.
Неделю спустя я провела первую ночь с моим мужчиной в черном, со всем целомудрием двух взрослых и осторожных людей. Я безумно стеснялась, что он видит меня голой, со всеми складками на брюхе, со всей моей блеклой кожей и небритыми ногами, которые он ласкал. Я была напряжена и напугана. И без преувеличения скажу, что я просто провалилась как любовница. Но и он не был на высоте, и мы оба уснули с облегчением, что кое-как перевалили границу первого раза. Но после наступил второй, третий, и гораздо раньше, чем мы заметили это, наш робкий и неудачный секс стал самым ярким в моей жизни.
Наш роман был потрясающим. В нем было все, чтобы сделать меня счастливой: взаимное участие, секс и хорошее настроение. Уже очень скоро я стала представлять, как к фамилии Салви присоединится Капоррино (у него была фамилия сицилийского мафиози, но такое нежное сердце, что криминальные корни
