Священный меч Будды

— Малайцы ничего не видели, — проговорил он. — Ты ошибся, Казимир.

— Не думаю, капитан.

— Вперед, друзья!

Им нужно было подняться еще на несколько ступеней, чтобы добраться до середины. Едва дыша, с волосами стоящими дыбом, они преодолели пространство, отделявшее их от середины башни.

— Смелей! — прогремел в последний раз голос капитана.

Четыре ножа углубились в стену, в которойвскоре обнаружилось отверстие.

Капитан просунул руку…

— Там? — тревожно спросили Корсан, Казимир и Мин Си. В ответ им раздался победный крик.

— Священный меч Будды! Священный меч Будды!

— Ура!.. Ура!.. Ура!..

Почти в ту же минуту с бастионов Пегу грянул пушечный выстрел.

XXI. Битва

Капитан и его спутники были как громом поражены раздавшимся с бастиона выстрелом. — Скорее вниз! — сказал капитан, державший в правой руке священный меч.

В одно мгновение они спустились с лестницы, спрыгнули на выступы, оттуда на платформы и, наконец, на землю, во всю прыть летя к колоколам. На полдороге они встретились с малайцами, бежавшими им на помощь.

— Вы слышали пушку? — спросил предводитель шайки, потрясая, как безумный, своей тяжеловесной саблей.

— Мы обнаружены, я в этом уверен, — отвечал Лигуза.

— Мои люди готовы вас защищать.

Второй выстрел прогремел на городских бастионах.

— Мы добыли священный меч Будды, теперь пора отступать! — решительно сказал Лигуза.

Смелый отряд, держа оружие наготове и устремив глаза на город, стал отступать по направлению к реке.

Лигуза руководил отступлением, но это не мешало ему по временам посматривать на знаменитое оружие азиатского бога, которое он держал в своих руках.

Это оружие, стоившее нашим неустрашимым героям стольких трудов и жертв, было в самом деле великолепно. Внешним видом оно походило на то, которым пользуются татары, но какая тонкость отделки, какой металл и какая рукоятка! Клинок был из великолепнейшей стали, из какой делают знаменитые борнейские крисы; на одной из сторон меча было выгравировано по-санскритски имя Будды; на другой, китайскими буквами, — имя императора Киен Лунга. Рукоятка была из массивного золота, вся покрытая резными фигурами, изображавшими бесчисленные воплощения Вишну, одного из самых великих божеств Индии. На самом конце виднелся бриллиант чистейшей воды, больше ореха величиной, стоимость которого капитан оценил никак не менее чем в двести пятьдесят тысяч лир.

Отряд шел уже около двадцати минут, когда очутился перед уединенным холмом, со всех сторон окруженным утесами. Он походил на потухший вулкан с огромным кратером посередине.

— Стой! — скомандовал капитан.

Эта команда словно была услышана пегуанцами — со стен крепости грянул третий выстрел. Глухой ропот пробежал по отряду малайцев.

— Неприятель! — не выдержал главарь пиратов.

— Молчите! — сказал Лигуза.

До их ушей ветром доносились громкие раскаты гонга.

— Что нам делать? — спросил малаец.

— Продолжать отступление к реке, — сказал Джорджио. — Она всего в полумиле от нас.

— Пошли, — отвечал малаец, — и да поможет нам Аллах. Отряд перешел поле, покрытое траншеями, и достиг противоположного склона холма.

Почти в ту же минуту в темных камышах равнины раздался пронзительный свист.

— Вы слышали? — спросил малаец.

— Да, — отвечал Лигуза. — Что это, змея или человек?

— Я не знаю пресмыкающееся, способное издавать такой резкий свист.

Все неподвижно замерли на склоне холма, прислушиваясь к тому, что происходит на равнине. После этого свиста ничего больше не было слышно, кроме грома и завывания ветра.

— Вперед! — решительно сказал капитан после нескольких минут ожидания.

— Стой! — скомандовал малаец.

Из густого кустарника вылетела ракета, описывая в воздухе огромную дугу. Она лопнула над головами малайцев, рассыпая вокруг разноцветные искры.

— Неприятель! — прошептали пираты.

— Отступайте! — скомандовал Джорджио. — Пегуанцы подстерегают нас там.

Отряд быстро вернулся назад по пройденному пути и спустился с противоположного склона, но тотчас же опять остановился. Вторая ракета медленно поднялась к небу, качаясь под порывами ветра. Значит, и там в засаде был неприятель.

— Мы окружены! — проговорил предводитель пиратов. — Огасаи! Клубок запутывается, и я начинаю жаждать крови.

Предположение малайца было верно. Пегуанцы, пользуясь темнотой, без шума последовали за ними и окружили, решившись, без сомнения, жестоко наказать святотатцев и вернуть себе обратно священный меч Будды.

— Что нам делать? — спросил поляк.

— Сражаться, — отвечал капитан Джорджио.

— Огасаи! — обрадовался малаец. — Вы хорошо сказали, капитан. К оружию! Алла! Алла!

Тотчас же была организована защита. Вершину холма с севера и юга окружали совершенно гладкие утесы, на которые невозможно было взобраться, а с востока неприятель хотя и мог бы подойти, но подъем представлял такую крутизну, что несколько хороших стрелков способны были удержать целый отряд нападающих. Таким образом, наиболее доступной являлась западная сторона, но и здесь приходилось проходить через длинное ущелье, по обеим сторонам которого возвышались огромные утесы. Малайцы и белые собрались около этого ущелья, приготовив мину в тридцать килограммов пороху в небольшом гроте. Защита восточного склона была поручена всего лишь восьмерым.

— Смелей, друзья! — ободрял капитан. — Будьте спокойнее и бейте наверняка!

Буря мало-помалу стихала. Ветром разогнало облака, и показалась луна. Лишь на севере, около гор, еще сверкала молния и гремел гром.

Малайцам пришлось ждать не более десяти минут, когда на равнине раздались раскаты гонга. При блеске последней молнии они увидели пегуанское войско, вооруженное ружьями, мечами, пиками, щитами, ножами, приближающееся к их холму в сопровождении целой орды рахамов, фонгов и талапоинов.

— Готовьтесь! Идут! — крикнул капитан.

Малайцы и белые разместились между утесами и стали ждать нападения. Да и пора было!

Отряд в сто с лишком человек, поднявшись по склону горы, появился при входе в ущелье, готовясь ринуться в атаку.

— Смирно! — послышался крик капитана Джорджио. Гонги пробили сигнал стрелять.

Один, два, двадцать, сто, двести огоньков вспыхнули на равнине, расстилавшейся направо и налево. То были пегуанцы, открывшие адский огонь, чтобы выбить из укрепления оскорбителей святыни Швемадо.

Со всех сторон слышался свист пуль, отскакивавших от базальтовых утесов и падавших кругом вместе с обломками камней.

— Пли! — скомандовал Джорджио.

Весь холм точно вспыхнул, как кратер действующего вулкана. Из-за каждого утеса, из каждой трещины, из каждого отверстия изрыгались молнии, которые несли с собой смерть. Результат этого залпа оказался гибельным для пегуанцев, поднимавшихся без всяких предосторожностей. Послышались раздирающие душу вой, проклятия, стоны, потом наступающие бросились бежать. Несколько человек, смертельно раненных,