воспитывает хозяйского сына, по сути заменяя ему мать, то нет ничего удивительного, что она относится к этому дому как к своему собственному.
У Линдсей вспыхнули щеки.
— Я не говорила…
— Вам и не надо ничего говорить, у вас все на лице написано. Врать вы не умеете, это я уже заметил.
— Вы так сказали, словно это что-то постыдное. Просто я стараюсь быть искренней, и раз уж вы об этом заговорили, то и я не промолчу: ваше лицо настоящая маска, по нему уж точно ничего не прочтешь, — решительно произнесла Линдсей, глядя прямо в глаза управляющему. Заслышав топот детских ног, девушка высвободила свою руку.
Обед прошел за веселой болтовней. Когда с едой было покончено, Линдсей, повернувшись к детям, сказала:
— Если хотите пойти во двор и подстричь лужайки, то можете оставить посуду на столе. Надеюсь, мистер Хазелдин не будет возражать? Каллим прекрасно умеет косить, а Мораг будет обрезать усы.
— Отлично! Каллим, ты когда-нибудь имел дело с газонокосилкой?
— Да, конечно. Одна есть у нас дома в Шотландии. А еще я зарабатывал карманные деньги, подстригая газоны в Фиден-Хаус.
— Очень впечатляет. Пойдем во двор, я покажу тебе что к чему. Сразу предупреждаю, никогда не пользуйся ею, не поставив на предохранитель. Если на пути попадется камень, можешь пораниться.
— И почему только до сих пор никто не изобрел электрощипалку, не понимаю, — задумчиво произнесла Мораг.
Мистер Хазелдин рассмеялся, глядя на рыжеволосую девчушку. В такие моменты, отметила про себя Линдсей, он был похож на вполне нормального человека.
— Не сомневаюсь, что на этот вопрос, дорогая, твоя сестра бы ответила, что обрезание усов — исключительно женская работа, с которой не справится ни одна машина.
— Вы прекрасно знаете, что я бы так не сказала. Не такая уж я мужененавистница, — улыбаясь ответила девушка.
Линдсей по глазам мистера Хазелдина поняла, что он уловил ее мысль. Он кивнул и обратился к детям:
— А сейчас живо чистить зубы. Встречаемся через пять минут под большим зеленым навесом.
— Договорились, Джок! — весело прокричал Каллим. — Побежали, Мораг!
Линдсей хотела было сделать ему замечание за подобное обращение к старшим, но не стала, так как неизбежно услышала бы очередную колкость в свой адрес от мистера Хазелдина. Но несмотря на то, что она промолчала, управляющий заметил выражение ее лица. Он подошел к камину и закурил трубку со словами:
— Отчасти вы правы, но… с волками жить — по-волчьи выть. Немного грубовато, зато в самую точку.
Линдсей молчала, тогда управляющий, ухмыльнувшись, продолжил:
— Видите ли, мы вроде как одна семья получаемся, а все члены семьи зовут меня Джоком, поэтому настоятельно советую вам, Линдсей, поступать точно так же, а то дети, а в особенности Нейл, подумают, что вы ко мне плохо относитесь.
— Насчет семьи вы погорячились. В доме всего три представителя рода Бредморов… Мораг, Каллим и Нейл. Ни вы, ни я к нему не имеем никакого отношения. Двойняшкам я сводная сестра по матери.
— Полагаю, вы меня не совсем поняли. Мы семья. Я прихожусь Нейлу двоюродным братом.
Линдсей от удивления поджала губу:
— Я этого не знала. Но намек ваш поняла. Теперь я являюсь единственной, кто не имеет отношения к этой семье и ее имуществу.
Управляющий положил трубку, прошел через кухню и встал так близко к Линдсей, что она чувствовала его дыхание. Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза.
— Линдсей, самое главное для человека, приехавшего в Новую Зеландию или в любую другую страну, — это умение приспосабливаться к новым условиям жизни, поэтому объясняю еще раз: мы с вами соопекуны, но жить нам в одном доме, учитывая мое и ваше семейное положение, невозможно. Нам с вами нужно к этому приспособиться. И лучше все-таки называйте меня Джок.
Линдсей подумала, что управляющий явно сменил тактику. Ведь еще вчера надеялся выжить ее из дома. А сейчас показным дружелюбием надеется усыпить ее бдительность — пусть, дескать, радуется, что пока живет в доме и не лезет в дела фермы.
— Я просто не могу вас называть Джоком, мне сразу вспоминается то стихотворение, — сказала Линдсей и поняла, как по-детски прозвучал ответ.
Управляющий направился к двери. У порога он обернулся, и Линдсей заметила, что в его глазах пляшут озорные огоньки.
— Я сделаю для вас исключение. Называйте меня Юэном, это, я полагаю, вам ничего не напоминает?!
Да, за этим новозеландцем нужен глаз да глаз.
Глава 4
В половине пятого Нейл был уже дома. Он прямиком прошел на кухню, увидев жарящиеся на решетке овсяные лепешки, обнял Линдсей и сказал:
— Вот это я понимаю! Вернулся домой, а тебя ждет такая вкуснятина. Хуже не придумаешь, когда после школы должен сам себе готовить чай и есть надоевшие пирожные из школьного буфета. Ах да, а кто привел в божеский вид лужайки?
Разговаривая с Линдсей, Нейл время даром не терял, он усердно намазывал маслом уже вторую лепешку.
— Послушай, так ведь это же домашнее масло! Откуда оно у нас, а?
— Я сделала. В холодильнике было много сметаны и магазинное масло, я все смешала и взбила венчиком для яиц.
— Здорово! Масло просто тает во рту, но, к сожалению, его гораздо дешевле покупать. Но будь моя воля… Я, правда, обожаю домашнее масло, особенно со всякими там булочками, лепешками, лучше тоже домашними. Уф, мне кажется, я готов съесть миллион этих лепешек. А что у нас на ужин?
— Баранья нога. Мик помог мне ее разделать. А еще горох в мятном соусе. Я вырыла пару молодых картофелин, но они оказались просто крошечными. Надеюсь, Юэн не будет ругаться за подобное самоуправство.
— Кто? Юэн? Это не в его интересах. А как насчет пудинга?
— Яблочный пирог. Подойдет?!
— Вот здорово! Класс! Мы тут давились консервированными фруктами, я думал, они у меня из ушей полезут. Пироги — это моя слабость. Линдсей, как ты думаешь, Мик может поужинать с нами, пирога хватит?!
— Ну, разумеется. По-другому и быть не может. Мы с Миком договорились, что он будет обедать с нами, пока Винни в больнице.
— Здорово, что мистер Макре оказался мисс, да еще такой классной. Нам здорово повезло, а то мы тут чуть не умерли, ожидая мистера. Никто не сомневался, что приедет какой-нибудь сноб, ожидающий увидеть полный дом прислуги, а хуже всего, это еще один рот, для которого нужно будет готовить. Готов поспорить, Юэн был на седьмом небе от счастья, когда увидел вас, а у меня появилась плюс к младшей еще и старшая сестренка. Эй, что-то не так? Линдсей, ты из-за меня плачешь? Это я тебя обидел?
Линдсей смахнула рукой навернувшиеся слезы и, повернувшись к Нейлу, сказала:
— Боже мой! Нейл, не обращай внимания, все хорошо, просто… просто я так боялась, что ты будешь
