– Прячьтесь!
– Зачем? – спокойно ответил профессор, высвобождая руку. – Я же замаскированный.
Трактирщик захлебнулся гневом, но тут дверь широко распахнулась, вбежал какой-то человек в шляпе, нахлобученной на самые уши. Он захлопнул дверь и стал запирать ее на засов. На него и опрокинулся гнев трактирщика.
– Эй! – загремел он. – Вы чего тут хозяйничаете, а?
У вбежавшего подогнулись колени от этого крика.
– Я не знал… – забормотал он невразумительно. – Простите… за мной гнались…
– Кто гнался? – ревел трактирщик.
– Жа-жандармы…
– Ты преступник, что ли?
– Да, – произнес человек в шляпе, поникнув.
– Так чего… чего же ты… – лютовал хозяин трактира. – Вон отсюда!
– Минутку, – вмешался профессор. – Какое преступление вы совершили, юноша?
Голос у человека в шляпе дрожал:
– Я… Эх, все равно!
Он сбросил шляпу. На его лоб свалилась пышная копна великолепных волнистых сияющих волос. Трактирщик отшатнулся, опешив.
– Рыжий! – он кинулся к двери. Голос профессора остановил его на полдороге.
– Трактирщик! Что вы хотите сделать?
– Как что?! – снова забушевал трактирщик. – Выдать его, конечно! Радио слушали? Если застанут… Понимаете?
– Не понимаю. Кажется, я перестаю вас уважать, трактирщик.
Хозяин трактира стоял покачиваясь, как оглушенный бык.
– Но… но… – бормотал он.
– Я… я… – шевелил губами рыжий.
– Перестаньте оба. Стыдно трусить.
– Но… но…
– Сейчас мы все поправим, – сказал ученый старичок. – Стакан воды.
Трактирщик метнулся к стойке, принес полный стакан. Профессор высыпал в воду порошок из двух разных пакетиков, взболтнул, посмотрел на свет, протянул стакан рыжему.
– Выпейте.
– Это смерть? – робко, еле слышно вымолвил рыжий. – Да, другого выхода нет. Тихая смерть… Вы избавляете меня от мук, спасибо… но вы были так добры… мне не хотелось бы… здесь… Я успею уйти?
– Перестаньте, – с досадой сказал профессор. – Пейте.
В наружную дверь забарабанили – властно, без стеснения. Всем было понятно, что обозначает этот стук. Трактирщик весь обвис, будто скелет его вдруг сделался резиновым. Рыжий крикнул:
– Мы… вы погибли! – и залпом осушил стакан.
Дверь затряслась под ударами, но задвижка была прочной, а трактирщик не смог сдвинуться с места: не слушались ноги. Тут в дверь ударили чем-то тяжелым, она грохнулась на пол, сорванная с петель. Порыв влажного свежего воздуха погасил сальную свечку. В темноте загремел беспорядочный тяжелый топот кованых сапог, с улицы внесли два зажженных фонаря, и тогда обнаружилось, что в трактир ворвалась пожарная команда во главе с брандмайором. Трактирщик осмелел.
– Вы чего балуете? – спросил он сердито. – Тут никакого пожара нету.
Но брандмайор был не расположен шутить. Он схватил хозяина за ворот, что пожарному было вроде бы не по чину.
– Ах ты, старый гриб! Издеваться вздумал?! Я тебя проучу! Как смел не открывать? – он заметил профессора. – А это кто в очках? Книжечки почитывать изволите в тревожное для государства время?
Пожарные с фонарями в руках обшарили все углы трактира. Двое из них вынырнули из погреба, таща седовласого гостя с мушкетерской бородкой, он яростно отбивался ногами, выкручивался, но две пары дюжих лап, хоть и не без труда, доставили его к стойке пред лицо брандмайора.
– Еще один? Вот как, прятался? Осиное гнездо? Заговор седобородых? Посмотрим, что ты за птица. Фамилия?
Посетитель уже успокоился, перестал вырываться и поглядывал вокруг не без юмора. Услыхав вопрос брандмайора, легонько пожал плечами.
– Фамилия? Сам толком не знаю. Иные говорят – Капет, иные…
– Беспаспортный! – оборвал его брандмайор, наслаждаясь властью. – Непрописанный! Не помнящий родства! Скрываешься тут, бродяга, сволочь безымянная?
– Нет, почему же, – невозмутимо отозвался посетитель. – Имя-то у меня есть.
Казалось, происходящее его даже развлекало.
– Да ну? – насмешливо отозвался брандмайор. – Как же вас кличут, негодяй?
– Людовик Двадцать Четвертый, король Франции, – сказал посетитель. Ловко освободив руку, он сунул ее в карман штанов, вытащил оттуда корону и посадил ее на голову. Раздался дружный топот: пожарные стали по стойке смирно. Брандмайор склонился до полу.
– Ваше королевское величество, – смиренно проговорил он. – Не умоляю о прощении. Ведаю, что его не может быть, но…
– Вольно, брандмайор! – прервал король Людовик. – Я здесь инкогнито, – он уселся в кресло, снял корону, положил ее на колени. – Ну, брандмайор, как наши пожары?
– Осмелюсь доложить, мы больше не тушим пожаров, ваше величество.
– А что же вы поделываете? – спросил король.
– Мы, ваше величество, с корнем выкорчевываем рыжую опасность. Железной рукой ловим и арестовываем рыжих.
– Но, по-моему, это дело жандармерии, – заметил король Людовик.
Брандмайор объяснил:
– Обратите ваше августейшее внимание на масштабы проводимого мероприятия: нужно арестовывать всех рыжих – раз, их родственников, как полурыжих, до четвертого колена включительно – два, их друзей и единомышленников, как зараженных рыжим духом, – три, друзей их друзей и родственников этих последних, чтобы выжечь даже почву, зараженную ядовитыми семенами, – четыре. Кроме того, ведется большая работа по выявлению скрытых рыжих…
– Понимаю, – перебил король. – Все как обычно. Однако при чем тут вы?
– В полиции ощущается недостаток кадров, ваше величество. Поэтому пожарные, а также чиновники почтовой службы и других ведомств мобилизованы для проведения…
– Можете не продолжать, – остановил его король. – Мой кузен и сюзерен,
