продолжать называть ее Шарон, если хочешь.
Шарон ждала, не зная, что сказать. Кэсси медленно повернулась к ней. Брови девочки были сдвинуты, личико сжалось и исказилось почти до неузнаваемости. Шарон была готова закричать, прижать девочку к себе, умолять ее рассказать им, что ее так мучит. Рассказать им, почему она больше не улыбается, почему разлюбила Шарон. Вместо этого она тяжело вздохнула и усилием воли подавила свое почти невыносимое разочарование.
— Папа прав, Кэсс. Ты можешь называть меня, как тебе захочется, — тихо проговорила она.
Кэсси опустила глаза, но выражение ее лица не смягчилось. В комнате стояла тишина, которую неожиданно нарушил треск поленьев в камине.
— Понимаешь, Шарон вышла за меня замуж, поэтому теперь она считается твоей мамой. Ты…
Кэсси резко соскочила с Гранта, отбежала назад и, упершись руками в бока, сердито воскликнула:
— Она не моя мама! МОЯ мама умерла.
Грант сел, раскрыв рот от удивления. Шарон ощутила, как кровь отлила от ее лица. Боль сдавила ей грудь. Она закусила губу, чтобы не разрыдаться. А Кэсси стремительно бросилась вон из комнаты. Бриттани тут же помчалась вслед за девочкой. Через несколько секунд где-то громко хлопнула дверь.
Грант неподвижно смотрел на Шарон. Они оба были в шоке.
— Ты что-нибудь понимаешь?
Не доверяя своему голосу, Шарон покачала головой. Ее охватила дрожь, глаза были полны слез, в горле стоял ком.
— Думаю, нам следовало ожидать чего-то подобного, — с трудом выдавила из себя она.
— Но только не такого, — тут же возразил Грант. — Она любит тебя, и мы оба это знаем. Конечно, ей нужно привыкнуть… Нам всем надо… Но такого поведения я никак не ожидал. — Грант поднялся. — Я поговорю с ней и…
— Нет, — прервала его Шарон. — Давай дадим ей некоторое время, а потом я пойду к ней сама. — Она глубоко вздохнула. — В конце концов, проблема связана со мной.
— Это не твоя вина.
Шарон пыталась улыбнуться, поверить Гранту, но не могла. В этот момент ей хотелось только уткнуться лицом ему в грудь, как когда-то в детстве, и забыть обо всем происходящем.
Но это было невозможно. Они давно уже не дети. И Шарон молчала, размышляя над тем, в какое сложное положение она сама себя поставила. Неужели любовь к Кэсси и ее собственная эгоистичная жажда материнства настолько ослепили ее, что она поступила неправильно? Не смогла понять, что ее брак с Грантом не решит их проблем?
А на Гранта медленно, но неотвратимо накатывало отчаяние. Казалось, чья-то тяжелая рука легла ему на грудь, мертвой хваткой стиснув сердце, мешая дышать. Шарон не отрывала взгляда от пола, боясь посмотреть на Гранта. Словно он в чем-то обманул ее ожидания, разрушил их общие надежды.
И вновь тени прошлого поплыли у него перед глазами.
Боже, неужели все повторяется? — думал он. Я женился на Шарон, чтобы сделать Кэсси счастливой. Но дочь, похоже, не желает иметь ничего общего с Шарон. И Шарон тоже несчастна.
Жизнь вдруг показалась Гранту ночным кошмаром.
«Если ты не смог сделать счастливой жену, то как ты можешь быть хорошим отцом?..» Слова Хью напомнили Гранту о его жизненной неудаче. Да, Хью был прав, подумал он в этот момент смятения. Пот выступил у него на лбу. Он снова оказывался в той же ситуации, опять терпел неудачу.
Теперь, волею судьбы, он отвечает не только за дочь, но и за Шарон, ставшую его женой.
— Извини, — сказала Шарон. — Я думала, Кэсси любит меня. Я… не ожидала… такого.
Грант сел рядом с ней. Ему хотелось как-то поправить ситуацию, но он не был уверен, сможет ли.
— Наверное, я просто не гожусь в матери, — прошептала она, уставившись на свои руки.
— Ты здесь ни при чем, и твои родительские качества тоже. — Грант коснулся ее рук. Сердце его отчаянно билось.
Шарон со стоном повернулась к Гранту и припала к его груди.
— Откуда ты знаешь? — Она заплакала, и очень скоро рубашка Гранта стала мокрой от ее слез.
Он обнял ее и прижал к себе.
— Просто знаю, — произнес он с трудом. — Нет сомнения, что Кэсси любит тебя. Ты была ей матерью… еще до смерти Кэтрин. — Грант гладил ее по спине, стараясь успокоить. — Ты будешь… нет, ты уже сейчас хорошая мать. Никогда в этом не сомневайся.
Шарон еще ближе прильнула к Гранту. Множество ощущений, образов зашевелилось в его душе. Эта женщина так ласково и доверчиво искала утешения у него на груди, словно он был способен вновь сделать добрым мир, который вдруг оказался злым. О, если бы это действительно было в его силах! Но из своего прошлого опыта Грант знал, что это не так.
— Но может быть…
— Не может быть. Ничего, — твердо сказал он. В Шарон нужно было вселить уверенность. — Не знаю, почему Кэсси так себя ведет, но еще раз повторяю, это не имеет никакого отношения к твоим родительским способностям. Никакого.
Наступила тишина. Лишь слышно было, как тикают часы. Грант обнимал Шарон. Когда она попробовала высвободиться, он ее не отпустил. Она подняла голову и посмотрела на него заплаканными глазами.
— Ты ведь мне веришь, правда? — спросил Грант.
Шарон кивнула.
— Пойду поговорю с Кэсси.
Она медленно вышла из комнаты, оставив Гранта в одиночестве. Он стиснул руки, словно хотел избавиться от ощущения, которое испытывал, обнимая Шарон. Но сделать это оказалось не так-то просто.
Похоже было, что этот брак не только не решит его проблем, но еще больше усложнит ему жизнь.
Шарон нашла Гранта в его кабинете, где он сидел, склонив голову над бумагами, совершенно не обращая внимания на солнечный свет, заливавший комнату. Она поколебалась, но потом все-таки вошла. Он поднял голову, и Шарон заметила у него под глазами темные круги, которых раньше не было.
— Можно? — Шарон села в кресло напротив Гранта. Что сказать, сделать, как поддержать его? — думала она. Ей необходимо помочь ему справиться с проблемами, а никак не умножать их. — Я говорила с Хью, — наконец начала она ровным голосом. Грант молчал, и она продолжала: — Его немного обеспокоило поведение Кэсси, то, что она восприняла наш брак без особой радости.
— И он сказал это тебе!
