Лучше на суд гегемону[588], казнящему смертью злодеев, Отданным быть, чем тебе в руки, Геннадий, попасть: Тот, по закону карая, разбойникам головы рубит, Ты же, невинных губя, с них еще плату берешь. На актеров 1[589] Перевод Л. Блуменау
Мемфис курносый играл в пантомиме Ниобу и Дафну, Деревом Дафна его, камнем Ниоба была. 2 Перевод Л. Блуменау
Комику Павлу приснился Менандр и сказал: «Никакого Зла я не сделал тебе. Что ж ты бесславишь меня?» На монахов[590] Перевод Л. Блуменау
Если зовутся они «одинокими», что ж их так много? Где одиночество тут, в этой огромной толпе? «Эта любовь твоя — ложь…» Перевод Ю. Шульца
Эта любовь твоя — ложь, да и любишь-то ты поневоле.
Большей неверности нет, нежели так полюбить.
«Нику печальную некто вчера в нашем городе видя…» Перевод Ю. Шульца
Нику[591] печальную некто вчера в нашем городе видя, Молвил: «Богиня, скажи, что приключилось с тобой?» Сетуя громко, она, и судей кляня, отвечала: «Ныне Патрикию я — ты лишь не знал — отдана». Ника и та загрустила: ее против правил Патрикий Взял на лету, как моряк ветер попутный берет. ФЕОН АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ[592]
О планетах Перевод Л. Блуменау
Семь блуждающих звезд чрез порог переходят Олимпа, Каждая круг совершая в свое неизменное время: Ночи светильник — Луна, легкокрылый Меркурий, Венера, Марс дерзновенный, угрюмый Сатурн, и веселое Солнце, И прародитель Юпитер, природе всей давший начало. Между собой они делят и род наш: есть также и в людях Солнце, Меркурий, Луна, Марс, Венера, Сатурн и Юпитер; Ибо в удел получаем и мы со струями эфира Слезы и смех, гнев, желанье, дар слова, и сон, и рожденье. Слезы дает нам Сатурн, речь — Меркурий, рожденье — Юпитер; Гнев наш от Марса, от Месяца — сон, от Венеры — желанье; Смех же исходит от Солнца; оно заставляет смеяться Как человеческий ум, так равно и весь мир беспредельный. 
Женский портрет. Мозаика из Помпей. Неаполь, музей
Погибшему в море Перевод Ю. Шульца
Ты зимородков, Леней, потревожил на море, но молча Мать над холодной твоей, влажной могилой скорбит. Горячий ключ Перевод Л. Блуменау
Здесь, под яворов тенью, Эрот почивал утомленный, В сладком сне к ключевым нимфам свой факел склонив, Нимфы шепнули друг дружке: «Что медлим? Погасим светильник! С ним погаснет огонь, сердце палящий людей!» Но светильник и воды зажег: с той поры и поныне Нимфы, любовью горя, воды кипящие льют.
