этого нельзя. И пока рядом с Гогландом нет гатчинских морских буксиров, которые появились у них сразу после наших поставок в этот анклав нефтепродуктов, или уцелевших московских плавсредств, например, рыболовецких шхун, эту проблему необходимо решить.
Как это сделать? Вариантов моих действий очень немного. Один, простой и надежный, но, на мой взгляд, глупый. Можно высадить на берег своих головорезов, пустить вперед Лихого, за световой день прочесать небольшой остров, который по размерам всего чуть более двадцати квадратных километров, и прикончить всех обнаруженных людей. Затем, прикопать трупы в каком-нибудь глубоком овраге, и навсегда про них забыть. Для меня это неприемлемо, поскольку в лесах Гогланда сейчас сидят не какие-то там сектанты-сатанисты и не дикари с повернутой психикой, а нормальные русские люди, которые перепуганы и трясутся за жизнь своих семей.
Поэтому, будет использован другой вариант. Я пошлю в лес Реутова, и пусть он объяснит беглецам, что с Гогланда сбежать невозможно, продовольствия здесь нет, а помощи от кого-либо со стороны, можно ждать очень и очень долго. Если все выйдет, по-моему, то состоятся переговоры между мной и теми, кто у судоремонтников за старших, и я постараюсь убедить их переселиться в Испанию. Думаю, они согласятся, и обоим сторонам будет хорошо. Корабелы обретут относительную свободу, и удаленность от ненавистной им власти, которая убивала их родню. А я получу мастеров, которые смогут начать восстановление разрушенного Людьми Океана судостроительного завода в Ла-Ферроле.
Кажется, с двумя основными проблемами я определился, и можно приступать к осуществлению своих планов? Нет. Имеется третий весьма важный вопрос. Топливный. Раз уж мы забираем корвет, то, конечно же, должны его заправить, а на наших судах, «Ветрогоне» и «Аделаиде», запас топлива не велик. После всех наших перемещений по Балтийскому морю, горючего в обрез хватит только на обратную дорогу домой. Произвести бункеровку негде, так что надо думать, как не только трофей к дому доставить, но и самим добраться. Сходу этот вопрос я решить не смог. Требовалась консультация специалиста, и я вызвал к себе в помощь Скокова.
Кавторанг появился быстро, любовно осмотрел боевой пост, подержал в руках аккуратный штурвальчик руля, постоял у обесточенного радара и, прислонившись спиной к переборке, повернулся ко мне. Видя, что он готов к разговору, я спросил:
— Сергеич, если фрегат поделится топливом с корветом, куда мы дойти сможем?
Скоков прищурил левый глаз, что-то быстро подсчитал и ответил:
— До Ла-Манша дотянем, а там все, стоп машины.
— Нормально, — подытожил я, и сказал: — Поступим вот как. Подбери для «Стерегущего» команду, назначь командира и переведи на него две группы абордажиров. После этого снимай корвет с причала и выводи на середину бухты. Проведи бункеровку, проверь и проверни все корабельные механизмы и, без промедления, отправляй его к острову Готланд. Люди там сейчас не живут, а гавани тихие и спокойные. Пусть «Стерегущий» нас там ожидает.
— Все сделаю, до вечера управлюсь. Но мы разве не идем вместе с корветом?
— Нет, придется в Систа-Палкино зайти. Мы изначально шли за людьми, а набрали только половину.
— А как же москвичи?
— Плевать. Они, наверняка, уже знают, кто в действительности угнал у них корабль, а наше присутствие в Гатчине, отведет от нас все подозрения. По любому, у москвичей в ГВО агентура имеется, которая доложит своему начальству, что Мечник на берегу, с ним лайнер и фрегат, а корвета нет.
— Твоя логика ясна. Но как домой возвращаться будем, если с горючим напряг?
Закурив еще одну папиросу, я потянул время, обдумал вопрос Скокова и высказал свою точку зрения:
— Не доходя до Ла-Манша, разделимся. «Аделаида» пойдет к Испании, а «Ветрогон» и «Стерегущий», затаятся в удобной гавани и будут ждать прихода танкера из «Гибралтара». От Ла-Манша связь с домом уже устойчивая, и через ретранслятор в Передовом мы сможем пообщаться с Семеновым. Надеюсь, он нас не кинет.
— Не должен, комендант «Гибралтара» человек чести. Вот только схема с разделением судов, мне не очень нравится.
— Сам понимаю, что она далека от идеала, но по-другому никак не получается. «Аделаиду» задерживать нельзя, на ней люди и груз, а боевые корабли и экипажи, к ожиданиям привыкли.
— А если топливо на всех поровну поделить?
— Еще хуже расклад. Все суда дойдут до Бискайского залива и встанут. И придется танкера ждать не двум кораблям, а трем.
— Да, иначе домой никак не добраться. — Командир фрегата отлепился от переборки и сказал: — Пойду я, пора снимать «Стерегущий» с причала.
— Давай. Если что, я на берегу, с угонщиками общаюсь.
— Хочешь их с нами забрать?
— Есть такая мыслишка в голове. Пока в Гатчине будем, запрем их на «Аделаиде», а когда опять в море выйдем, тогда и выпустим.
— Ты их сначала из леса вымани.
Скоков ухмыльнулся. Я усмехнулся в ответ и сказал:
— Выманю. Главное, слова правильные подобрать, чтобы люди добровольно из чащобы вылезли, а у меня они найдутся.
Мы с кавторангом спустились на причал. Он занялся корветом, а я подозвал к себе Реутова и Серого, который находился неподалеку. Два человека встали рядом со мной, и сначала я обратился к москвичу:
— Станислав Петрович, ты жить хочешь?
— Само собой, — посмотрев на меня исподлобья, пробурчал инженер.
— А то, что домой ты теперь попадешь не скоро, понимаешь?
— Да.
— Тогда обращайся ко мне по-свойски — командир.
Реутов помедлил, и почти прошептал:
— Понял, командир.
— Теперь ты с нами, и вот тебе первое задание. Сейчас идешь в лес за поселком, находишь людей, кто с корвета сбежал, и дословно, без отсебятины, передаешь им мои слова. Готов запоминать?
— Угу, — инженер сильно мотнул головой, с которой чуть не упала его кепка.
— Скажешь, что майор Кубанской Конфедерации, граф Мечников, приглашает всех беглецов от тирана Степанова и его кровавых приспешников, переселиться на его земли в Испании. Работа, хороший заработок, безопасность и уважение прав личности гарантируется. Даю в том свое слово и обещаю, что каждый хороший работник будет иметь возможность получить гражданство ККФ. На принятие решения и выход из леса им дается три часа. При желании с их стороны, могу обсудить все вопросы один на один с теми людьми, кто у них вожаками числится. Запомнил?
— Да, — Реутов, было, повернулся к лесу, но вновь посмотрел на меня, и спросил: — А если они не согласятся выйти?
— В таком случае, в лес войдут мои воины, и они станут не свободными людьми, на службе графа Мечникова, а бесправными рабами. У них имеется шанс начать жизнь заново, с чистого листа, так пусть не упустят эту возможность.
Пленный инженер побрел через развалины поселка в лес, и стоящий рядом Серый,
