– Н-ну, может и он, – осторожно предположил я, навострив уши.
– Точно, – ткнул меня в грудь обрадованный собеседник. – Харитоныч, он знаешь какой мужик?
– Нет, – честно ответил я.
– Он во какой мужик, – батя выставил вверх большой палец.
– Это в каком же смысле? – решил я уточнить на всякий случай.
– Всех угостил, – алкаш даже прослезился. – Никого не обошел.
– Это с какой же радости? – не прекращал я любопытствовать, чуя, что добыча где-то близко и нашаривая в кармане мелкие купюры.
– Победил чужеземца в честном бою, – несколько высокопарно ответствовал мне батя после очередной затяжки моим «совереном».
– В карты, что ли, выиграл? – расставил я точки над 'i'.
– Ну, – подтвердил мне собеседник. – А я о чем тебе толкую? С этой канатоходкой они вместе тут с безумным играли. Деньги чужие, цвета зеленого, но это, говорят, даже лучше, чем наши.
– И всем поставил?
– До сих пор сушняк мучает. Не поможешь? – с надеждой посмотрел на меня мужик.
Я достал из кармана червонец и пошелестел им перед носом жертвы зеленого змия.
– А где сейчас Харитоныч? – тихо спросил я. – Хочу посмотреть на щедрого человека.
– Так где ж ему быть? – удивился мой собеседник. – На набережной спит, где обычно.
Он устремил взгляд в направлении канала Цны и ткнул пальцем куда-то вверх.
– Во-он там, под дубом, сразу как спускаться будешь, -хрипло проговорил он, косясь на мой червонец.
Я врчуил ему купюру и спросил напоследок:
– А кто такой канатоходец?
– Циркачка спившаяся, – с сожалением ответил мужик. -Не люблю я ее, непонятная она. Петухом кричит и всякое выделывает не по-людски. А Харитоныч – тот нет... Чтоб на голове стоя водяру жрать – не-ет, он все чинно, хоть и убогий...
Уже напоследок, всматриваясь в указанный мне огромный дуб, я поинтересовался:
– А тот безумный, с которым в карты играли, он что -местный? Юродивый, что ли?
– Нет, – со значением ответил мне пьянчужка, сжав в кулаке банкноту. – Вроде как пришлый человек, скитающийся. Все выспрашивал как мол, мы тут живем, да что у нас бывает. Надоел, хуже горькой редьки, едва отвадили. В карты с ним Харитоныч сыграл, тот продулся, но не расстроился ничуть, а спасибо сказал и исчез с глаз долой. Не, не местный. Никто его не признавал.
– Ну спасибо, дед, – помахал я рукой на прощание. -Может, еще и свидимся.
– Как знать, – загадочно ответил змееборец. – Жизнь – она разная бывает.
Похоже, версия о помешательстве Воронцова начинала обретать зримые очертания.
Неадекватное поведение, странный интерес к гражданам, ведущим асоциальный образ жизни...
Если, конечно, тут не кроется нечто более тонкое.
Харитоныча, однако, под дубом не оказалось.
Я уже стал грешить на алкаша в парке – не надул ли он меня, желая лишь заполучить деньги, но строгая женщина в черном халате, инспектировавшая урны и одновременно подметающая площадку перед музеем, подтвердила мне, что Харитоныч действительно проводит под этим дубом большую часть своего времени, но сейчас он на трассе.
– Проедет по Коммунальной, денег насшибает и снова сюда, – описала она передвижение на каталке по центральной улице города в поисках милостыни как традиционный маршрут рэкетира.
Решив, что Харитоныч от меня не уйдет, я предпринял рейд по гостиницам – благо в городе их кот наплакал.
Цель данных посещений была вполне прозрачна – установить, не останавливался ли там в течение недели Сергей Воронцов.
Я не очень-то верил в успех предприятия, хотя стоило мне это удовольствие триста тысяч рублей – по пятьдесят в каждом отеле.
Результат нулевой, зато совесть чиста. Почти пословица.
Стоп-машина, а почему только шесть отелей?
Ведь есть еще один – тот, в котором остановился турист Мареев Валерий Борисович?
Чем черт не шутит!
Я прыгнул за руль и быстро-быстро вернулся в холл гостиницы «Колхозная».
– М-м... Тут мой приятель должен был подъехать, – протянул я полтинник с добавочными нулями строгой «бандерше». – Где-то неделю назад.
– Ну и что? – подняла она на меня глаза.
Ее взгляд уперся в банкноту, но руки продолжали лежать на тетради.
– Не глянете ли, нет ли у вас Воронцова среди постояльцев. А то окажется, что живем по-соседски, а про это знать не знаем, – с улыбкой попросил я и положил денежку рядом с собой на перегородку.
Администратор зашелестела бумагами (когда она успела взять пятидесятитысячную – ума не приложу, бумажка, казалось, просто исчезла со стойки) и вдруг ахнула:
– Воронцов вы сказали?
Я удивленно кивнул.
Неужели все так просто? Press any key... Нажмите любую кнопку...
– Ай-ай-ай, – женщина покачала седой головой. – Ваш приятель, между прочим, большой шалун. Очень беспокойный постоялец.
– Что вы имеете в виду? – взбоднулся я. – Женщин, что ли, в номер приводил?
Администратор только хмыкнула.
– Эка невидаль! Да тут форменный бордель по вечерам, сами увидите. Фирмы постоянные номера арендуют специально для этих дел. Мы в единственный люкс академика поселить не могли – на год вперед абонирован. А куда денешься при такой жизни? – доверительно поведала она мне.
– Так что там было с Воронцовым? – начал терять я терпение.
– Кричал как ненормальный, жильцы жаловались, – укоризненно посмотрела на меня женщина, будто кричал не Воронцов, а я.
«Н-да, похоже я ищу сумасшедшего, – констатировал я не без грусти. – Прав был Приятель, не стоило браться за эту работу».
– Даже побить хотели, – продолжала дама. – В соседнем номере производственное совещание идет у нашего банка с немецким в неформальной обстановке, а тут из-за стены дикий вопль: «Кровью заплатишь!» И все в таком же роде. Раз сказали, два сказали, он кивает – вроде понял, а на другой вечер – то же самое.
– В каком номере? – быстро спросил я.
– Да съехал ваш Воронцов, – с облегчением сказала она. – Слава Богу, дня два всего пробыл, вот выписка.
И администраторша протянула мне книгу.
«Воронцов Сергей Константинович. Прибыл в понедельник одиннадцатого».
Отметка об убытии была помечена тринадцатым числом -средой.
Сегодня – понедельник.
Рита Попова утверждала, что видела Сергея Воронцова, играющим в карты – во вторник и бродящим по набережной – в среду.
Где же он завис на все это время?
И неужели у него действительно крыша поехала?
– И не вы один, кстати, клиентом этим интересуетесь, -вдруг добавила администратор. – Сегодня утром приезжали двое на черной машине. Тоже, наверное,приятели.
– Вряд ли, – ответил я. – Впрочем, как знать. Если еще кто-нибудь будет спрашивать о Воронцове, позвоните мне в номер, хорошо? А я оплачу ваши хлопоты.
Администратор чинно кивнула.
Я шнырял по холлу, держа в руках карту города и прикидывая, сколько времени понадобится
